Она была сделана из человеческой кожи.

ТЫ НЕ СТАЛ БЫ ПРИХОДИТЬ СЮДА без крайней необходимости. Даже по приглашению. Особенно по приглашению. Когда ты здесь – ты напрашиваешься на неприятности.

Высокий грубый мужчина с бугристыми мускулами и одним-единственным глазом распахнул двери в стиле салунов Дикого Запада, едва не сорвав их с петель. Деклана Смайта можно было бы простить за то, что он сам не знал своей силы, вот только после пяти лет силовых тренировок во дворе тюрьмы он отлично о ней знал. Если он толкнёт двери в полную силу, те слетят с петель. А если повезёт и вмешается вышибала, будет повод хорошенько помахать кулаками. Деклан Смайт любил честные драки; хотя нечестные он любил гораздо больше.

Бар «У ворона» стоял на пирсе 33 порта Новый Орлеан и был известен своими посетителями – людьми, которые охотнее начнут драку, чем скажут спасибо.

Деклан вырос на суровых улицах Чикаго, которые научили его быть жёстким. Пока ему не исполнилось десять, он зарабатывал на жизнь карманными кражами. Когда Деклану исполнилось одиннадцать, его впервые посадили в колонию для несовершеннолетних за то, что он избил директора школы. Да, это само по себе ужасно, но, видите ли, Деклан Смайт даже не ходил в школу. Он просто избил директора.

Взрослая тюрьма тоже не изменила его буйный нрав. В третью пятницу после освобождения он вернулся на сцену, где происходили множество его прошлых преступлений, – в бар «У ворона». Там его встретил знакомый хруст сломанных зубов, опилки под ногами и запах подгоревших куриных крылышек. Деклан Смайт вернулся домой. Он направился прямиком к своему месту у барной стойки; по крайней мере, оно принадлежало ему пять лет назад. Мужчина на стуле взглянул на него через плечо.

– Чем могу помочь, здоровяк?

– Ты сидишь на моём месте.

– И что? Найди себе другое.

– Только после тебя.

Мужчина даже не успел понять, что произошло, как уже летел наружу через створки дверей, которые, к огромному удовольствию Деклана, всё-таки слетели с петель. Никто не сказал ни слова, даже вышибала. Наверное, дело было в пятнадцати килограммах мышц, которые Деклан нарастил за время своего отсутствия.

Он вернул себе стул и ударил кулаком по стойке. Бармен со сломанным носом немедленно подошёл, вспомнив характер Деклана пять лет назад. Разве его можно было забыть? Именно Деклан тогда расквасил ему нос. Бармен изобразил свою лучшую приветливую улыбку.

– Давно тебя выпустили, Деклан Смайт?

– Три недели назад, шеф.

– Тебе как обычно? – Бармен вытащил из-под стойки бутылку дешёвой выпивки.

Деклан покачал головой.

– Я давно завязал. Хочу чашку деликатесного чая Таска с танисом.

– Можешь хотеть дальше, – ответил бармен. – Этот бренд уже не выпускают.

– Ну нет!

– Ну да. Пока тебя не было, многое поменялось, Декк.

Деклан бегло оглядел бар. В нём сидели люди, которых он не узнавал, играла музыка, которую он раньше не слышал. Да, мир ушёл вперёд без него, забрав с собой его работу и дом. Если в ближайшее время ничего не изменится, самому жёсткому из всех крутых парней порта Новый Орлеан придётся жить в картонной коробке. Но его судьба вот-вот должна была измениться. Заметьте, мы не сказали «к лучшему».

О, я заметил.

Деклан разглядел её на другом конце бара. Она осталась точно такой же, какой он её помнил, и – уж простите – «такой же» не в лучшем смысле.

И что? Красота в глазах смотрящего.

Лицо Мардж Малвани выглядело так, словно его наугад собирал по кусочкам какой-то жестокий ребёнок. А если попробовать поменять какой-то из кусочков, всё стало бы только хуже. Её глаза были разного размера, а над заячьей губой нависал нос, кончик которого напоминал каплю подтаявшего свечного воска.

Деклан направился прямиком к ней, и остальные посетители расступились, чтобы их не сбили с ног. Подойдя к Мардж, он дружески хлопнул ту по спине. Она выплюнула кусок, который только положила в рот, и мясо с жареным луком разлетелось по всему столу.

