Ларкатал ждал, что Саурон пришел для того, чтобы наказать его за неповиновение, но сев рядом с привязанным, умаиа, напротив, заговорил мягко и даже делал уступки. И все же обещания, которого требовал Ларкатал, не дал. И, как понимал нолдо, не даст. Очевидно, Саурон мог идти на уступки ради того, чтобы заполучить себе немного Света, но при этом он не собирался оставлять Тьму и идти к Свету. И значит добро, которое делал умаиа, ничего не значило.
Ларкатал прикрыл глаза… Он знал, что за его молчанием последует то, о чем говорил второй умаиа, целитель, притворяющийся человеком. И все равно нолдо упорно молчал.
— Я не могу сделать большего, по крайней мере пока, — Волк вздохнул и потянулся, чтобы развязать эльфу ноги. — У Владыки повсюду глаза и уши, думаю, тот же Эвег с удовольствием доложит в Твердыню о первой же моей оплошности. Еще день-два, и он начнет спрашивать, когда же я начну вызнавать тайну Наркосторондо. Я тяну время, как могу, Ларкатал, и делаю, что могу. И если бы ты мне помог придумать что-то еще…
Ноги «гостя» оказались на свободе, и Маирон застыл, с сомнением глядя на руки Ларкатала. В этот момент Волк подумал, что если бы этот эльф согласился остаться с ним, стать его другом, учиться у него, быть верным ему, то Волк и в самом деле мог бы распустить пленников, покинуть Остров и службу Владыке… Только вот где гарантия, что Ларкатал не оставит его вновь, и как бы не получилось так, что Волк, все потеряв, ничего не получит?
«Если этот помешанный на боли и лечении болван и правда донесет на меня Владыке, мне не будет чем отвести от себя гнев», — думал про себя Маирон.
***
Ларкатал молча думал о том, что словам Саурона почти можно было поверить. Скорее всего, они даже были почти правдой. Почти. Саурон говорил так, словно не искал сведений о Наркосторондо — но это было неправдой, конечно же он искал. Прежде, чем вдруг так странно изменил свое поведение. Похоже что Саурон действительно особым образом относился к нему, но для Ларкатала это ничего не меняло — Саурон был врагом. Тем, кто убивал, захватывал, пытал, и будет делать это впредь.
Ларкатал понимал, что и его самого не ждет ничего хорошего; его вряд ли убьют, но зато будут допрашивать: и его самого, и его товарищей… И этого можно будет избежать, только если эльф отдаст Саурону того, что умаиа хочет. А Ларкатал не отдаст. И потому не было смысла говорить что-либо; надо было молчать и готовится к худшему.
***
Ларкатал не отвечал. Волк снова вздохнул:
— Хорошо, Ларкатал, твое молчание красноречиво. Теперь послушай меня. Как ты помнишь, я во всеуслышание заявил, что пока ты у меня в гостях, ни одного пленного не будут допрашивать. Если ты выйдешь из этой комнаты, я не смогу больше тебя защитить. Я не жду, что ты переменишь свое решение, но остальным это знать не обязательно. Я не знаю, как долго наш обман продлится. День-два у нас точно есть. Надеюсь, что ты мне поможешь. Или хотя бы не помешаешь. Веришь ты или нет, но я делаю, что могу, — Волк был искренен, даже готов был идти на жертву.
И Волк отвязал Ларкаталу руки. Если эльф бросится, то это скрыть уже не удастся ни от Эвега, ни от других, и пытки будут неизбежны. Но это будет не его вина, он сделал, что мог. Выбор судьбы для себя и других за нолдо.
А если эльф не нападет… То они начнут говорить. Для начала обсудят, что могут сделать для пленных, а там — и другое.
***
Эльф слушал Саурона, закусив губу. День-два избавления от пыток для других пленников… Как же он хотел этого! Саурон предлагал обмануть остальных Темных, чтобы помочь его товарищам, а после… Но путь к Свету не начинается с обмана, как и с угроз и насилия.
Ларкатал был воином, и перед ним был враг. Он обещал дать пленным время, не требуя взамен чего-либо. Кроме готовности смириться со своим положением и молча сговориться с ним об обмане.
Ларкатал втянул воздух и ударил — резко, метя в глаза. Ведь товарищей заставят заплатить за этот удар.
***
Эльф лежал на спине, его руки слегка затекли, он был ранен, и все равно его удар был яростным, и умаиа едва отразил его! Почти достал, даже пальцы уже касались век… С холодным гневом Волк нанес ответный удар — не руками, Волей. И смотрел, как эльф корчится от невыносимой боли, а когда тот почти лишился чувств, в комнату вошли орки.
— Ты выбрал, эльф. И все же — я хочу быть на твоей стороне. Я могу помочь тебе, а ты мне. Подумай об этом, а как надумаешь — позови меня.
Эти слова после едва отраженного нападения заставили нолдо задуматься. Могло ли быть, что он ошибся, оценивая по одному действию? Да, он мог ошибаться… И эльф снова загадал: если сейчас его просто накажут, «потому что так здесь положено», то он даст Саурону еще один шанс…
Орки выволокли Ларкатала из камеры и поволокли в подземелье.
Примечания:
*(1) В «Повести о Тинувиэль» Моринготто в гневе угрожал Берену пытками валараукар:
«Здесь у нас заговорщик великих предательств против владычества Мэлько, и он достоин пыток балрогов».
По «Лэ о Детях Хурина», захваченного Хурина Моринготто тоже отдал Валараукар, вначале насмехаясь:
«Знаешь ли ты мое имя, или тебе нужно сказать, на что надеется тот, кого везут в Ангамандо, на самую горькую казнь, на мучение валараукар?»
Одно из имен валараукар — ngwalarauko, что означает «демон-мучитель». Из всего этого можно заключить, что валараукар были не только воюющими чудовищами, но и палачами, и их пытки были очень страшными.
20. Дары умаиа
От вчерашней бури остались лишь лужи по дорогам и низинам, да поломанные, расшвырянные ветром ветви.
Ламмиона, без ухода опытного целителя впавшего в беспамятство, подняли на носилки и повезли в крепость, на Волчий Остров.
***
Восходящее солнце золотило пронзительным осенним светом двор Темной крепости. Волк сидел в своем кабинете и задумчиво крутил в пальцах заколку для волос. Похоже, настало время забав для всех — и для обитателей замка, и для пленников. Вэрйанэру обещали не трогать только Лаирсулэ. С кого же начать? Ранее Волк планировал начать с Линаэвэн: и потому, что она была женщиной, и потому, что больше знала (спасибо Ламмиону за сведения), и потому, что ее пытки должны были деморализовать остальных. Но Линаэвэн успела стать «гостьей» Марта, и просто так отбирать ее у парня было нельзя.
