Ларкатал сам не заметил, как унесся мыслями прочь от этого ужасного места, но голос Саурона вернул эльфа в действительность.
— Однако, мне не удалось предложить вам тему для беседы, что заинтересовала бы вас, так что… теперь ваша очередь предлагать, о чем говорить и что делать, — умаиа выглядел дружелюбным и заботливым хозяином.
Ларкатал задумался — Саурон хотел, чтобы эльфы сами предложили тему для беседы, словно бы давая «гостям» возможность вести разговоры, которые они сочтут безопасными. Но что именно может быть безопасным, рядом с Сауроном?
И Кирион, видя, что молчание рискует затянуться, спросил:
— Ты сказал, что хочешь сделать для Линаэвэн украшение… Какого рода украшения ты предпочитаешь? — слова тиндо казались вполне нейтральными, но Ларкаталу они не нравились … впрочем, воину сейчас ничего не нравилось: не годится беседовать с врагом о том о сем, будто с приятелем, но и то, что было бы верным, сказать, Саурону нельзя.
Однако Волк был доволен темой, предложенной «гостем».
— Даже не знаю, — задумчиво отозвался Маирон. — Наверное, для Линаэвэн я сделаю гребень-заколку в волосы, это должен быть беспроигрышный вариант: тэлэрэ может не любить кольца или браслеты, или ожерелья, но заколками пользуются все.
Браслеты могут мешать наручникам, кольца врезаются в опухшие от переломов пальцы, ожерелье глупо будет смотреться в подземелье. Да — заколка будет лучше всего.
— Да, — кивнул Волк своим мыслям. — Не то чтобы я предпочитал заколки другим украшениям, но это будет лучшим для Линаэвэн. Я люблю работать с металлом и делать разные вещи. А ты, Кирион?
— Любые украшения, то есть у тебя нет предпочтений в предметах или темах? — тинда спрашивал как будто и не Саурона, а того, кем он был когда-то… Наверное. — Если я сделал бы гребень из дерева, на нем были бы сплетенные тонкие травы; и на вырезанной ложке тоже…
— С тех пор как началась война, я редко имею время на украшения, — ответил Маирон. И, в самом деле, в основном сейчас умаиа делал оружие и орудия пыток. — В ваших землях, видимо, это не так… Я люблю сложное: украшение одновременно должно быть и простым, и красивым, и функциональным. И лучшая тема для этого, на мой вкус, огонь.
А вот дерево для украшений Маирон совсем не любил.
Меж Кирионом и Сауроном завязалось подобие настоящей беседы и Ларкатал смотрел на тинда, непринужденно говорящего с Врагом, с некоторым недоумением, а потом вдруг понял — сейчас Кирион и правда может согласиться делать что-то из дерева для Темного. Он явно не понимал, что в таком «творчестве» есть опасность. И тогда нолдо, желая развеять искушение, которому поддался товарищ, и напомнить, где и почему они находятся, спросил:
— А маленький корабль, Кирион? Знаешь, такой, для детей, чем ты его украсишь? — здесь, в темнице, детей не было… А на Севере? Никто не даст им игрушек, так или иначе. Это не то, что могут счесть полезным.
— Да, мне больше нравится вырезать игрушки, — согласился Кирион. — Если речь о чем-то небольшом…
Маирон видел, что напряженный Ларкатал словно попытался перебить товарища — детские игрушки. Да уж, детей тут нет. Хотя… Пусть эльф сделает хоть что-то, а там видно будет, куда это деть.
— Может быть, ты тоже сделаешь что-то для Линаэвэн? — попробовал Маирон зайти с другой стороны.
— Маленький кораблик? Я бы мог, но ведь ты едва ли допустишь это… — Кирион считал, что подарок от товарища-эльфа будет поддержкой для Линаэвэн, и Саурон наверняка не даст ее оказать.
Маирон подавил вздох. Кирион был идиотом, а Волка раздражали дураки. Зачем бы ему предлагать сделать что-то, чтобы потом явно обманывать и не передавать подарок? Но вслух умаиа, разумеется, свое раздражение не выразил.
— Уверен, Линаэвэн будет рада твоему подарку, делай, что пожелаешь, — одобрил Волк мориквэндо.
Ларкатала тоже подавил безрадостный вздох: Кирион не понял намек товарища, а Саурон попытался использовать слова нолдо в своих целях. По тону Кириона Ларкатал понял, что тинда готов сделать кораблик, просто не верит, что Саурон, в самом деле, позволит им чем-то заняться. И хотя кораблик и казался чем-то безвредным, но Ларкатал все равно был уверен, что из предложенного Сауроном ничего хорошего не будет.
— Кирион, тебе тоже нужно восстановить силы, — почти невпопад сказал Ларкатал. И тогда Кирион, наконец заметил, что его предупреждают, но он не понимал, о чем, и потому в замешательстве замолчал и вернулся к трапезе.
Умаиа, покачав головой, посмотрел на нолдо.
— Гость мой, ты пытаешься обмануть меня. И пока ты старался делать это ненавязчиво, я все понимал, но не останавливал тебя, теперь же ты и вовсе потерял стыд и, как говорят люди, «в наглую» хотел посмеяться надо мной. Так принято, по-твоему, себя вести гостям? А что, если и я тебя теперь обману?
В голосе умаиа звучали сдерживаемая обида и отзвук металла.
— Ты хочешь, чтобы я высказался прямо? — поднял голову Ларкартал. — Нам, в самом деле, нужен отдых и восстановление сил. Ты знаешь об этом не хуже меня. — Ларкатал сцепил руки; его пальцы немного дрожали.
— Ты и правда хочешь убедить меня в том, что вы двое слабее всех своих спутников, и вам, двоим из всех, так необходим отдых? Или ты так говоришь из-за Кириона, считая его слабым и готовым сломаться в любой момент?
Воин сжал зубы.
— Нет. Мы не слабее других, и, конечно, Кирион не слаб. Просто… Нэльдор, Ламмион и Линаэвэн не были подвергнуты пытке прежде, чем прийти сюда. Потому они и менее нуждались в отдыхе.
Это нолдо так ответил, а что о своей слабости думает Кирион? Вот кто сейчас был основной целью.
— Все остальные тоже были растянуты, как и вы, но им гордость об отдыхе говорить не позволила. Сдается мне, что ради себя самого ты тоже не стал бы просить. Впрочем, оставим. Вы получите свой отдых.