– Кем бы ты ни был, готовься лишиться зубов! – Она сжала кулак и обернулась. Но когда увидела Деклана, её лицо просияло улыбкой. (Впрочем, даже это её не красило.)

– Деклан Смайт! Я думала, ты уж не вернёшься!

– Не-а. Как видишь, я тут как тут! – Деклан заключил Мардж в дружеские объятия, во время которых случайно вправил ей больной позвоночник. – Досрочное освобождение. За хорошее поведение, веришь?

– Не верю!

И они рассмеялись, как в старые добрые времена.

– Так что ты забыла в этой дыре? Я думал, тебе пожизненно запретили здесь появляться, – спросил Деклан.

Мардж помедлила. У неё была своя причина здесь находиться, и ей не слишком хотелось делиться хорошими новостями.

– Так, пришла горло промочить. В общем, была рада снова тебя видеть, Декк. Давай встретимся через пару дней.

– Мы уже встретились. Что за дела, Мардж? Скажи мне. Выкладывай. Всё выкладывай.

– Это честная работёнка, Декк. Теперь перед законом я чиста.

– Замётано, Мардж. Я тоже чист как первый снег. Итак, с кем работаешь?

Та не хотела говорить. О, как же она не хотела. Но Деклан отказов не принимал.

– Помнишь Паскаля? Грузчика?

Деклан усмехнулся:

– Тощее маленькое ничтожество. Он до сих пор тебе нравится?

– Никто мне не нравится! Просто у него есть грузовик. Один старый чудак нанял нас перевезти кое-какой товар.

Деклан перестал ухмыляться, немедленно заинтересовавшись.

– Что за товар?

– Мы не знаем.

– Что значит не знаете?

– Говорю тебе, всё очень загадочно.

Деклан положил свою огромную ладонь на плечо Мардж; он не прилагал никаких усилий, но ей всё равно казалось, что её вдавливают в землю.

– Отличные новости, Мардж. У тебя появился напарник.

– У меня уже есть напарник.

– Тогда тебе крупно повезло, потому что теперь у тебя их двое. Будем как три мошкетёра.

– Мушкетёра.

– Да плевать.

Мардж видела выражение единственного глаза Деклана. Отказать ему было бы невозможно. Хотя, как знать, вдруг это даже к лучшему. Новый Орлеан был жестоким местом, а Паскаль был не страшнее, чем Дональд Дак. Мардж протянула руку для рукопожатия.

– Добро пожаловать на борт, напарник. Заплачу тебе из своей доли.

– Ужасно щедро с твоей стороны, Мардж. Просто ужасно. – Они скрепили сделку. – Итак, доставка. Куда везём?

Мардж достала из сумки сморщенную карту (сделанную из сами-знаете-чего).

– Это место на полпути в никуда. Рядом с Тринадцатым шоссе. – Она подвинула карту ближе к Деклану, чтобы он взглянул. Тот коснулся её мясистого края и содрогнулся.

– Что это за?..

– Довольно жутко, согласись? Даже не знаю, из чего она сделана.

Но Деклан Смайт знал. Он точно знал, из чего была сделана карта. Ему случалось видеть мёртвые тела.

Мардж указала на крест, которым был отмечен пункт назначения: огромный дом на вершине холма. Деклан довольно кивнул. У него был нюх на отличные сделки.

– Поместье. Мы сорвали джекпот! – прошептал он, и его единственный глаз прищурился. – Когда?

– Сегодня ночью. Старый чудак сказал, что груз нужно доставить между полуночью и шестью утра.

Деклан улыбнулся.

– Что ж, поработаем в ночную смену.

Было уже за полночь, и пирс 33 погрузился в плотный туман. Деклан, Мардж и Паскаль смотрели, как трое портовых рабочих вкатывают три огромных ящика в багажный отсек старого грузовика. Ящики различались по размеру. Самым большим был ящик для фортепиано, на котором обратным адресом была указана средняя школа Буэна-Виста. Вторым был огромный продолговатый ящик с почтовыми марками из египетской Долины Царей. Меньше всех был длинный и тонкий свёрток, размером чуть больше дверей, которые обычно ставят на чёрный ход. На маркировке значилось: Салем, Массачусетс.