– Гораций! Вы не спите?

– Нет-нет, ваше высочество. Я вполне бодр!

Я заметил, что Гораций явно оживился с тех пор, как Юбель здесь появился.

– Здорово! Я… – Я тут же запнулся, не зная как лучше сформулировать свой вопрос. – Я хотел, чтобы вы… кое-что посмотрели.

– Что именно?

– Вы ведь можете найти «земелю» в архивах?

– Планета, с которой приехал Юбель? Конечно! Но зачем?

– Я бы… хотел посмотреть кое-какую информацию…

Гораций запустил цифровой глобус.

– Интересно-интересно… а что именно вам надо найти? Только учтите: вся информация отстаёт от текущего состояния Земли на две тысячи лет.

– Столько?!

– Ну да.

– Оу… За это время всё же могло измениться, – разочаровался я. – Но, думаю, всё равно надо попытаться. Вы не могли бы найти тот народ… откуда произошёл Юбель?

– Боюсь, что это невозможно, – снова разбил мои надежды Гораций, – тот народ, от которого произошёл Юбель, если верить его собственным показаниям, появился не раньше шестого-седьмого столетия после конца Древнего Рима. Это значит, что…

– Ясно, – вздохнул я.

– Но почему он вдруг вас так заинтересовал?

Некоторое время я старался придумать, чтобы ответить. В конце концов, ответил как есть:

– Я… хотел… узнать, каким образом люди его народа… сближаются друг с другом.

Взгляд Горация переменился.

– Что? – не выдержал я.

– Принц Амикус, я так понимаю, что вы намереваетесь сделать… то, о чем я думаю, так?

– Ну… эм… да.

– Вы ведь помните, чем завершились ваши предыдущие разы?

– Спасибо, что напомнили! – не выдержал я. – Но тогда я был неопытен… и слишком молод!

– Вот как.

В голосе Горация прозвучал скептицизм. Это привело меня в бешенство.

– Да, я помню! Я помню свои ошибки и промахи. Но я твёрдо решил их больше не допускать.

– Тогда вы знаете, что отношения между петом и его хозяином могут быть довольно непростыми?

– Но мы ведь сейчас в них и состоим!

– Сейчас вы состоите в несексуальных отношениях, молодой мастер. Те же отношения, к которым вы стремитесь, все усложняют. Вы отдаете себе в этом отчёт, верно?

– Ну… разве они так сильно всё усложняют?

– А вы разве не можете сами ответить на этот вопрос на основании вашего собственного опыта?

– Гораций, – не выдержал я, – он мне нравится! Юбель мне нравится! И… мне кажется, что я ему тоже нравлюсь! Разве я не имею права спросить его об этом?

– А если он окажется к этому не готов?

– То есть мне что теперь, не делать первый шаг только потому, что он может оказаться не готов? С таким подходом я и не узнаю никогда, готов он или нет!

Гораций тяжело вздохнул.

– Я не знаю всех подробностей о народе Юбеля, но о нём самом могу сказать в первую очередь то, что он ценит прямоту. Поэтому если вы хотите его спросить – делайте это прямо.

– Да… я понял. Но… надо же мне ему что-то подарить в качестве доказательства моих слов!

– В саду полно цветов. Попросите Александру, и она соберет для вас хороший букет. Думаю, что ему понравится.

– Ясно.

– И ещё… я хочу, чтобы вы кое-что имели в виду, принц Амикус.

Мне гораздо больше нравится, когда он зовёт меня молодым мастером…

– Учтите несколько важных вещей. Во-первых, народ Юбеля крайне негативно относится к однополым отношениям. Имеете это в виду и действуйте аккуратно. И во-вторых… Амикус. Чувства других разумных существ – это вам не игрушка. Это очень серьёзная вещь. Помните об этом.

– Я…

Мне казалось, что он поучает меня каким-то само собой разумеющимся вещам, но…

– Да, Гораций. Я… постараюсь всё это учесть. Спасибо вам.

Я уже хотел уйти, но Гораций меня остановил.

– Подождите, – со вздохом сказал он, вышел и вернулся с какими-то свертками.

– Вот. Передайте это ему.

– Что это?

– Письма от его знакомых и родителей. Думаю, ему будет приятно получить их через вас.

Вся моя злость за нравоучения вмиг улетучилась, и я был готов просто расцеловать Горация!

