Литмир - Электронная Библиотека

Я сжался, словно пересушенная в духовке утка с яблоками.

– Я бы могла дождаться курантов, чтобы загадать желание. Но мои мечты и без того воплощаются в реальность каждый день. А сейчас я боюсь, возможно, впервые в жизни, что моя Вселенная подведет, спасует…

В тот момент мне почему-то захотелось сбежать, провалиться сквозь бетонный пол, очутиться на другом конце страны, планеты. Ладони стали скользкими, будто их смазали растительным маслом. А уши перестали принимать поступающие извне звуки. Я не слышал, что говорят по телевизору. Не слышал звуки петард, взрывающихся под окном. Почти не слышал ее мелодичный, но сбивающийся с нужного ритма голос.

– Я бы хотела… – она сделала паузу и достала из кармана поплиновых расклешенных брюк красную коробочку с позолоченной лентой, – чтобы мне теперь всегда было тепло. – Она протянула мне футляр. В нем оказался ее янтарный перстень.

По моей небритой щеке побежала слеза.

В крещенские морозы мы с Витой поженились.

В двадцатых числах декабря

«Привет! Давно не виделись. Я тут проездом в твоем городе. Встретимся?» – выдал экран смартфона.

Галя бросила сперва равнодушный, а затем испуганный взгляд на сообщение от неизвестного смартфону, но такого знакомого ей номера. Она резко перевернула телефон экраном вниз и крепко обняла мужа, который смотрел телевизор рядом с ней на диване.

«Только не это», – пронеслось в ее голове.

Приближались новогодние праздники. Елка всё еще стояла на балконе, укутанная проволокой и целлофаном. А гирлянда и стеклянные шары пылились на антресоли. Гале и Диме было не до декабрьской суеты.

Галя кружилась в диком танце от одного заказчика к другому. Стандартная ситуация: в декабре коммерческим аккаунтам в Инстаграме требовался, как никогда раньше, маркетолог. Продажи сами по себе расти не станут, даже в такой сумасшедший кассовый период.

А Дима клепал отчеты в банке. Огромной финансовой машине все равно, что на пятки наступает Новый год.

– Дим, ты завтра до скольки на работе? – будто бы невзначай бросила Галя.

– Отчеты валятся с потолка, словно чертов снег в Челябе1. Галочка, раньше девяти меня не жди.

Галя еще крепче обняла мужа. А в мыслях она уже прокручивала варианты того, как одеться на завтрашнюю встречу с человеком из прошлого.

***

Двадцатого декабря снег не унимался. Колючие зерна впивались в глаза, щеки, нос, губы. «Макияж испорчен», – подумала Галя, проталкиваясь к ожидающему ее возле остановки такси.

Белый Хёндэ Солярис ловил все красные сигналы светофора по пути в кофейню, где Галю ждали. Девушка каждую минуту смотрела на часы, надеясь, что это ускорит горе-такси. Но закон подлости всегда включал тумблер в самый волнительный момент.

Через двадцать минут машина припарковалась возле заведения с милым названием «Пончик Люся». Галя выпорхнула из такси и забежала в кофейню.

– Прости, я опоздала, – смущенно проговорила девушка, снимая на ходу куртку.

– Ничего страшного. Я всего лишь успел выпить две кружки капучино и съесть три эклера. – Мужчина, сидевший за маленьким круглым столиком, выглядел более, чем уверенно. Казалось, он только вышел из самого модного в городе барбершопа: короткие, но идеально выбритые виски; удлиненная челка, зафиксированная лаком; и голливудская борода. Давний знакомый Гали расслабленно сидел на стуле, широко расставив ноги. Под распахнутым пиджаком виднелась черная водолазка. Галя еще больше смутилась при виде этого лощеного красавца: он не превратился в Квазимодо2, выбросив ее из своей жизни, – он чертовски похорошел!

Девушка плюхнулась на стул напротив, бросив сумку в ноги, под стол. И схватила меню, тем самым отгородив себя от прямолинейного взгляда, который изучал ее, словно зоркий глаз лаборанта.

– Тарас, зачем ты назначил встречу? – пробубнила Галя, уставившись в кофейную карту. Она не умела изображать напускное равнодушие, но сейчас старалась изо всех сил.

– Да убери ты к черту это меню! – Мужчина выхватил из рук девушки картонные листы, скрепленные кольцами. – Я и так знаю, что ты закажешь: медовый раф с корицей. – Тарас щелкнул пальцами в воздухе, подзывая официантку.

Девушка в белом фартуке тут же подбежала с маленьким блокнотом.

