Из Далиадира на север, в Сиярень шла древняя дорога, воздвигнутая еще правителями Исса, предшественника Дивианы. Далиадир был первой землей, природной крепостью, завоеванной предками нынешних канхартов, выходцев из народа токомуров. Отсюда они совершали походы и в Сиярень, и в Лодь, и в Трегорье, составлявшие ныне основу владений Дивианы.

   Рустемас Теор ехал по дороге в колеснице, запряженной четверкой лошадей. Колесница была изобретением северных народов, догадавшихся поставить зимние сани на лето на колёса. На юге предпочитали ездить верхом. Но путешествие верхом было более утомительным, а Теору надлежало спешить. В колеснице можно было и передохнуть, сидя на небольшой лавке, и даже вздремнуть, не рискуя вывалиться на дорогу, благодаря высоким бортам. С собой Теор взял лишь одного возницу, ибо рассчитывал не на силу.

   На перевале в горах Сияреня навстречу ему потянулись длинные толпы беженцев.

   - Что случилось? - спросил Рустемас, сделав знак вознице остановиться.

   - Идут на нас, - ответил невысокий бородатый гул, погоняющий блеющее стадо овец длинной хворостиной. Стадо запрудило всю дорогу, и колеснице Рустемаса пришлось потесниться, чтобы пропустить его.

   - Кто идет? - не понял Рустемас.

   - Они, кто же еще. Те, о ком говорить не пристало.

   - Объясни, кого ты имеешь в виду! - настаивал маг.

   Селянин остановился на миг, прикрыл рот рукой.

   - Изгои идут! - прошептал он и торопливо побежал догонять свое стадо, разбредающееся по всей дороге.

   Рустемас тяжело опустился на скамью колесницы.

   Это слово многое ему объясняло.

   Предания, подобные легенде о происхождении сьорлингов, рассказывали про многих. Говорили, будто эвогры когда-то были беглецами из других народов, не ужившиеся в своих племенах. Затем сами сьорлинги. Но это все были дела давно минувших эпох, и грозы тех времен давно отгремели.

   Однако были и более близкие предания. Нынешние изгои не походили на своих предшественников, беглецов, обретавших силу, лишь собравшись вместе. Те изгои, что появлялись сейчас, наводили ужас на своих противников, выходя из безлюдной пустыни. Они сами шли в бой - и те, к кому приходили они, опускали руки, не желая сопротивляться - или вставали в ряды изгоев, умножая их число.

   Но до сего дня они совершали лишь отдельные набеги, не становясь на службу ни к одному правителю. То, что они выступили на стороне Саарема, заставляло задуматься.

   На заставе у перевала Рустемас Теор узнал последние новости. Они оказались еще мрачнее, чем он ожидал.

   Дан Делас нашел небольшие подкрепления в Лоди и с ними попытался пробиться обратно к Пустынной Долине. Но путь с юга был уже полностью закрыт войсками Саарема, в которых все больше и больше становилось тех, кого люди называли Изгоями.

   Между тем, Когаш взял свою хротарскую гвардию и, пройдя с нею Тропой Дивов, внезапно появился под стенами главной крепости Пустынной Долины. Дан Валфорас, руководящий обороной, счел численность противника незначительной и вышел в поле - вернее, в пустыню - дать Когашу сражение, но был совершенно разгромлен и бежал, оставив крепость победителю.

   Ни на миг не останавливаясь, Когаш с тем войском, что было у него, бросился преследовать отступающих и на их плечах ворвался в город Сияреня. Здесь произошла последняя битва, лишившая Дивиану прикрытия с севера. Но доблесть защитников крепости не пропала даром: войска Когаша, также изрядно потрепанные, вынуждены были остановиться на отдых. Между тем Далиадир спешно готовился к обороне.

   Рустемас раздумывал один миг.

   Подойдя к командиру заставы, он попросил его отправить два донесения во дворец. Одно - Рустемас быстро нацарапал его мягким камнем, какой используют хротары для письма, - было предназначено Надмиру Вегару. Второе, написанное кистью на тонком холсте, Рустемас отправлял своей сестре. Сейчас он не знал, вернется ли обратно. Волновать Виену понапрасну он не хотел, и рассчитывал, что у Надмира хватит ума не разговаривать с ней о его судьбе. А потому письмо для сестры он написал как можно более старательно и спокойно, словно речь шла об обычной проверке северных рудников, в какую он иногда отлучался.

   Оставив оба послания на заставе и попросив отправить их немедленно, он велел вознице ехать дальше. Дорога вела прямо в крепость, захваченную врагом.

   ********************************************************************

   - Это просто блестяще! - Вогуром шел среди дымящихся развалин стен, оглядывая поле недавнего сражения, где только - только были убраны тела погибших. - Когаш-кун, - правитель радостно развел руки, приветствуя канхарта, - ты не знаешь равных по военному искусству! Такие победы!

   Когаш поклонился.

   - Я думал, нам предстоит долгая затяжная война, а Дивиана, как и Тармат, оказались дутыми пустышками! - продолжал Вогуром.

   - Не преуменьшай силу Дивианы, - возразил Когаш. - Победа далась нам нелегко.

   Вогуром презрительно махнул рукой в сторону, куда уносили убитых.

   - Мы заплатили за нее не своими людьми. Теперь перед нами - дорога в Далиадир!

   Когаш нахмурился.

   Из-за остатков стен послышался окрик:

   - Стой! - и в воротах появилась колесница, запряженная четверкой гнедых лошадей. Возница остановил коней на самой границе крепости, прежде, чем спохватившаяся стража успела схватиться за луки.

   - Совсем совесть потеряли? - разозлился Вогуром. - А если бы это шли войска Дивианы? Вы бы и их заметили, только когда они подошли к самым нашим стенам?