– Меня больше интересует, почему князь решил поехать в столицу на следующий день после нашего приезда. К автократору не ездят, чтобы просто справиться о его здоровье.

– И… почему он поехал? Как ты думаешь?

– Я думаю, нас ждет сюрприз, и я не уверен, что он нам понравится…

Поезд прибыл, не отставая от указанного графика: ровно в восемь часов бело-голубой агрегат, украшенный ярнатальской символикой, остановился на киджевском перроне в сопровождении громкого звука, оповещавшего о прибытии.

Седовласый магистр движения выскочил на перрон.

– Прибыли вовремя, Тифомир. Его светлость доставлен в комфорте и безопасности, – отрапортовал магистр, на что капитан княжеской дружины, сидевший на своем вороном коне, кивнул головой без лишних слов. Наследники Ярнатала стояли рядом, ожидая выхода князя из вагона.

Когда магистр отодвинул дверь, оттуда, к удивлению всех присутствующих (кроме магистра), вышел долговязый человек в роскошном одеянии: цвета деталей и символы на нем свидетельствовали о том, что это – личный представитель его Превысокославности автократора Ксатариса. После представителя из вагона вышел Левий.

– Приветствуем вас в Ярнатале, глубокоуважаемый господин, представитель его Превысокославности автократора, – громко и четко произнес Тифомир, уже спешившись с коня. – Ваша светлость, – теперь он обратился к князю, – мы рады вашему возвращению. Надеюсь, что…

– Давай без этих церемоний, Тифомир. Я очень устал с дороги и отдам что угодно за свежего руви.

Эти слова вызвали у Датериона невольный приступ тошноты. Он еще хорошо помнил об озерных медузах…

* * *

В отличие от остальных, личный представитель автократора доехал до дворца на механическом средстве передвижения, привезенном из столицы. Эта машина напоминала комфортабельный паланкин, двигавшийся сразу на шести ногах, которые синхронно, хотя и несколько неуклюже, шагали вперед, благодаря умелой работе магистра движения, сидевшего в кабине.

Когда открылись двери в княжеский трапезный зал, стол уже был накрыт большим количеством яств и напитков. Левий молча сел за стол и стал набирать в тарелку просто то, что находилось к нему ближе. В отличие от него, представитель, который до сих пор не проронил ни слова и даже не назвал своего имени, весьма придирчиво отнесся к выбору еды. Он жестами указывал урвусам, чтобы те подносили ему то или иное блюдо, время от времени меняя свое решение и гоняя их по несколько раз. Иллия и Датерион, как и советники князя, не отваживались на то, чтобы начать разговор. Они положили в тарелки небольшие порции просто для поддержания общей трапезы. Тифомир позвал одного из удов и что-то вполголоса ему сказал. Уже через минуту в зал вошла процессия удов-музыкантов, которые, заняв место в конце зала, принялись наигрывать спокойные мелодии.

– Тебе не кажется все это каким-то странным? – шепотом спросил Датерион у Иллии, сидевшей рядом. – Левия будто подменили. А этот… представитель, уже в десятый раз просит заменить ему стакан для воды. Где автократор нашел такого зануду?

– Тише. Это как-никак его личный представитель. И если он тут, то это не просто так, – ответила Иллия, пытаясь разрезать кусок печеного мяса.

Когда Левий постучал вилкой по бокалу, музыканты послушно стихли.

– Благодарю всех присутствующих за проведенное здесь время и за то, что разделили со мной завтрак. А теперь прошу меня простить, я должен отвлечься на неотложные дела, – молвил он и, встав, направился к выходу, а потом резко остановился возле двери. – Жду всех в княжеском зале через… – он сделал паузу, чтобы взглянуть на часы, висевшие над дверью, – …через два часа, – закончил князь и пошел по коридору.

Не обратив никакого внимания на отсутствие князя, представитель автократора в который раз позвал официанта и указал ножом на бутылку поблизости, настаивая на наполнении пустого бокала ягодным сиропом.