– Гораций, спасибо вам! – не удержавшись, обнял я его. – Вы и впрямь чудо!..

– Молодой… мастер… я-то… уже… не молодой! – запротестовал Гораций, и я сразу же его отпустил.

– Простите, знаю! Не удержался! Опять… и всё же! Ещё раз… спасибо!

Не помня себя от радости, я и сам не заметил, как вернулся в комнату, спрятал письма до завтра и забылся приятными сновидениями.

– Амикус… не покидай меня!

Наш корабль подлетал к Земле, и чем ближе к ней он был, тем больше мной овладевало отчаяние.

Амикус улыбался. Я знал, что эта улыбка не настоящая, и от этого мне делалось еще хуже.

– Юбель… ты справишься. Я в тебя верю.

– Это все, что ты мне хочешь сказать?! «Я в тебя верю»?! Для тебя наши отношения хоть что-нибудь значили?!

Амикус ошарашенно на меня посмотрел. Затем его взгляд стал угрюмым.

– И как я должен поверить в себя, если рядом нет близкого человека? Как я должен теперь жить с этой агонией, которая будет выжигать мою душу каждый день, когда я буду просыпаться и осознавать, что тебя больше нет?!

Амикус становился все угрюмее и угрюмее, а я – все истеричнее и истеричнее. Я не мог справиться со своими чувствами. Не мог заставить себя спрятать их и притвориться, что все нормально. Я не был настолько силен. Я никогда не был силён.

– Неферу был прав! Ты… ты… ты никогда меня не любил!

Нет… я был хуже. Под своей маской циничного, но словоохотливого собеседника, помимо всего прочего, я скрывал много плохих черт характера. Эта, например, досталась мне от бабушки. Намеренно и бессовестно вызывать к себе жалость, закатывать истерики – мол, меня никто не любит. Впрочем, я никогда не давал этому волю, так как обычно имел совесть, гордость и здравый смысл. Но сейчас… сейчас я не сдержался.

Амикус опять ошарашенно на меня уставился, но на этот раз его физиономия исказилась от гнева, и из его глаз тоже брызнули слезы.

– Да как ты смеешь!!! Ты – причина, по которой я сейчас жив, и по которой я наконец-то стал императором! Я обеспечил тебе такую комфортную жизнь! Я сделал все возможное, чтобы тебе было хорошо! Ты же сам хотел уехать! Ты же сам намеревался наконец-то стать чиновником и помочь своим людям! И я сделал все возможное, чтобы поддержать твоё решение! Как ты можешь утверждать после этого, что я тебя не любил?!

Так… стоп. Что сейчас происходит? А главное – в каком месте? Нет, точнее, когда? Амикус говорит, что он стал императором… значит, это происходит уже после всей этой чехарды. Я же решил… стоп, я серьезно решил стать чиновником? Да быть того не может! Меня вынудили? Или… я все-таки сам это решил? Но если сам, то зачем мне закатывать эту истерику? Или… в последний момент я понял, что не хочу возвращаться домой?

Хотя… это, может быть, просто бредовый сон без какого-то конкретного смысла.

– Если бы ты действительно меня любил, то… ты бы ни за что меня не отпустил!!!

Никогда в жизни мне еще не было так стыдно за себя. Я испытывал такое отвращение к самому себе, что мне хотелось как следует дать самому себе оплеуху.

«Да заткнись ты уже, идиот истеричный!» – выкрикнул я… но из моего рта не послышалось ни звука.

Стоп… а где сейчас находится это «я»? Я вроде как на корабле, но… в то же время у меня было такое ощущение, что это на самом деле совсем не я, а так – клон. Копия. Подделка. Тогда где же я?

Тем временем у Амикуса из глаз катились слезы. Он так сильно старался делать невозмутимый вид до этого, чтобы не волновать меня, но, видимо, уже не мог.

– Юбель… зачем ты меня мучаешь? Зачем ты тогда принял это решение?

– Потому что я думал, что ты меня не отпустишь!!!

Я почувствовал, что начинаю сходить с ума. Мне захотелось схватиться за голову и провалиться сквозь землю.

– Юбель…

Амикус хотел обнять меня, но прежде чем он успел это сделать, «я» развернулся и побежал.

Вопреки всем законам логики, передо «мной» вдруг открылся чёрный беспросветный туннель, и «я», вбежав в него, помчался вперёд.