А Кирион тем временем незаметно присматривался к умаиа, пытаясь понять, действительно ли Ларкатал оказался по какой-то причине важным для Саурона, или тиндо это только показалось. Но стоять в дверях было глупо: стол был накрыт, снеди было вдосталь, и эльдар прошли к столу. Волк сел с гостями.
— О чем вы предложите говорить? — спросил Маирон, разливая всем ягодного вина.
Ларкатал сел за стол, думая про себя — надолго ли хватит безопасных тем, и как скоро эта игра надоест самому Саурону? В отличие от Кириона, он не думал, что действительно мог чем-то интересовать умаиа. Пока нолдо размышлял, к Темному обратился тинда:
— Мне принесли сегодня набор для резьбы… Кому он принадлежал прежде?
Ларкатал подумал, что эта тема быстро исчерпает себя, и Саурон легко сможет увести ее в нужную ему сторону, но ничего не сказал.
— Я не знаю, — просто ответил Саурон. — Я не смотрел опись трофеев, просто не сомневался, что в хранилище должны быть принадлежности для работы с деревом, и они нашлись. — Волк никуда не спешил. Он выжидал, он лежал в засаде и наблюдал. Настанет момент, и тогда он бросится, но не сейчас, нет… От приятных мыслей и предвкушения Маирон улыбнулся. Он с улыбкой продолжал смотреть на Ларкатала, не торопя, но и не собираясь снимать свой вопрос. Гроза за окном превратилась в настоящую осеннюю бурю, и порывы свежего ветра врывались в приоткрытое окно и заставляли лепестки свечей трепетать.
Как продолжать ту же тему, Кирион не знал. Но за это время нашелся его товарищ:
— Нэльдор смотрел вместе с тобой на звезды. Значит ли это, что ты интересуешься ими и изучал их сам? — Огонь свечи дрожал и метался, и Ларкатал машинально, протянул руку ее поправить.
— Я не интересуюсь звездами, — откликнулся Волк. — Я не вижу в том смысла, но я знаю, как читать и записывать их ход. Все же многое удивительное для вас для меня просто и лежит на поверхности.
— Для меня было бы странно изучать то, к чему я не питаю интереса, и что не является… — эльф не договорил, поднявшись, от того, что окно резко, со стеклянным звоном, распахнулось.
— Хорошая мысль прикрыть окно, сделай это, пожалуйста, — кивнул Волк и продолжил: — Нэльдор мой гость, он пожелал изучать звезды, я, как хороший хозяин, исполнил его волю.
Ларкатал на миг остановился, а затем, в самом деле, подошел и закрыл окно. Эльф и сам считал это разумным, и его действие не становилось хуже от того, что Саурон думал так же.
— Днем ты говорил, что Ламмион уехал на охоту, — продолжил Лагортал, возвращаясь к столу. — А какая дичь теперь водится в долине Сириона?
— Увы, тут стало меньше добычи, чем раньше, — вздохнул умаиа. — У меня много волков в подчинении, да и орков чем-то кормить надо. Но нам все равно хватает и зайцев с куропатками, и оленей. А что вы сами? Любите охотиться? Или только по необходимости?
— Охота тоже в чем-то подобна состязанию, — Лагортал, если знал, что сказать, с ответами не медлил. — Так что да, мне она нравится. Куропатки, зайцы, олени… А что вы будете делать, когда все они будут съедены волками и орками или бегут из этих мест? Да и деревья-травы… на пути, которым нас гнали, и на острове, как я заметил, все или вытоптано, или… перестало быть прежним.
— М-м-м… — отозвался Волк. — Гость мой, зачем ты задаешь вопросы, ответы на которые очевидны и тебе совсем не понравятся?
— Очевиден ближайший ответ: вы пойдете захватывать другие земли. Но если бы вы сумели одержать победу, и не осталось бы земель, где по-прежнему живут звери и растут деревья, не истребленные орками, что бы вы стали делать тогда?
— Охота это развлечение, удовольствие, — ответил Волк, — для того же, чтобы держать армии сытыми, есть домашний скот. — Другим пленникам умаиа бы еще добавил: «И ваши девы и женщины сейчас растят для нас этот скот», но не этим. Не этому. На этого эльфа Волк не хотел лить грязь, с ним он будет бережен, будет честен, и если начнет пытать, то это будет чистая боль, нестерпимая и неоскверненная.
— Скот для того, чтобы армии были сыты… — повторил Ларкатал. Он как-то не подумал, что Темные могли не только истреблять животных, но и держать их в рабстве, как держали в плену и Эрухини. — Если бы вы победили, вам были бы уже не нужны армии, оружие, оружейники, и все прочее, что требуется для войны и победы. Но если этого не будет, то, что у вас остается?.. — Нолдо покачал головой, и в его взгляде и незавершенной фразе, читалось: «если бы, но вам не победить».
— Ты суров к нам, — вздохнул Маирон. — Вижу, тебе не по нраву домашний скот, но ты, должно быть, не знал, что любимый народ Фэлагунда также держит скот, холит и лелеет его, а потом режет и ест. Их ход мысли не понятен даже мне: атани могут искренно гладить и ласково звать того, кого осенью собираются забить.
— Атани режут коров, а не только доят? — уточнил Ларкатал. Про себя подумав, что все услышанное стоило бы проверить и уточнить самому; только как здесь проверишь! — Я не знал этого, и мне тоже непонятно, как это может совмещаться с заботой. Второй народ бывает нелегко понять.
— Они держат коров, свиней, овец, коз, кур… Я не знаю точно, но предполагаю, что и гномы держат домашних животных, ведь охотники из них те еще. Похоже, что все в Арде, кроме вас, держат скот. Как думаешь, что-то не так с вами или же, наоборот, вы единственные, кто поступает правильно, а все другие нет? — Волку было интересно как ответит нолдо.
Эльф задумался.
— Остальные народы не считают за зло держать корову только ради молока, верно? Но они считают, что и обратное допустимо. Как для атани допустимо вступать в брак не один раз. А для наугрим допустимо сражаться с себе подобными. В отличие от других, мы поступаем правильно потому, что наши законы и обычаи выше, ближе к неискаженному. И если мы посчитаем что-то допустимым злом, а наугрим будут считать иначе, то в этом выше окажутся они.
— Почему ты считаешь, что ваши законы выше, менее искаженные? — поинтересовался Волк. — Ведь если большинство поступает иначе, не значит ли это, что их обычаи более естественные, менее искаженные?
Вопрос был столь неожиданным, что Ларкатал рассмеялся:
