Стояли последние дни октября, из-за чего на улице с каждым днём становилось всё прохладнее и сырее. Зато теперь, среди серо-коричневых неброских высоток, яркими красно-оранжевыми пятнами возвышались красочные деревья. А небо сегодня закрывали ярко-белые кучевые облака, сквозь которые лишь изредка проглядывало осеннее солнышко.

— Как проходят твои сеансы у психолога? — поинтересовалась Виктория, поправляя бежевое пальто.

— Сложно сказать, — выдохнув, произнёс Баки, а затем выехал на оживлённую трассу, — я был лишь на нескольких сеансах и пока ничего не поменялось.

— Кошмары продолжаются?

— Ещё как… — грустным тоном ответил мистер Барнс.

— Понимаю… Меня тоже мучает один сон уже несколько месяцев… — она закусила губу, быстро пожалев о том, что снова об этом вспомнила.

Баки метнул на неё заинтересованный взгляд.

— Расскажешь?

— Да ничего конкретного… что-то семейное, — пробурчала Виктория, разглядывая статую свободы, пока они ехали по длинному мосту.

После нескольких минут молчания принцесса снова начала говорить:

— Знаешь, если совсем будет тяжко… — она сочувственно взглянула на сосредоточенного мужчину, — у меня есть одно волшебное средство из Асгарда. Помогает успокоиться и уснуть.

— У вас в Асгарде на все проблемы есть «волшебное» решение? — с усмешкой поинтересовался Баки.

— Да нет, к сожалению… не на все, — улыбнувшись уголками губ, но слегка грустновато ответила девушка.

В мгновение они синхронно повернули друг к другу головы и на секунду встретились изучающими взглядами своих голубых глаз. По телу Виктории пробежал пульсирующий ток, который заставил сердцебиение участиться, а щёчки заалеть. Ей что, в действительности понравился Баки Барнс? Она отвернулась и немного потрясла головой, словно прогоняя непрошенные мысли из затуманенной головы. Может быть её притянуло то, что мистер Барнс такой же одинокий и разбитый, как она сама? Но даже если это и так, сердце её всё равно до сих пор пылало любовью к Локи.

Оставшуюся половину пути они ехали в тишине. Мистер Барнс внимательно следил за дорогой, в то время как Виктория воодушевлённо разглядывала новую местность. Она очень редко выбиралась куда-то дальше Манхэттена и поэтому всё, что окружало её сейчас — было новым открытием. Царящую в машине тишину разрывал лишь звонкий голосок девушки, который звучал из навигатора и направлял их в нужную сторону.

— Кажется, мы на месте, — сказал Баки, припарковав чёрную блестящую машину возле небольшого дворика, усыпанного жёлто-коричневой листвой.

— Хм-м… задумчиво протянула Виктория, оглядывая жухлый газон и старенький небольшой домик из белого кирпича, — похоже, что здесь давно никто не живёт…

— Идём, проверим.

Баки и Виктория устремились к двухэтажному дому по неубранной дорожке из гравия, по всей длине которой располагались серенькие гладкие плиты. По обе стороны от ребят были усажены невысокие кустики, ветки на которых, кажется, не подстригали уже очень давно. Создавалось впечатление, что они с мамой последние, кто когда-либо жил в этом домике. Все окна на первом этаже были наглухо закрыты тёмно-коричневыми ставнями и не пропускали даже малейшего света. Может на этот дом наложено какое-то проклятие?

Виктория запахнула потуже длинное пальто, и взглянув обречёнными глазками на Джеймса, стала подниматься по белой невысокой лесенке. Она неуверенно и еле слышно постучала по коричневой двери и опустила голову. Баки сделал пару шагов вперёд и тоже постучал, только в несколько раз сильнее и громче. Никто не открыл. Они постучали ещё несколько раз. Тишина.

— Может быть хозяева в отпуске? Ну… или на даче? — мягко предположил мистер Барнс, погружая руки в карманы кожаной куртки.

— Не думаю… — на выдохе ответила Виктория, — я совершенно не чувствую присутствия здесь какой-либо жизни. Наверно, дом долгое время не могли продать, а потом просто наплюнули на него.

Они оба выдохнули паром, который тут же растворился. В мгновение Баки подорвался с места и вцепился кибернетической рукой в белую ручку двери. Он пару раз подёргал её в разные стороны, а затем надавил чуть сильнее, прислоняясь к двери всем телом, и со скрипом распахнул её. Виктория, скривив в удивлении лицо, и чуть приоткрыв рот, разглядывала мистера Барнса. Он развернулся к принцессе лицом и кивком пригласил её пройти внутрь.

— Ну, не зря же мы ехали в такую даль, — невинным голоском проговорил Баки.

Виктория ещё с секунду недоумевала, а затем сжала пухленькие губки в довольную улыбку. Этот поступок почему-то показался ей очень милым и романтичным. А ещё напомнил ей о Хильде, с которой они тоже пробирались в некоторые асгардские постройки и выискивали что-нибудь интересненькое внутри.

Они быстро скользнули внутрь и оказались в небольшом тёмном коридоре. Из-за закрытых окон в доме совсем не было света и им пришлось найти выключатель, чтобы зажечь лампы. Изнутри дом казался намного меньше, чем снаружи и выглядел ещё более неопрятным, чем загрязнённый дворик. Всё было в пыли. В доме удушливо пахло сырой землёй. На всех поверхностях, включая пол и лестницу на второй этаж, валялись различные вещи: одежда, книги, бумага, посуда, техника. И абсолютно всё было сломанным, разбитым и порванным.

На первом этаже располагалась светлая кухня, с массивным деревянным столом и четырьмя стульями вокруг него. Только вот вся утварь, которая раньше уютно покрывала белые столики кухонного гарнитура, сейчас была разбросана и создавала впечатление спешного ограбления этого несчастного дома. Сама кухня плавно перетекала в гостиную, где раньше по вечерам мама и Виктория смотрели на небольшом телевизоре мультики. Стены в ней обрамляли светло-бежевые обои, которые идеально сочетались с кухонными шкафчиками. Только вот гостиная стала совсем пустая. В ней остался лишь жёлтенький диван, с накинутым поверх белым пледом, и небольшой стеклянный читальный столик.

— Похоже, после нас здесь жили старички, — вымолвила Виктория, приподнимая с грязного пола серую шерстяную шаль.

— Вероятно, — ответил Баки, стирая большими пальцами пыль с тёмно-коричневой портретной рамки, — смотри, — он протянул фотографию Виктории, на которой были запечатлены седые и очень морщинистые бабушка и дедушка.

— Видимо их внуки… или дети, не могли дождаться, когда смогут получить что-нибудь в наследство… — грустно проговорила Виктория, сглатывая подступающий предательский ком.

— Мы ищем что-то конкретное? — спросил мистер Барнс, перешагивая через раскрытый журнал, с обучающими схемами для вязания.

— Столько лет прошло… — тяжело вздыхая проговорила принцесса, — я, честно говоря, даже не помню, как здесь всё было раньше… Так что… нет, ничего конкретного.

Они устремили друг на друга озабоченные взгляды и погрузились в полнейшую тишину, пока Виктория её не разорвала:

— Может быть поищешь здесь вход в какой-нибудь подвал или, не знаю… просто что-нибудь необычное? А я пока осмотрю комнату под лестницей.

Баки вежливо кивнул и удалился на поиски. А принцесса вошла в коморку, что находилась под невысокой тёмно-коричневой лестницей и хмуро огляделась вокруг. Лёгким взмахом руки, она наколдовала небольшой энергетический шарик с белым светом и пустила его перед собой, освещая знакомое пространство деревянной комнаты. Это единственное помещение во всём доме, которое она хорошо запомнила. Наверное, переживая в тот день сильный стресс и испуг, сознание принцессы стало слишком активным, что поспособствовало сохранению этих последних воспоминаний. Управляя ярким световым шариком, Виктория прошлась с ним по кругу и обнаружила лишь, плотно укомплектованный в одном углу, инвентарь для уборки дома. Печально вздохнув, она испарила энергетический свет в зелёной дымке, вышла из коморки и тяжело опустилась на пыльную лестницу. Уложив голову на коленки, принцесса протяжно промычала и изо всех сил постаралась вспомнить ещё хоть что-нибудь из своего детства. Но в голову не приходило ровным счётом ничего.