Как-то раз повод нашелся. После обеда мы все, как обычно, сидели в курилке. Слово за слово, и мы с Володей разговорились. Найти общий язык оказалось просто – скоро мы уже хохотали и делились историями из жизни. Правда, еще долго я обращался к нему на «вы»: он вызывал у меня искреннее уважение.
Это случайное знакомство переросло в дружбу, и мы с удовольствием общаемся до сих пор. Володя неоднократно выручал меня в трудных ситуациях – например, несколько раз одалживал деньги. Хорошо помню первый из таких случаев. После обеда мы вдвоем шли по коридору в курилку. У меня в тот момент как раз была сложная финансовая ситуация, и я решил попросить у него денег в долг.
– Володя, а есть у вас возможность одолжить мне денег?
Он откликнулся мгновенно, без раздумий:
– А сколько надо?
– Тысячи две.
Володя быстрым движением достал из кармана несколько купюр и вручил их мне.
– Спасибо, я с зарплаты сразу отдам.
Конечно, я сдержал обещание. Вот такой легкий Володя человек.
Люди всегда люди. Если есть те, с кем тебе комфортно, то найдутся и другие. Чего только стоили некоторые сотрудницы. Например, Валентина и Олеся, мама с дочкой, которые приехали на заработки с Украины. Или Люба – коренная москвичка. Их объединяли две вещи: славянская внешность и отвратительный характер. Я до сих пор вспоминаю тот период и не могу понять, где же я работал: в магазине или в серпентарии? Да, забыл еще одну их общую черту – безграничную «любовь» ко мне. Все трое не упускали случая поддеть, оскорбить или унизить меня.
Один раз я стоял за прилавком на нарезке колбасы. Слайсер – нож, которым режут колбасу и мясо, – был не откалиброван, и несколько кусочков я нарезал толще остальных. Клиент наградил меня бранью, назвав «чуркой нерусским». Представительницы серпентария одобрительно закивали. Это даже не обидно, – это больно.
И это лишь один из многих подобных эпизодов. Практически каждый день на протяжении всех месяцев работы в магазине мне приходилось терпеть от местного серпентария нападки и колкости.
В такие моменты я молчал. Контролировать эмоции я научился еще в детстве. Единственным местом, где я мог дать им выход наедине с собой, был холодильник на складе. Я накидывал куртку, усаживался на коробку и, натянув на уши шапку, выл от бессилия и злобы. Несмотря на мою азиатскую внешность, я был образованнее, чем они. И уж точно трудолюбивее. В конце концов, даже по-русски я говорил лучше и правильнее. И все равно я оставался «чуркой». Я больше не хотел говорить, что я из Узбекистана. Стеснялся этого. Долгое время, уходя от разговора, просто говорил, что наполовину кореец. Позже времени на проработку и избавление от этого комплекса было потрачено немало.
Впрочем, несмотря на слезы и боль, я благодарен всем этим людям. Они сделали меня сильнее. Я усвоил важный урок – никогда не суди по внешности. Смотри в самую суть.
Покупка плеера
Как-то раз Володя Савин предложил мне купить у него бэушный MP3-плеер за три тысячи рублей. Для такой вещи цена очень выгодная. Тогда он еще был в новинку и казался чудом техники: никакие кассеты и диски не нужны, достаточно скачать треки из интернета. Я купил плеер, и моя жизнь с того момента стала значительно легче: я приходил на склад, вставлял в уши наушники, и мир вокруг будто растворялся: оставалась только любимая музыка.
В те годы я слушал много рэпа: Басту, Гуфа, Тимати, зарубежных рэп-исполнителей. В них было много энергии, которая питала меня, работающего на износ. Некоторые тексты я помню наизусть до сих пор: они были близки мне тогда по настрою и ситуации, в которой я оказался.
Мог ли я тогда подозревать, что впоследствии со многими из любимых исполнителей познакомлюсь вживую?
Поиск дополнительного заработка
Я постоянно искал способы заработать. Одна из первых попыток – стажировка помощником повара в суши-баре. Работа, сразу скажу, не из легких. В таких заведениях это только горячий цех. Подготовка морепродуктов, очистка овощей, заготовка – все это происходит рядом с плитами. Смена длилась тринадцать часов, и я постоянно был насквозь мокрый.
