– Ему он некоторое время не понадобится, – сказал я, отчего Гутфрит насупился.

– Лорд король, нам следует вернуться в Эофервик, – гнул свое Ода.

– Хвала Господу, – пробормотал Хротверд.

– У нас есть корабль, – бодро продолжил Ода. – Мы будем в Эофрвике через два, от силы три дня.

– В Йорвике, – промычал Гутфрит, называя Эофервик его датским именем.

– Вот-вот, в Йорвике.

Среди побежденных я заметил пожилого, седобородого, одноглазого, с ногой, покалеченной саксонским копьем, Болдара Гуннарсона. Он был одним из самых доверенных людей Сигтригра, воин опытный и с головой, и меня удивила присяга, принесенная им Гутфриту.

– Господин, а какой у меня был выбор? – спросил он, когда я его вызвал. – Я стар, семья моя живет в Йорвике. И что мне было делать?

– Но служить Гутфриту?!

– Он не чета брату, – согласился Болдар, пожав плечами. Братом Гутфрита был Сигтригр, мой зять, человек, которого я любил и которому доверял.

– Ты мог бы перейти ко мне после смерти Сигтригра.

– Я подумывал об этом, господин. Но Йорвик – мой дом.

– Так возвращайся, – сказал я. – И забери с собой людей Гутфрита.

Он кивнул:

– Хорошо.

– И еще, Болдар, чтоб без глупостей! – предупредил я его. – Селян не трогать! Хоть краем уха услышу про грабеж и насилие, отыграюсь таким же образом на твоей семье.

Тут Болдар помрачнел, но снова кивнул:

– Не будет глупостей. – Он помолчал. – Господин, а как быть с ранеными и убитыми?

– Своих мертвых закопайте или оставьте воронам, мне все равно. А раненых увезите с собой.

– Куда это увозите? – возмутился Гутфрит. Вспомнив про свой королевский титул, он приосанился и, оттеснив меня, встал перед Болдаром. – Куда?

– Домой! – отрезал я сердито и, в свою очередь, толкнул его. – Болдар отведет твоих людей домой, при этом тихо и мирно.

– Мои люди останутся при мне! – упирался Гутфрит.

– Тебя повезут на корабле, срань ты несчастная. – Я подошел ближе, заставив его податься назад. – И места на борту мало. Тебе можно взять четырех человек. Четырех, не больше!

– Ну, наверняка… – начал было Ода, но я оборвал его:

– Он возьмет четверых!

Он взял четверых.

Мы вернулись в Беббанбург с Гутфритом, четырьмя его воинами и архиепископом Хротвердом, ехавшим рядом с Одой. Мой сын будет провожать женщин на юг до поры, пока Болдар и его люди не уйдут домой. Корабль, доставивший Оду в Беббанбург, должен был теперь отправить его, архиепископа и короля-пленника на юг, в Эофервик.

– Король Этельстан желает тебя видеть, – напомнил мне Ода перед отплытием.

– Ему известно, где я живу.

– Он бы хотел, чтобы ты прибыл в Эофервик.

– Я останусь здесь, – буркнул я.

– Он повелевает, – негромко промолвил Ода и, когда я не ответил, а молчание чересчур затянулось, пожал плечами. – Как знаешь, лорд.

На следующий день мы наблюдали, как корабль Оды выходит на веслах из гавани. Дувший с северо-востока пронзительный ветер наполнил парус. Я смотрел, как втягивали внутрь весла, а белый след разбегался за кормой, когда судно шло мимо островов Фарнеа. Я глядел ему вслед, пока он не растворился на юге в пелене дождевого шквала.

– Значит, мы не идем в Эофервик? – уточнил Финан.

– Мы остаемся здесь, – твердо заявил я.

Этельстан, которого я с малых лет опекал и которому помог взойти на трон, теперь величал себя Monarchus Totius Brittaniae, вот пусть сам и разбирается со своей Британией.

А я остаюсь в Беббанбурге.

Два дня спустя я сидел с Финаном и Бенедеттой на утреннем солнышке. Недавние жаркие деньки уступили место холодной не по сезону погоде. Убрав под капюшон несколько непослушных прядей, Бенедетта поежилась:

– Это что, лето?

– Лучше, чем в последние два дня, – отозвался Финан.

Ледяной северо-восточный ветер, наполнивший парус идущего на юг корабля Оды, принес с собой надоедливый дождь, и я переживал за судьбу урожая. Но дождь кончился, робко выглянуло солнце, и я даже надеялся на возвращение тепла.

