Если честно, Вероника была в шоке…, но поразили ее не столько слова женщины, в которых, и девушка это признавала, было много справедливого, сколько время и место когда они были произнесены. С ее точки зрения, вряд ли встречу с сыном следовало начинать с таких откровений.

– Я не собираюсь изменять ей, – повторил тем временем Марк.

– Да, не собираешься. И она, я уверена, не собирается. Но сможете ли вы?! Жизнь очень длинная штука, и порой, просто непредсказуемая. Послушай, мой мальчик, я знаю, чего ты хочешь от жизни. Это похвально. Ты не хватаешь с небес звезды, и все, что ты добился, ты добился трудом. А чтобы хорошо, достойно работать, надо иметь крепкий тыл. Вероника не сможет его обеспечить. Ведь даже сейчас, вы часто ругаетесь.

– Нет, не часто. Бывает иногда, но это мелкие ссоры.

– Раз в день? – Регине зачем-то потребовалось это уточнить.

– Нет, что ты. Раз в неделю, а то и реже….

– Именно об этом я и говорю. Мы с отцом ругались последний раз года три назад. Марк, мальчик мой, она лишит тебя покоя. Если конечно, уже не лишила и это сразу отразится на твоей жизни, на твоей карьере, да на всем.

– Мамочка, но я даже и не думал…, не представлял…, не мог себе представить…

– Не представлял, – передразнила Регина сына, – а для чего же ты заканчивал университет. Для чего ты начал работать с юного возраста?

– Мне нравилось работать, – как-то слишком неуверенно отозвался ее парень.

– А теперь уже не нравится?

– Мама, но почему…

– Одно мне не понятно, как ты решился связать свою жизнь с девицей, по которой видно, что она в состоянии выбить из-под ног почву у любого мужчины. Свести всю жизнь к шумным скандалам, страстным ночам, изменам, флиртам и прочее, прочее, прочее… Как?! Ты такой умный и такой рассудительный, мог поступить так глупо.

Вероника вдруг поняла, что это совсем не материнское сочувствие, не желание исправить ошибки сына и указать правильное направление, совсем нет – это было умышленное причинение боли…, бесконечно растянутое во времени, как пытка, когда смерть становится избавлением и радостью. В какой-то момент девушка даже отступила, она просто не могла понять причины…

– Но я люблю ее.

– Марк, ты опять хочешь все сначала! – Вероника чувствует, что Регина готова взорваться, – Любовь не требует от людей каждый раз спать вместе, достаточно видеть друг друга. А иногда просто знать, что такой человек есть! Мы с отцом…

– Не надо мама, я понял! – поняла и Вероника – Марк сдался, а точнее сдал ее.

Но как ни странно, в этой ситуации ей было не жалко себя и не было жалко Марка, совсем. Единственный человек, которому она сочувствовала, была почему-то Регина…

Разговор внизу продолжился, но он уже мало интересовал девушку, теперь она знала, как ей следует поступить…

– Ты умный мальчик. Я знала, что ты поймешь. Хотя есть еще один вопрос, который нам следует обсудить.

– Какой? – голос Марка прозвучал тонко и как-то безнадежно.

Девушка на мгновение замерла. Ей даже захотелось вмешаться, спуститься по лестнице и пожалеть его, как она делала уже много-много раз. Когда у него что-то не ладилось на работе, а до этого в университете. Очень хотела, но все-таки остановилась. Возможно слова Регины о том, что Вероника должна понять остановили ее. Правда, сразу же напрашивался вопрос, почему тогда же на кухне, Регина не сказала просто – уезжай, ты здесь не ко двору. Или все-таки дело не в ней, не в Веронике…. На какой-то момент девушке показалось, что она нащупала ответ, но он выглядел совершенно невозможным, его нельзя было принять, будучи в здравом уме. Показалось Веронике, что не сына Регина спасает от нее, а ее, Веронику спасает от Марка.

– Есть в этой семье что-то ненормальное, – подумала девушка, и не сдвинулась с места. Теперь она слушала этот разговор как, совершенно посторонний для этого дома и для этой семьи человек.

– Надо как-то сообщить Веронике, что ваша свадьба не состоится.

– Нет, нет. Я не смогу ей этого сказать, – промямлил Марк.