Работа велась строго по инструкции. Соус проверяй по часам, контролируй температуру риса и еще успевай креветки очищать. С креветками было забавно. Чтобы себя морально стабилизировать, на кухне много кричат, и сосредоточиться тяжело – я очищал креветки и складывал их в ровные ряды, как солдатиков. Меня это успокаивало. Кто-нибудь из официантов заходил и говорил: «Ничего себе, он еще и выкладывать их успевает». Обычно их кидали в миску, и все. А я стоял и расслаблялся как мог.
За три дня тяжелой работы мне так и не заплатили. Я уже на второй день готов был уйти из этого ада, но понимал, что честным будет отработать и получить свой расчет. В очередной раз я проигнорировал свою интуицию, а зря. Человек, который занимался вопросом выплат, постоянно был занят и кормил меня баснями. Если он до сих пор там работает и я сейчас ему позвоню и потребую свои деньги, уверен, он и в этот раз перенесет выплату – просто на автомате. А тогда я решил сэкономить время и силы и больше с ним не связываться.
Поиск лучшего варианта заработка продолжался.
Переломный момент
Могли бы вы себе представить, что такая простая вещь, как шаурма, способна что-то изменить в жизни? Иногда после смены я шел домой очень голодным. На работе кормили нормально, но и нагрузки были высокие. А может быть, я просто заедал стресс?
Впервые я попробовал шаурму в Москве. В моем родном городе ее не продавали. Ларек находился посередине между работой и домом, и я регулярно покупал шаурму по дороге домой. Продавец был таким же, как и я, уроженцем Средней Азии. Таким же, да не таким. В отличие от него я всегда приветлив, и это не маска, а образ мышления. Я открыт к миру, а этот парень оказался моей противоположностью. За все недели, что я к нему заходил, он ни разу не поздоровался. Просто спрашивал, что я буду, брал деньги и отдавал шаурму. Все.
Бывает, что и без того сложный день завершается какой-то неприятной ситуацией. У меня накопилось много переживаний, и я решил проветриться. Обычно я ехал до дома две остановки на трамвае, но в этот раз решил пойти пешком. Было мокро и зябко. Я шел очень голодный: поужинать на работе не получилось. Впереди светилось окошко ларька. Я подошел и поздоровался. Ноль внимания. Сказал, что хочу куриную шаурму. Продавец вяло начал что-то делать. Я попытался заглянуть в его глаза – они были совершенно пустыми.
И тут я настолько остро почувствовал одиночество, что начал задыхаться. Навалилось все: и негатив, который выливали на меня коллеги-ксенофобы, и потеря Саши, и тяжелая низкооплачиваемая работа, и непонимание, куда двигаться дальше, и почти полное отсутствие близких людей в этом огромном холодном городе.
Этот момент стал последней каплей. Я еле дождался, когда продавец отдаст мне шаурму, сразу развернулся и ушел, даже не поблагодарив. Меня настолько захлестнули мысли, что
я не заметил, как вместе с лавашом съел салфетку, пропитанную соусом. В первый и последний раз в жизни я был близок к тому, чтобы сдаться. Но, собрав всю волю в кулак, убедил себя, что надо двигаться дальше ступенька за ступенькой, что свою мечту предавать нельзя. Тот вечер стал переломным.
Я достиг эмоционального дна.
Эмоциональное дно – это та точка выгорания, после которой ты либо ломаешься, либо, отталкиваясь от дна, резко берешь направление вверх. Именно в этот период моей жизни произошло событие, которое предопределило мой выбор.
Охранник Володя
Цель – и ничего, кроме цели. Дни летели за днями, и это меня даже радовало. Я работал, подрабатывал, выплачивал кредит за ноутбук. Разговоры на работе, а больше я нигде и не бывал, немного отвлекали от тяжелых мыслей и проблем. Все-таки любой человек нуждается в общении, а в той ситуации, в которой оказался я, остро не хватало человеческих отношений.
Когда особенной загруженности не было, я сидел за своим столом на приемке. Не то чтобы кладовщику положен свой стол, но так получилось. Мы делили его с охранником Володей – невысоким светловолосым мужчиной, лет пятидесяти, с пузиком. Он был из Ташкента, но уже довольно давно жил в Москве.
