Литмир - Электронная Библиотека

– О чём речь! Конечно, дорогой друг! Кому, кроме меня, ты можешь доверить заботу о своём семействе в твоё отсутствие?! – и Сальери демонстративно приложил руку к груди. – А я ведь к тебе по поручению самого императора! Его величество, выказывая заботу о своих подданных и личную заинтересованность в опере «Милосердие Тита», предоставил тебе для поездки один из своих личных экипажей. Радуйся – ты поедешь в Прагу в императорской карете! Он также выразил надежду, что ты сумеешь по достоинству оценить его доверие и приступишь к работе над оперой уже в дороге.

– Разумеется, приступлю… Хотя… должен тебе признаться… я так устал в последнее время… Если бы не щедрый гонорар, вряд ли бы я взялся за эту оперу…

– Да уж… Импресарио Гуардазони сильно повезло, что ты согласился, в отличие от многих других… – о том, что сам Сальери хитро выкрутился, сославшись на занятость и отказавшись выполнить щекотливый заказ, он дипломатично решил не упоминать. – Кстати, насчёт дополнительного гонорара: его величество желает, чтобы на праздничном обеде звучали твои немецкие танцы. Как он выразился, «хочет побаловать себя вкусненьким…»

– О, Боже!.. Антонио, подумать только, для кого мы работаем!.. Для этих высоких господ, для которых наша музыка – это что-то вроде закуски… времяпровождение между переменой блюд на столе!

– Мой юный друг! Таковы реалии нашего времени, и мы не можем с ними не считаться! Кто платит, тот и заказывает музыку и указывает, когда и где ей звучать…

– Да что они в ней понимают, это императоры, короли, эрцгерцоги и маркизы!.. Только ты один можешь оценить мою новую оперу по-настоящему! Я тебе сейчас спою арию из неё, которую я написал под утро! – и Моцарт вскочил из-за стола и буквально подлетел к клавесину.

– Ты уже что-то написал для «Милосердия Тита»? – Сальери удивлённо поднял брови.

– Нет-нет, эта опера не для императоров, а для меня, для тебя, для наших друзей, для всех простых людей с открытым сердцем… Моя новая опера называется «Волшебная флейта»! Вот, ты только послушай!..

– Прости, дорогой Вольфганг, но время, время… Время поторапливает! Лучше покажи мне ноты – этого для меня вполне достаточно, – и Сальери впился газами в партитуру.

Надо заметить, что партитура – это огромная нотная тетрадь, где выписаны партии всех голосов и инструментов, которые звучат в музыкальном произведении.

– Вольфганг, это… гениально!.. Просто непостижимо!.. Я всегда думал, что меня уже трудно чем-либо удивить, но… твоя «Волшебная флейта»… по-моему, это настоящий шедевр! – Сальери взмахнул рукой и как бы ненароком прикрыл глаза, чтобы Моцарт не заметил завистливого огонька в глазах друга…

– Я рад, что тебе понравилось… Хотя, я думаю, ты меня сильно переоцениваешь… – Моцарт улыбнулся благодарной улыбкой.

Сальери достал из кармана круглые швейцарские часы на золотой цепочке и посмотрел на циферблат:

– Ах, как некстати! Сегодня утром мои часы неожиданно остановились… Вольфганг, скажи: который час? – пока Моцарт отошёл, чтобы посмотреть время на каминных часах, Сальери незаметно запустил длинные пальцы в конфетницу, достал оттуда горсть марципановых конфет и ловко отправил их к себе в карман (Сальери обожал сладкое).

– Уже четверть восьмого…

– Что ж, пора ехать, мой юный друг! Тебя ждут Прага и заслуженная слава по окончании работы! – и Сальери подпрыгивающей походкой быстро зашагал к выходу. – Я провожу тебя… Заодно по дороге заглянем к часовщику…

И Моцарту ничего не оставалось, как наскоро обнять жену и последовать за Сальери. Накинув дорожный плащ, он вышел из дома, поспешно забрался на подножку и с тоской посмотрел на окна спальни. Констанца в домашнем чепце помахала ему из окна рукой.

Моцарт помахал в ответ, влез в карету, и экипаж, украшенный гербом императорской фамилии, немедленно тронулся в путь…

Моцарт, Волшебники и Рождество - _0.jpg

Глава вторая. Семейные посиделки

Бывают зимой вечера, когда хочется собраться дружной семейной компанией в тёплом деревянном доме. На улице темно, морозно, «даже носа за дверь не высунешь» (так бабушка говорит), а дома догорают дрова в камине, и на столе накрыт чай с печеньками, и беседа ведётся мирная, неспешная, и всем вокруг хорошо и уютно.

Вот сегодня, например, именно такой вечерок. Около камина примостились Катя и Андрюша, а рядом на диванчике удобно расположились их папы – Катькин папа Федя и Андрюшкин папа Слава. Дрова в камине почти догорели, и от них исходят такой задушевный жар и еле слышное потрескивание, а искорки так волшебно перемигиваются друг с другом, что хочется только усесться рядышком, смотреть на огонь и слушать волшебные сказки…

Только почему-то папы, когда собираются вместе, начинают разговаривать о работе, как будто других тем для разговоров не существует! Наверное, потому, что они работают в одном учреждении. Такое редко, но случается. Да и учреждение, где они работают, тоже довольно оригинальное – Театр оперы и балета. И папам интересно об этом поговорить.

– Матильда опять всю репетицию ко мне придиралась. Ей, видишь ли, кажется, что я затягиваю темпы!.. – жалуется папа Федя.

Папа Федя певец. Он поёт в хоре оперного театра. А Матильда Вениаминовна – хормейстер, то есть папина непосредственная начальница (хормейстер – это руководитель хора).

– Спой немного побыстрее, и все дела… – это уже папа Слава утешает друга. Видимо, у папы Феди действительно что-то там не клеится.

– Тебе легко говорить… – канючит папа Федя. – Я пою в правильном темпе, а Матильде кажется, что я нарочно пою медленно, потому что якобы вредничаю и игнорирую её замечания…

В оперном театре все артисты поют, танцуют или играют на разных инструментах. Папа Федя, к примеру, поёт, а папа Слава играет на скрипке. И у обоих неплохо получается.

Папа Федя и папа Слава дружат с самого детства. И дружба у них получилась как в пословице: «Какую дружбу заведёшь, такую жизнь и проведёшь». Когда-то они вместе учились в музыкальной школе. Причём папа Слава был отличником и гордостью, а папа Федя – не совсем. И не потому, что таланта не хватало. Просто папа Федя любил всё просыпать. Мог проспать урок или экзамен. Что, как вы понимаете, не способствовало успехам в учёбе, зато не помешало их крепкой дружбе.

После окончания школы папы вместе пошли поступать сначала в музыкальный колледж, а после – в музыкальный институт. А потом устроились работать в театр. А потом поженились в один день на сёстрах-близнецах. А потом у них родились Катька с Андрюшкой. А потом Костик с Любашей. А потом – «суп с котом», потому что папа Слава светловолосый, часто поправляет очки на носу и немного забывчивый, а папа Федя рыжий, обожает вкусно покушать и пожаловаться на жизнь…

…тем более, что повод имеется: в Оперном театре готовится грандиозная премьера. Будут исполнять оперу Вольфганга Амадея Моцарта «Волшебная флейта». Премьера назначена на Рождество, то есть на завтра, поэтому люди в театре волнуются, суетятся, нервничают, мелко переругиваются и все ко всем придираются.

Первым папино-Федино нытьё не выдерживает Андрей. Он протягивает папе Славе новую книжку, большую, с яркими картинками, которую получил в подарок на Новый Год – от Деда Мороза, разумеется:

– Папа, почитай нам сказку!

Тут уже и Катя присоединилась к брату:

– Папочки, ну, пожалуйста…

Вообще-то папы (оба) не любили читать детские книжки вслух – опасались детских вопросиков. Начинает, к примеру, папа Федя с выражением декламировать: «Добрый доктор Айболит! Он под деревом сидит. Приходи к нему лечиться и корова, и волчица…» И посыпались родимые, как из рога изобилия: «Папа, а почему доктор? Он же ветеринар!»

Когда читают про Рассеянного с улицы Бассейной, в детских буйных головах сразу рождается сомнение: возможно ли надеть на ноги перчатки и не заметить этого? Тут же по ходу чтения следует целый ряд экспериментов с перчатками, варежками и ногами.

2
{"b":"745201","o":1}