Эвег улыбнулся — он все же был лучше любого дознавателя, и не зря Владыка ценил его! Целитель вдруг со вновь проснувшимся удовольствием подцепил пальцем лоскут трепещущей плоти, потянул на себя, с улыбкой глядя, как Морнахэнду выгибается дугой.
— Ты знаешь, чего я хочу, — Эвег подчеркнул это «я», не «мы». Это он сейчас владел ситуацией, он добился покорности уже от третьего пленного. — Нэльдор уже рассказал все, что мог, теперь мы знаем и границы Наркосторондо, и дорогу до Кириамо, но, вот беда, Нэльдор очень мало знает. Меньше, чем ты, — и вновь чуткие и жесткие пальцы скользнули в рану и замерли в ней, молчаливым обещанием нового страдания. — Скажи все, и тебя больше не тронут. Ты будешь вместе с Нэльдором в башне. Скажи хоть что-нибудь, и ты получишь отдых.
Морнахэнду был в ужасе. Умаиа улыбался, услышав просьбу, и ответил тем, что причинил новую боль. А затем рассказал о Нэльдоре, о том, что он выдал. Юноша пытки не выдержал — выдержит ли он? И границы Наркосторондо уже известны…
— Нет, я не скажу, — выдохнул Верный Артарэсто. Но умаиа готовился продлить пытку, его руки касались раны и эльф не выдержал. — Нет! — И тут Морнахэнду вспомнил вновь, как они с Тандаполдо сидели за столом у Саурона, как тогда он сам пытался выведать что-нибудь у Повелителя Волков… — Передай Саурону… я согласен идти к нему в гости.
Эвегу было досадно, что Морнахэнду всего-навсего согласился стать гостем… Но и это больше, чем могли добиться другие.
— Хорошо, — пальцы целителя выскользнули из раны. — Но ты будешь хорошим гостем. И если посмеешь вернуться назад… я буду ждать тебя.
***
Пока Темные пытали Морнахэнду, Лаирсулэ лечил Акаса, кисти которого были изломаны. Целитель мог помочь, облегчить боль, передать то, что узнал от Тардуинэ… но какой мукой было видеть истерзанных товарищей! А допросы продолжались… И Лаирсулэ сосредочился на одном: он может помочь.
29. Разные желания
Ближе к вечеру Март пришел за Линаэвэн.
— Если ты отдохнула, поможешь мне готовить ужин? — Вэрйанэр помогал сегодня Марту готовить завтрак и обед, но они почти не говорили друг с другом, только по делу. И теперь беоринг опасался, что приход Линаэвэн на кухню опять спровоцирует ссору.
— Да, конечно, я приду, — ответила Линаэвэн. — И так как мы вновь встретимся с Вэрйанэром, я хотела сказать тебе кое-что о нем. Ты не раз говорил мне, что мы не ценим того, что для нас делают… Стал ли ты лучше относиться к моему товарищу от того, что он подарил рубашку твоему господину, своему врагу? И, несмотря на свое отношение, дал совет, как сделать хлеб вкуснее?
— Линаэвэн, это же не серьезно, — поморщился Март. — У Вэрйанэра в шкафу много рубах, о чем и он знает, и я вам уже говорил. Его «подарок» это скорее издевка. Что до его совета о хлебе… здесь ты права. Я был так зол, что даже не подумал об этом. Я скажу ему спасибо. — Хотя в действительности Вэрйанэр не давал совет Марту, а нашел предлог, как отвлечь беоринга. То есть… эльф ничего не сделал для Темных, хотя Линаэвэн и пыталась выставить это ничего как нечто, за которое Март должен был быть благодарным.
— Хорошо, — кивнула Линаэвэн. — Но отчего ты считаешь подарок издевкой? Разве дарят только единственное? Когда отдают единственное или последнее, это более, чем просто подарок…
— Подарок всегда ценен, — пожал плечами Март, не желая вступать в бесполезную дискуссию с лживой эльфийкой. — Хорошо, что Вэрйанэр теперь гость Повелителя. И тебе не мешало бы последовать его примеру.
***
Когда Март и тэлэрэ вошли на кухню, на Линаэвэн не было заколки, и Вэрйанэр улыбнулся. К тому же он беспокоился, что весь день сегодня не видел девы.
— Добрый вечер! — произнес нолдо.
— Март дал мне отдохнуть сегодня, — мягко ответила Линаэвэн на невысказанный вопрос. Деве не хотелось, чтобы Вэрйанэр говорил с атаном, как с врагом: это нисколько не поможет убедить Марта… — Вчера я просила за Нэльдора, сказала, что он почти ничего не знает, и ему дали отдохнуть до рассвета, а я могла позаботиться о нем… — тэлэрэ не знала, как ее словам отнесется воин. Вэрйанэр вздохнул и закусил губу.
— Значит, Нэльдора тоже допрашивают. До рассвета это уже хорошо, и я не думаю, что твои слова были опасны… Мне удалось добиться отдыха для Кириона на сутки, но они уже истекли; однако, пока я здесь и в гостях у Гортхаура, Лаирсулэ и Хэлйанвэ не тронут… — Вэрйанэр обернулся к атану. — Спасибо, что дал Линаэвэн прийти в себя.
Март слушал эльфов вполуха и даже вздрогнул, когда нолдо вдруг обратился к нему.
— Это было естественно, — удивленно пожал плечами беоринг. — Линаэвэн сутки не спала, ей нужно было отдохнуть.
— Естественно, но все равно хорошо, — отозвался нолдо, словно забыв, как вчера сравнивал Марта с собакой.
***
Когда основная еда была уже приготовлена, и женщины убирали ужин в печь, Март не выдержал и снова подойдя к эльфам, заговорил с ними:
— Ты, Линаэвэн, сказала, что Нэльдор почти ничего не знает о вашем поручении, а Повелитель ответил тебе, что если он будет знать, что известно Нэльдору, то нолдо больше вообще не будут допрашивать. И если ты говоришь правду, и тому эльфу и вправду не известно ничего важного, так расскажи это или вели Нэльдору рассказать, и тогда все для него закончится.
Линаэвэн прикрыла глаза.
— О задании и письме он в самом деле не знает, а рассказывать о дороге… опасно. Но ведь о дороге знают все, и их все равно будут допрашивать: зачем еще и юношу?
— Понятно, — нахмурился Вэрйанэр и перевел взгляд на дев, что убирали пироги в печь (с ними он общался дружелюбнее, чем с Мартом). — Ты права, Линаэвэн. Но я могу кое-что сказать Гортхауру о себе, быть может, Нэльдор получит за это хотя бы отдых.
— О какой дороге ты говоришь? — переспросил беоринг у Линаэвэн. — О дороге через южное Валариандэ? И ты думаешь, что это те самые тайны, которые имеет смысл скрывать? Впрочем, Вэрйанэр, попробуй и ты, — Март был бы рад, если бы удалось узнать от эльфов побольше, но еще больше он хотел покоя для Нэльдора, и ответа атан ждал от девы.
