12 июня, 2002

Мне всегда хотелось увидеть мир своими глазами: вдохнуть аромат лаванды на полях Прованса, услышать убаюкивающий шепот волн у мыса Доброй Надежды, полюбоваться завораживающим водопадом Виктория, посмотреть с высоты птичьего полета на неповторимую красоту Мачу-Пикчу, подняться на Эйфелеву башню и насладиться тропическим коктейлем магнолий и океанского бриза на далеких островах.

Не сомневаюсь, что в моей родословной не обошлось без цыганской крови, иначе как объяснить непреодолимое желание моей бродячей души быть постоянно в пути? Мне кажется, что неутолимому стремлению к скитаниям я обязана гену жажды странствий, потому что, сколько бы я ни колесила по свету, я жду новый вояж с еще большим нетерпением, а мой азарт к перемене мест и тягу к новым впечатлениям нельзя ни удовлетворить, ни умерить. И всегда остаются неизведанные уголки, чьи звуки, запахи и пейзажи будут манить меня до тех пор, пока я живу на сказочной планете Земля.

Я готова идти, бежать или даже ползти, если речь идет о дороге. И неважно, за тысячу ли километров это незнакомое место или прямо за поворотом. Меня не смущают утомительные сборы и переезды – напротив, от постоянства я схожу с ума, а привычка убивает во мне желание жить. Аэропорты и вокзалы притягивают мой дух кочевника словно магниты, а зеленые огни взлетной полосы и змеиные ленты железных дорог – лучшее лекарство от депрессии, возвращающее меня к жизни от обыденности и предсказуемости. Дорога нужна мне как воздух, она – мое вдохновение и возрождение.

Признаться, Бог благоволил моему пристрастию буквально с колыбели. Я сбилась со счету, сколько раз переезжала и как много чудесных мест посетила. Путешествиям я обязана не только яркими впечатлениями, но и встречей с двумя удивительными мужчинами, которые в корне изменили мою жизнь.

Одним для острых ощущений нужны сногсшибательные машины и дорогие виллы; другие собирают ценные марки и картины; донжуаны не представляют жизни без женщин, а я живу путешествиями и коллекционирую воспоминания о незабываемых поездках. Меня не пугает, а привлекает неизвестность, интригует все необычное, и в любой части земного шара я чувствую себя как дома.

Вместе с тем в поисках неведомого я нахожу ответы на вечные вопросы, лучше понимаю окружающих и себя, ведь путешествия – это бесконечный путь к знаниям, расширяющий горизонты, меняющий восприятие, а также воскрешающий прошлое. Одно дело – читать и смотреть картинки на уроках истории, а другое – самому ощутить всю красоту и величие Колизея, очутившись у его стен.

Агата Кристи писала, что жизнь во время путешествия – это мечта в чистом виде. И вот ради этого потрясающего чувства, когда ты принадлежишь только себе и манящим впереди просторам, когда все возможно и все дозволено, стоит терпеть длительные перелеты и томительные ожидания в аэропорту. Именно эта мечта заставляет меня из года в год ездить, летать или плавать, пересекая границы между государствами, серыми буднями и яркими праздниками, между неволей и свободой, познавая мир во всем его многообразии.

28 декабря, 2000

Мои впечатления о Египте – как разноцветное лоскутное одеяло, палитра красок которого невероятно многообразна: светлые и радостные тона перемежаются сумрачными и печальными. Сочетание варварства и технического прогресса встречается не часто, но в этой стране – на каждом шагу. Роскошные пятизвездочные отели соседствуют здесь с жалкими лачугами, «Мерседесы» и ослиные упряжки вместе томятся в каирских пробках. Молодые леди, одетые по последней моде, и их соотечественницы, прячущие улыбки в паранджу, щеголи-бизнесмены и уличные торговцы, лениво потягивающие кальян; сказочные курорты Шарм-эль-Шейха и допотопные деревни, прозрачные воды Красного моря и смердящие от нечистот каналы Нила – все это одна страна, такая многоликая и такая неоднозначная.

Говоря о египтянах, нельзя не сказать об их уникальном отношении ко времени. Для нас время бесценно: его всегда не хватает в будни, а на досуге оно так скоротечно. На востоке же время – вечность, здесь не принято лихорадочно считать минуты, так что часы, которые изредка видишь на городских площадях, – скорее дань двадцать первому веку, но никак не ориентир для повседневной жизни.

Сами же египтяне – народ душевный и веселый. И хотя их заунывные, тягучие песни напоминают больше плач Ярославны, чем баллады о счастливой любви, в этой солнечной стране улыбки предпочтительнее печали, а люди приветливы и доброжелательны. Видимо, вера в загробный мир спасает этот народ от уныния, помогает противостоять жизненным невзгодам. Они счастливы тем, что имеют, не жалея о своей участи.