– Ода теперь должен быть уже в Эофервике, – пробормотал я.

– И долго нам ждать, прежде чем Этельстан пришлет тебе приглашение? – поинтересовался Финан.

– Возможно, гонец уже в пути.

– И ты поедешь? – поинтересовалась Бенедетта.

– Если он попросит вежливо? Может, и поеду.

– А может, и нет, – добавил Финан.

Мы смотрели, как молодые воины упражняются во владении мечом. Обучал их Берг.

– От Рорика нет проку, – проворчал я.

– Он старается.

– И на Иммара только глянь! Да он и с улиткой не сладит!

– У него рука еще не зажила.

– А Алдвин? Как сено косит.

– Он ведь еще мальчишка совсем. Научится.

Наклонившись, я погладил одного из моих волкодавов по жесткой шерсти.

– И еще Рорик толстеть стал.

– Он обхаживает одну скотницу, – сказал Финан. – Пухленькую такую. Подозреваю, она ему масло таскает.

– Подозреваешь? – буркнул я.

– И сливки, – продолжил ирландец. – Надо мне за ней приглядеть.

– И задать ей порку, если ворует.

– Ему тоже?

– Ясное дело. – Я зевнул. – Кто вчера выиграл соревнование по еде?

– А ты как думаешь? – Финан ухмыльнулся.

– Гербрухт?

– Жрал как вол.

– Но парень он хороший.

– Это точно, – согласился Финан. – Победа в соревновании по пердежу тоже за ним.

– Уфф! – Бенедетта скривилась.

– Это их развлекает, – заметил я.

Из главного дома доносились взрывы хохота. Я думал о том, что привело Этельстана в Эофервик. Думал о том, сколько еще пройдет месяцев, прежде чем все это навсегда перестанет меня волновать.

– Их легко развлечь, – сказал Финан.

– Вон там корабль. – Я кивнул на север.

– Заметил его минут десять назад, – отозвался ирландец. Он был зоркий как сокол. – И это не купеческое судно.

Ирландец оказался прав. Приближающийся корабль был длинным, низким и узким – корабль для войны, не для торговли. Корпус у него был темный, а парус почти черный.

– Это «Трианайд», – опознал я. Название означало «Троица».

– Ты его знаешь? – В голосе Финана прорезалось удивление.

– Шотландский корабль. Мы видели его в Дамноке несколько лет назад.

– Зло грядет с севера, – процедила Бенедетта. – Звезда и дракон! Они не лгут!

– Это всего лишь один корабль, – попытался я успокоить ее.

– И он направляется сюда, – добавил Финан.

Идущий под парусом корабль находился близ Линдисфарены и разворачивал украшенный крестом штевень в направлении канала, ведущего в гавань Беббанбурга.

– Если этот тупой ублюдок не поостережется, сидеть ему на мели.

Но кормчий «Трианайда» знал свое дело. Корабль обогнул песчаные банки, спустил парус и на веслах вошел в канал, где мы потеряли его из виду. Я ждал, когда дозорные на северных укреплениях принесут мне весть. Одинокий корабль опасности не представлял. «Трианайд» мог нести человек шестьдесят-семьдесят, но мой сын все равно поднял отдыхающих воинов и отправил на стены. Берг прервал тренировку и послал людей загнать в крепость большую часть беббанбургских лошадей – те паслись на окраине деревни. Кое-кто из поселян, опасаясь, что появление темного корабля предвещает стремительный свирепый набег, уже гнал свою живность к Воротам Черепов.

С новостями пришел Видарр Лейфсон.

– Скотты, господин, – доложил он. – Окликнули нас. Причалили в гавани и ждут.

– Чего ждут?

– Заявили, что хотят переговорить с тобой.

– Штандарт несут?

– Красная рука, сжимающая крест.

– Домналл! – в удивлении воскликнул я.

– Давненько не видели мы этого ублюдка, – пробормотал Финан. Домналл был одним из полководцев Константина, внушающим страх воином. – Впустим его?

– Его и еще шестерых, – распорядился я. – Шестерых, и не больше. Примем его в главном доме.

Прошло с полчаса или больше, прежде чем Домналл поднялся в главный зал Беббанбурга. Все его люди, кроме составившей ему компанию шестерки, остались на корабле. Очевидно, им было строго-настрого запрещено досаждать мне, потому что никто даже не попытался сойти на берег, а сам Домналл добровольно сдал меч в дверях и приказал своим людям сделать то же самое.