– А знаете, нам тоже пора идти. Спасибо всем за компанию. В общем… пока, – нарушив на целых двадцать два закона княжеского этикета больше, нежели позволялось, Датерион резко поднялся со своего места и, нечаянно толкнув урвуса, проходившего мимо, быстрым шагом последовал за князем.

– Прошу нас простить! – поклонилась Иллия и побежала за братом.

Им удалось догнать князя еще в коридоре. Левий не очень-то и спешил.

– Ваша светлость! Господин Левий!

– Да, что вы хотели? – обернувшись, уставшим голосом спросил он.

– Не буду скрывать, что ваше поведение… То есть, действия вашей светлости вызвали у нас некоторую тревогу и…

– Датерион хочет сказать, что мы переживаем за вас, – подхватила Иллия.

– За меня?

– Да, до поездки в столицу вы таким не были. Что случилось?

– Иллия, ты нарушаешь правила обращения к его светлости. Следи за своими словами.

– Это я нарушаю?!

– Понимаете… – Левий тяжело вздохнул, – я ездил к автократору с серьезным разговором. Об одном… очень важном деле. И похоже, у нас с ним разные мнения насчет того, как именно нужно этот вопрос решить.

– Вот оно как… И что же это за дело? – допытывался Датерион.

– Узнаете через… – князь посмотрел по сторонам.

– Через два часа, – спасла ситуацию Иллия.

– Именно так. А теперь, с вашего позволения, я пойду готовиться к церемонии, – сказал Левий и пошел дальше по коридору.

– К церемонии? Что он имел в виду? – удивилась Иллия.

– Кто его знает… Может, он решил передать нам трон уже сегодня?

* * *

Над самой большой башней Салидриса кружили птицы. Флаги его Превысокославности трепетали на западном ветру, который веял от Неведомого моря. Дворец автократора стоял на Высоком Глазу – горе, вокруг которой расположились двух- и трехэтажные дома. То были поместья фаворитов – наивысшей “касты” дворян и ученых. Дальше виднелись виллы ретрибутов – торговцев и богатых горожан. А уже у подножия горы, словно у ног властелина Салидриса, на несколько километров во все стороны к постоянному разрастанию стремились кварталы разнородного плебса.

Левий глядел на все это из окна своего вагона, находясь в поезде, катившем по отдаленному нагорью, с которого лучше всего можно было рассмотреть виды столицы. Князь не был тут целых сорок лет! В последний раз он, еще совсем юный, приезжал в Салидрис за грамотой, которая официально давала право на управление Ярнаталом. Он не виделся с автократором, своим давним другом, уже очень долгое время. И кто знает, как закончится эта встреча… Но у Левия просто не было другого пути: он мог сообщить об опасности только лично. Теперь он не мог доверять никому. Да и сомневаться в самом автократоре, старом друге и повелителе Ксатариса, было не просто выше его сил – это считалось государственной изменой.

Врата в приемный зал открылись, и Левия пригласили войти. Зал имел форму сферы. Потолок был ничем иным, как проекцией ночного неба. А под полом, покрытым стеклом, плавали удивительной красоты рыбы, разнообразные по цвету и форме. Куда бы ни подняли голову гости владыки Ксатариса, они непременно приходили в восторг от увиденного. Однако Левий видел это не впервые, а потому, не теряя времени, сразу же пошел в центр зала. Двери за ним закрылись. В зале не было трона или места, где бы должен был сидеть сам автократор. Он никогда не выходил к гостям. В первую очередь – из соображений безопасности, а также потому, что просто не любил официальных встреч…

– Что привело тебя сюда? Левий, который зовется двенадцатым, князь Ярнатала? – спросил его голос, прозвучавший отдаленно, но при этом четко и величаво.

– Ваша Превысокославность, я преодолел этот путь для того, чтобы встретиться с вами лично и обсудить сверхважное дело. Это, без преувеличения, касается безопасности всего Ксатариса.

– Я слушаю тебя.

– Ваша Превисокославность, не сочтите за наглость, но я бы настаивал на личной аудиенции. А не на беседе с вашим голосом.

– Вы не имеете права настаивать.