– Что будете заказывать?

– Медовый раф с корицей, – вычеканил Тарас.

– А мне, пожалуйста, какао на миндальном молоке, – сказала Галя.

Тарас вскинул густые, но ухоженные брови.

– Удивлен. Думал за три года люди не меняются.

Гале хотелось исчезнуть. Она пожалела, что поддалась любопытству и примчалась на встречу к бывшему парню. Зачем замужней женщине видеться с человеком, разбившим ей сердце?

– Меняются, Тарас, еще как меняются. – Щеки девушки полыхали то ли от резкой смены температурного режима, то ли от злости, прожигающей грудь. – А чего ты ждал? Что исчезнешь на три года, отключишь телефон, заблокируешь меня во всех социальных сетях, а после вернешься, выпрыгнешь из табакерки, аки чёрт, и я прибегу, брошусь к ногам?

– Ну ты же пришла… – Мужчина улыбнулся.

– Да, пришла. Но только для того, чтобы посмотреть тебе в глаза. В глаза человека, который никогда меня по-настоящему не любил, поэтому так легко отпустил.

– Ты переигрываешь, дорогая. – Тарас попытался положить свою ладонь на запястье Гали, но девушка отдернула руку, словно ее окатили горячим эспрессо.

– В этом весь ты, Тарасик. Давай ты сейчас помолчишь, сделаешь над собой титаническое усилие, а я расскажу, как один эгоистичный человек может загубить другого, отчаянно влюбленного.

– Ваш заказ. – Официантка с грохотом поставила на стол поднос с двумя кружками. В воздухе повисла пауза, которая непременно возникает, когда в разговор вклинивается кто-то третий.

Галя схватила двумя руками какао и начала свой рассказ.

Три года назад, за два дня до Нового года, Галя ждала Тараса в кафе «Пончик Люся», чтобы сообщить радостную новость. Парень как всегда опаздывал, а девушка нервно поглаживала живот и бросала беглый взгляд на часы. В кружке остывало какао, от медового рафа пришлось отказаться. Прошел час. Два. Три. Тарас так и не пришел. Галины звонки несколько десятков раз обрывались механическим голосом, который оповещал: «Телефон абонента вне зоны доступа сети». Девушка тогда набрала маме Тараса. Та сказала, что он улетел в Прагу встречать Новый год с друзьями. Позже выяснилось: парень вовсе переехал в Чехию. Ему предложили там хорошую работу.

В тот вечер Галя вернулась домой, закрылась в комнате и прорыдала до утра. Всё выглядело со стороны нелепым сценарием мелодрамы телеканала «Домашний». На следующий день девушка попыталась связаться с Тарасом в социальных сетях, но он заблокировал ее.

– Знаешь, где я провела тогда 31 декабря?

Тарас молчал. Медовый раф, наполненный до краев пол-литровой чашки, не меньше мужчины ждал продолжения истории.

– На гинекологическом кресле. Я сделала аборт. Можешь ли представить, Тарасик, каково двадцатитрехлетней девушке избавляться от ребенка в канун Нового года? – Галя не отводила взгляда от бывшего возлюбленного. Его глаза становились влажными, но он всё еще держал себя в руках. – Ты плачешь – это так душераздирающе и так удивительно. Ведь я тогда оставила миллиард сообщений, которые ты прочел, но ничего не ответил. Наверное, выбирал гирлянду для своей шикарной пражской елки?

– Честно, я ничего не знал… – Тарас, явно обескураженный услышанным, начал оправдываться.

Галя покачала головой.

– Ты жалок. Не понимаю, почему я тебя любила?

– Это была идея мамы, – начал Тарас, – она нашла через знакомых мне работу в Праге. И предложила тихо уехать, дабы не травмировать тебя. Знаешь, я всегда прислушивался к советам родителей. И посчитал эту мысль дельной. Никакой ругани, слез, упреков. Отец перед отъездом подарил телефон с новой сим-картой. Старый смартфон я отдал маме. Видимо, она удалила все сообщения. В соцсети перестал заходить, чтобы не попадаться тебе на глаза.

вернуться

1

Челябинск в 2021 году признан аналитиками «Яндекс. Погоды» наиболее снежным городом-миллиоником в России (за период с 2011 по 2021 гг.).

вернуться

2

Квазимодо – один из главных героев романа Виктора Гюго «Собор Парижской Богоматери». Квазимодо представляет из себя горбатого и хромого звонаря с огромной бородавкой на левом глазу.

2
{"b":"745834","o":1}