Выражение «Инша Аллах» – «если на то есть воля Аллаха» – отражает философское отношение египтян ко всему, что происходит не только с ними, но и вокруг них. Люди искренне верят, что их участь в руках Бога, поэтому всеобщее спокойствие и неспешность в делах – характерная особенность этой страны. В ситуациях, где европейцы или американцы будут метаться вне себя от происходящего, стараясь изменить ход событий, египтянин лишь улыбнется и напомнит, что на все воля Аллаха.

Мусульманская религия во многом определяет ритм жизни этой арабской страны. Пять раз в день мулла созывает верующих на молитву, а в Рамадан день и ночь словно меняются местами. Весь день люди молятся и постятся, и лишь с заходом солнца начинают свою первую трапезу – ифтар. В Рамадан общественная жизнь замирает: мысли египтян далеки от земных забот, да и голодный желудок не способствует интенсивному труду.

Манера вождения автомобиля в Египте – это полное игнорирование основных правил движения. Обгон справа, езда по встречной полосе, превышение скорости, двойная парковка и отсутствие пешеходных переходов – обычные явления на здешних дорогах, не говоря уже о том, что светофоры в Каире начали устанавливать совсем недавно, и пока далеко не все поняли, к чему такая иллюминация. И, конечно, нельзя упускать из виду, что ослы, верблюды и сотни авто движутся в одном потоке, а пешеходы буквально бросаются под машины, пытаясь перейти улицу.

Питание простых египтян весьма непритязательно. Для многих завтрак, обед и ужин состоят из лепешек, бобов и овощных фрикаделек. Мясо едят редко, и основные мясные блюда не отличаются разнообразием: котлеты из рубленой говядины или баранины. Большим деликатесом считаются фаршированные голуби. Из напитков – свежие цитрусовые соки, по-восточному крепкий кофе и приторно-сладкий черный чай. На десерт – баклава, рисовые пудинги и запеченная с орехами и медом вермишель.

С благодарностью и дрожью в коленках вспоминая любимую альма матер, не могу не упомянуть язык. Как и большинство восточных языков, арабский для европейцев – китайская грамота. Пишут справа налево, вместо букв – какие-то закорючки и точки, гласные – на вес золота, много диалектов, различающихся произношением и употреблением слов, а также разделение языка на мужской и женский. Даже простая фраза «Как дела?» звучит по-разному в обращении к даме или господину. К моему удивлению, цифры в арабских странах совсем не те, к которым мы привыкли с детства. Арабы используют индийские числительные и, в отличие от букв, пишут их слева направо.

За исключением нескольких мечетей, посольских особняков и пары музеев, Каир эклектичен и уродлив: кривые улицы, запыленные фасады зданий, дома без крыш. Меня не покидало чувство, что я нахожусь в городе после страшной бомбежки – руины, смог, зловония. Конечно, есть довольно респектабельные районы, где живут экспаты и состоятельные египтяне, но даже эти места производят весьма удручающее впечатление.

Местечко Хан эль-Халили на окраине Каира – необъятный, яркий, шумный восточный базар. Он полон всякой всячины – от папирусов и кальяна до драгоценных камней и шелка. Аромат пряностей и терпких духов перемешивается с запахом горячих лепешек и крепкого кофе; блеяние овец и грозное рыканье верблюдов сливаются со стуком молотков ремесленников и криками продавцов, зазывающих в свою лавку. Перефразируя знаменитую фразу, я бы сказала: «Восток – это торговля, Петруха». Ею занимаются здесь и стар и млад. Разнообразие товара зависит от фантазии продавца, а прибыль – от его таланта объяснить, зачем вам нужна та или иная безделушка и почему среди десятка подобных именно его – самая лучшая.

В противовес мрачному Каиру, Александрия более воздушна. И хотя эти города во многом похожи, атмосфера и настроение средиземноморской соседки Каира сильно отличаются от столичных. Морской берег, вдоль которого протянулся город, не только красит его, но и очищает своими дождями и ветрами, а также дарит жителям иллюзию свободы, раскрепощая от суровых мусульманских канонов. Обнимающиеся влюбленные пары, европейский стиль одежды, витрины магазинов и уютные кафе – тому подтверждение.

Для меня нет милее пейзажа, чем вид океанских просторов, золотых пляжей и мелодии морского прибоя. Но, оказавшись в Египте, я смогла по достоинству оценить безжизненную пустыню, которая тоже удивительна! Секрет ее красоты – в игре ветра и света. Эти природные волшебники создают необыкновенные песочные узоры, раскрашивая пустыню в зависимости от времени суток в золотистые и кирпичные тона. С морем же ее роднит непредсказуемость: в какие-то полчаса тучи закрывают солнце, поднимается ураганный ветер, и начинается настоящий шторм – правда, бушуют не волны, а пески.