– Тише. Тише. Нет, конечно, такие дела сразу не делаются. Поживите еще вместе. Хоть здесь, у нас, хоть у себя в городе. Главное, разговоры о свадьбе надо свести на «нет». Она девочка смышленая – должна понять. А если вдруг, она поставит вопрос ребром, то тогда, можешь не бояться. Сошлись на меня, в конце концов, вызови меня в город – я смогу ее убедить.

– Господи, что же она такое делает, – изумилась и даже, растерялась Вероника, – неужели любовь матери может быть такой эгоистичной или…

– Мне очень тяжело мама, – продолжал ныть Марк.

– Я понимаю тебя, сынок. Но это необходимо сделать.

– Я хотел бы подумать.

– Конечно, конечно. Я даже думаю, тебе ничего не следует говорить о том, что такой разговор вообще был. Оставим пока все как оно есть. Не торопись принимать решение. Она и правда мне очень понравилась.

Вероника заметила, что голос Регины, уже в который раз, изменил свое звучание. И вдруг девушка поняла, что верит этому голосу. Верит и даже, согласна…

– Хорошо мама, я подумаю.

– Подумай. Подумай. У вас еще есть время.

– Да уж, действительно, у тебя теперь масса времени, – пробормотала тихо Вероника.

Она осторожно вернулась к себе в комнату. Было ли ей обидно – да, немного. Но это прошло, как вспышка. Она не горела яростью, ей не хотелось врываться в комнату, хватать за грудки Марка и призывать к ответу эту женщину. Она как будто замерла на мгновение, а потом очнулась уже равнодушной и чужой. А потом ей вообще стало скучно. Как она вообще относилась к Марку? Девушка задумалась…, получалось как-то не очень…, временами. Именно, временами. То ей казалось, что она любит его, и без него мир теряет что-то важное. А иногда, пребывание с ним в одной комнате, даже кратковременное, вело ее к настоящей истерике. Она и изменяла ему, права была Регина, но всего-то…

Вероника в очередной раз начала перекладывать вещи, на этот раз она доставала их из шкафа и укладывала в сумку. А еще, ей очень хотелось плакать. Она присела на кровать, прижала правую руку к груди и прислушалась, она ожидала частых ударов, но сердце билось ровно и спокойно…. И уже в который раз за свою жизнь она испытала странное ощущение, что все в ее жизни ненастоящее…, придуманное кем-то другим, кто совершенно ее не знает и не любит.

Чемодан, дорожная сумка и дамская сумочка… Можно было бы переодеться еще раз, вместо длинного платья надеть джинсы и кофту, но тогда, пришлось бы остаться в доме еще на какое-то время…. Когда она выскользнула из своей комнаты, внизу было пусто. Марк, по-видимому, ушел думать, а Регина…, куда могла направиться эта странная, непонятная женщина девушка не знала…. Да и волновало ее совершенно другое, теперь ей надо было решить, как быстрее добраться до столицы.

Первые два квартала показали Веронике, что чемодан и сумка ощутимая тяжесть, долго нести которую ей не по силам. Она кое-как дотянула их до перекрестка, поставила на землю и разогнулась. Руки затекли, и их пришлось разминать. Как это ни странно, но в голову ей приходили скорее веселые, нежели чем печальные мысли. Некоторые она даже проговаривала вслух, просто для того, чтобы услышать, как они звучат, и улыбнуться собственному остроумию…

– Вот почему уходить от кого-то всегда хуже, чем кого-то выгонять, прежде всего, потому, что надо тащить вещи…

Или:

– Ну и кто теперь позаботится о бродяжке?

На последнее высказывание Вероника смеялась дольше всего, так уж получилось, но сегодняшний день начался именно с этого вопроса. Только теперь, в роли дорожной бродяжки выступала она сама.

– Ну, так подвезет кто-нибудь бродяжку до большого города? Или хотя бы до автобусной станции, – поинтересовалась она сама у себя.

И как ответ за ее спиной скрипнули тормоза. Вероника оглянулась. Ого, в этой дыре еще и такси водятся – подумала она, но вслух говорить не стала. Тем более, что молодой парень, который сидел за рулем был достаточно приятной наружности и смотрел на нее с вопросительной улыбкой…