Снейп коротко взглянул на девушку, съежившуюся на больничной кровати.
— Она тоже пострадала? — деловито спросил он, благословляя свое умение сохранять невозмутимый вид, даже когда сердце пытается выскочить из груди. Никаких ран у Гермионы он не заметил. Возможно, она была на месте нападения и оказала первую помощь?
— Нет, — ответила Поппи. — По всей видимости, это она запустила Оглушающее.
Взгляд Северуса снова метнулся, на этот раз в изумлении, к гриффиндорке, которая уже пару недель не выходила у него из головы. Все старания избавиться от мыслей об их встрече были напрасны. Вот она стоит напротив него, лицом к лицу, и яростно защищает свою точку зрения; вот оплакивает его кончину; вот улыбается с невыразимой нежностью — все эти картины накрепко впечатались в сетчатку. А некоторые воспоминания приходили во снах. Мягкое податливое тело в его объятиях, нежные губы, целующие его… Северус уже привык каждое утро начинать с запирания этих образов за глухими стенами окклюменции.
Но сейчас ничто в Гермионе не напоминало ту решительную взрослую девушку, которая перевернула все в душе Снейпа вверх дном. Перед ним сидел, низко опустив голову и обхватив руками поджатые колени, несчастный пристыженный ребенок.
— Вы запустили заклятием в другого ученика? — недоверчиво спросил Северус. — Почему, Мерлина ради?
Гермиона не шелохнулась, и Северус не понял, боялась ли она встретиться с ним взглядом или же просто-напросто не услышала.
— Мисс Грейнджер! — требовательно окликнул он, возможно, более резко, чем стоило. Приказной тон подействовал: Гермиона подняла к профессору мертвенно-бледное лицо. Глаза были полны слез, готовых вот-вот хлынуть по щекам.
— Простите! — всхлипнула она, выпуская колени из хватки. Тут же ее руки обвились вокруг плеч, и Грейнджер принялась раскачиваться взад-вперед. — Я не хотела! Он напугал меня, я подняла палочку… Я просто защищалась!
— От первоклашки?! Что же он такое сделал, что вы приложили его головой о стену?
— Да ничего он не делал! — Гермиона все-таки разразилась слезами. — Просто выскочил из-за гобелена. Я подумала, это…
— Егерь, — закончил за нее Северус. У него начало появляться некоторое понимание происходящего.