Совершенно уникальное явление – миражи. Однажды мы ехали на машине отдыхать на Красное море, и я любовалась живописными видами Синайского полуострова. Вдруг вдалеке в туманной дымке мы увидели небольшое голубое озеро, которое по мере нашего приближения таяло буквально на глазах. Когда же поравнялись с ним, то на его месте были все те же дюны.

Ну и, конечно, какая же пустыня без верблюдов и бедуинов. Словно одинокие корабли, гордо плывут они по безбрежным горизонтам этого огненного океана.

Нигде я не была так очарована луной, как в египетской пустыне. Среди барханов, вдали от городских огней и шумных магистралей, это лунное шоу великолепно! Такое впечатление, будто сидишь в первом ряду партера, а на подиуме идет показ моделей лунной коллекции от матушки-природы. Укутанная облаками в ожидании ласковой колыбельной, оранжево-красная после знойного дня, загадочная в полнолуние, тоскливо-растерянная в поисках своей половинки – десятки нарядов и образов под аккомпанемент лунной сонаты.

Сотни тысяч километров Аравийской пустыни сполна компенсирует фантастический подводный мир Красного моря, гордость египтян и настоящий рай для любителей дайвинга. Я даже не предполагала, что запишусь в аквалангисты и опущусь на дно морское, чтобы полюбоваться его красотами. Полосатые, пятнистые, двухвостые, тонкие, как стрела, и плоские, как доска, желтые, синие, фиолетовые, смешные и страшные – каких только рыб не бывает в природе! Полет же огромной черепахи не поддается описанию! Кораллы – эти морские деревья и цветы – удивительны! Мягкие, губчатые, колючие, острые, традиционно оранжевые и красные, необыкновенные салатовые и нежно-сиреневые – они придают особый шарм морским глубинам. Этот сказочный аквариум завораживает, и порой, наблюдая за стаей барракуд, флегматичной муреной или гипнотическими движениями гиганта манта-рэя, забываешь о том, что ты не русалка и пора возвращаться на катер.

Наслаждаясь вкусом полюбившихся мне здесь манго, я с благодарностью вспоминала тех, кто их вырастил. Египетские фермеры – настоящие герои! В стране, где большая часть территории – пустыня, а механизация – пара ослов и мотыга, земледелие – воистину поединок человека с природой. От восхода до заката, без праздников и выходных, не разгибая спин, они орошают, удобряют, сажают, собирают и вновь орошают… Эти вечные труженики – самое бедное население страны, а их каторжный труд стоит копейки. Каждый раз, проезжая мимо полей и убогих деревушек, я восхищалась мужеством этих людей и поражалась их адскому терпению.

Чтобы увидеть Фивы, Луксор и Асуан, мы отправились в теплоходный круиз по Нилу. Ведь именно здесь, на юге Египта, – древние храмы и дворцы, долина царей и цариц, а также гробницы знаменитых фараонов – Рамзеса и Тутанхамона. Каждый камень дышит историей, и даже руины вызывают восхищение.

Но не уникальные фрески и барельефы так поразили мое воображение, а высокий уровень цивилизации древних египтян. Тысячелетия назад они строили колодцы и лодки, владели секретами мумификации и даже делали операции на мозге! Сравнивая прошлое и настоящее Египта, невольно задаешься вопросом: неужели предки и потомки – один и тот же народ? Дошедшие до нас изображения древних египетских богов, больше похожих на инопланетян, чем на людей, заставляют ученых и историков снова и снова обращаться к тайне строительства великих пирамид. Когда смотришь на эти потрясающие строения, закрадывается крамольная мысль, что такое наследие древности превыше наших современных знаний о планете, Солнечной системе и других галактиках. Интуитивно отказываешься верить, что такая титаническая и высокоинтеллектуальная работа могла быть совершена без вмешательства космического разума.

Несколько слов о Востоке и Западе. Сегодня много спорят о противостоянии и проблемах во взаимоотношениях этих двух миров. Киплинг писал: «Восток и Запад никогда не встретятся». Я считаю, что он прав. Ведь Запад – это прежде всего ум, логика, знания, высокие технологии, а Восток – мистика, интуиция, духовность. Запад агрессивен, готов покорить природу и постичь бытие. Восток – терпелив, доверчив, занят просветлением и медитацией. Для Запада человек – физическое тело, живущее согласно законам естественных наук, на Востоке в человеке видят прежде всего душу. В результате такого ограниченного мировоззрения оба мира больны и неполноценны. Недуг Запада – в его гиперматериальности и духовной слепоте, Восток же на протяжении многих столетий остается голодным бедным рабом. Конечно, исцеление возможно только в гармонии внешнего и внутреннего, синтезе материального и духовного. Нам следует многому друг у друга поучиться, и, возможно, тогда появится шанс на мирное сосуществование на планете этих уникальных культур.