— Мы скитались, по ощущениям, целую вечность: голодные, продрогшие, до последнего момента без малейшей надежды. В Годриковой Впадине на Гарри напала Нагайна, он был на волосок от смерти. И после этого абстрактная мысль, что на войне умирают, стала конкретной донельзя. А впереди была неизбежная схватка с Волдемортом, так что мы были, мягко говоря, напуганы. Однажды кто-то из нас — кажется, Гарри — завел разговор: о чем бы мы пожалели, умирая… О самом важном, что не успели сделать в жизни… И тут я вспомнила один магический обряд, о котором мне как-то довелось читать: волшебник должен кое-что сделать, чтобы в обмен на свою жертву увеличить вероятность благоприятного для себя исхода.

— Довелось читать? — Снейп приподнял бровь. Вряд ли в библиотеке Хогвартса имелось хоть одно издание, до которого Грейнджер не добралась бы за шесть лет. Она проглатывала книги едва ли не буквально, и болезненная худоба девушки намекала, что за пищей для ума она часто забывает о пище телесной. Жертвенные обеты, несмотря на свое громкое имя, вовсе не относились к запретным Темным искусствам, так что книга, содержащая их описание, вполне могла храниться в свободном доступе. — И вы решили поэкспериментировать с потенциально опасной магией, суть которой даже толком не поняли?

— Суть я уловила довольно точно, сэр. Это чары для исполнения желания по принципу «баш на баш». Даже у магглов есть нечто похожее.

— Если вы имеете в виду опрометчивые обещания из серии: «Господи, дай мне вынести это похмелье, и я клянусь, что больше ни капли в рот не возьму», то жестоко ошибаетесь. Магия никогда не отзовется на наивные стенания маггла и не примет у него столь жалкую жертву.

— Я говорю о более серьезных обещаниях и более важных просьбах, — возразила Грейнджер. — Те, кто действительно верит в высший замысел, воспринимают свои обеты ответственно и выполняют их. Строят церкви, отправляются в паломничество… Можете считать это суевериями, каковыми я считаю предсказания. Но сила и тех и других заключается в том, что в них верят.

— Однако существует и настоящая магия, которая работает, верите вы в нее или нет, — назидательно заметил Северус. — И с ней шутки плохи.

— Но тот ритуал, как я поняла, даже не считается ни серьезным волшебством, ни гарантированным средством повлиять на будущее.

— Так и есть. Подобные обряды не имеют никакой надежности, — Снейп вздохнул и потер переносицу, пытаясь прогнать подступающую головную боль. У него не было ни малейшего желания обсуждать азы теории магии. — Но дело в том, что они включают в себя магическую клятву. И независимо от повода, по которому ее произнесли, неточно сформулированная клятва может иметь суровые последствия, мисс Грейнджер.

— Мне было известно об этом, профессор, — спокойно ответила студентка. — Перед тем, как сотворить ритуал, мы все детально обсудили. Чтобы твою просьбу исполнили, ты должен пообещать что-то по-настоящему существенное. Чего не сделал бы в других обстоятельствах, — Грейнджер вдруг улыбнулась. — Полумна очень хорошо все объяснила.

— Мисс Лавгуд?! Боюсь спрашивать…

Дочка Лавгуда носила прозвище Полоумная недаром. Она не была дурой, но выглядела откровенно не от мира сего. На практических занятиях девчонка варила зелья вполне приемлемого качества, а что касается письменных работ… Северус частенько оставлял их на поздний вечер, чтобы от души посмеяться перед сном.

— Она была очень убедительна, — заверила Грейнджер, пряча улыбку. — Видите ли, давая жертвенный обет, вы вызываете незерфей, фей Нижнего мира. И чем смелее и необычнее ваше обещание, тем больше им заинтересуются незерфеи и тем старательнее будут помогать вам получить загаданное. Они усердные существа, но, увы, не такие уж и могущественные. Бывает так, что они честно стараются, но не могут помочь, и поэтому вознаграждение за обет приходит не всегда. Перед вызовом вы должны убедиться, что ваша жертва способна по-настоящему вдохновить незерфей. Эти существа не терпят скуки и питают слабость к драматическим эффектам. А еще они очень, очень обидчивые. Если вы обманете их, они способны здорово испортить жизнь.

Северус недоверчиво качнул головой. Фантазия абсолютно в духе Лавгуд. Согласно ее взглядам, все, что происходит в мире, можно объяснить проделками невидимых созданий, существование которых никем не доказано, да и в принципе недоказуемо. Но столь же невозможно обосновать, что выдуманных ею тварей не существует, и тем самым опровергнуть ее умопостроения! Последнее Северус знал по собственному опыту.

— И какой же выдающийся поступок вы пообещали совершить, привлекая этих ваших… незерфей? — спросил Северус, не потрудившись скрыть сарказм.

Грейнджер посерьезнела.

— Мы пообещали, что найдем в себе смелость совершить то, о чем больше всего пожалели бы перед лицом смерти, если бы не успели сделать этого. Желание, которое не решились озвучить. Ошибка, которую не сумели исправить. Признание, которое побоялись произнести. Или поступок, на который не хватило духу.

— Очень по-гриффиндорски, — хмыкнул он. — И какой же из этих подвигов выбрали вы, мисс Грейнджер?

— Получается, что всего понемногу, — она снова покраснела и заерзала на стуле.

Северус уже не мог скрывать заинтересованность. Если то, что она поклялась сделать, и правда соответствовало всем перечисленным критериям, то это само по себе было смелым порывом. Но почему обещанное вызывает у девчонки дискомфорт и смущение? Любопытство разгоралось все сильнее. Что же такое пришло ей в голову?

— Вы ведь понимали, все это безобидная игра! — воскликнул он. — Очередная смехотворная теория, которую Лавгуд сама сочинила. Но магические клятвы не игрушка! Ради какого заветного желания вы решили рискнуть? — Снейп с издевательской усмешкой подался вперед и положил подбородок на сплетенные пальцы. — Встретить вечную любовь? Сдать зелья на «превосходно»?

— Мы загадали выжить на войне, — просто ответила Грейнджер, на мгновение лишив Северуса дара речи.

— С ума посходили?! — рявкнул он, как только вернулся голос. — Вы совсем не соображали, что творите? Попросив жизнь, вы сделали ее залогом! А залога можно и лишиться, не выполнив свою часть сделки. Проще говоря — вы все можете умереть, если не сотворите обещанную глупость!

— Да, мы знали это, — кивнула Грейнджер. — В «Стандартной книге магических обетов» ясно сказано: в случае нарушения обета волшебник лишается того, что получил от призванной магии.

Невыносимая всезнайка в своем репертуаре! Она всегда отличалась умением цитировать прочитанное почти дословно. Но на этот раз, похоже, все-таки не поняла, о чем идет речь, иначе не стала бы столь глупо рисковать! И тут Грейнджер добила его, продолжив уже с нескрываемой улыбкой:

— А Полумна сказала так: или ты любой ценой выполняешь обещание, или незерфеи отберут у тебя то, что дали.

— То есть в обозримом будущем мне предстоит докладывать директору, что несколько учеников убиты невидимыми существами? Лучше бы не пришлось: не люблю писать объяснительные…

Грейнджер усмехнулась:

— Постараемся уж избавить вас от бумажной работы! Мы правда серьезно относимся к данным обещаниям. Гарри уже признался, что…

— Не напоминайте! — Северус закатил глаза. Перед взором во всех неумолимых подробностях встала сцена: посреди пира по случаю начала года Поттер залезает с ногами на скамью и на весь Большой зал выкрикивает что-то вроде: «Дорогие студенты и учителя, хочу сказать, что я гей, спасибо за внимание, продолжайте есть!».

Гермиона поморщилась:

— Просто Гарри поклялся, что открыто объявит о своем главном секрете. А когда дело дошло до выполнения, засомневался, что именно должно означать «открыто», и перестраховался.

— Ах вот оно что! Что ж, даже если Поттер был недостаточно «открыт», то ему любезно помогла редакция «Ежедневного пророка», разнеся столь важную новость по всем уголкам страны, — сухо прокомментировал Снейп. — Я полагаю, мистер Уизли также не остался в стороне от вакханалии?