- Знали, что тебе понравится! – весело крикнул ему Кили, улегшись на самой границе цветочного ковра.

Фили выпустил пару колечек дыма из трубки и тоже улыбнулся.

- Мы решили, что поляна немного похожа на твой сад в Бэг Энде, мистер Бэггинс, и напомнит тебе о доме.

Бильбо опустился на колени, чтобы получше рассмотреть маленькие лепестки. Похожи на… он вдруг подумал, что эти цветы и впрямь точно такие же, какие он посадил у себя в саду Эру знает сколько лет назад.

- Их называют Поцелуем зимы, - тихо пробормотал он. – И они цветут только в холодную пору года.

Именно с этой целью он и высадил их у себя в саду. Грустно было наблюдать, как каждую осень цветы медленно умирали, унося с собой красоту и живость лета - даже зная, что следующей весной все возродится вновь. А эти цветы только начинали разворачивать свои бутоны, когда все прочие увядали. Они были достаточно стойкими и при этом достаточно красивыми, чтобы своим цветением отгонять хоббичью зимнюю меланхолию.

Бильбо протянул руку и сорвал один цветок – глубокого синего цвета с тонкой белой каймой по краю лепестков. Покрутив его в пальцах, слегка улыбнулся, закрыл глаза, поднес его к носу и вдохнул тонкий аромат. Он пах домом - чем-то неуловимо знакомым и родным, но было что-то еще… в букет запахов вплетались глубокие неистовые ноты, словно сама суть гор каким-то образом проросла в сердце этого маленького цветка.

- Тебе нравится, мистер Боггинс?

Бильбо медленно открыл глаза и, посмеиваясь, перевел взгляд на братьев.

- Да, очень, Кили. Спасибо большое вам обоим.

Младший просиял, покосившись на старшего, очевидно, крайне довольный собой. Фили похлопал рядом по земле и взмахнул трубкой, заговорщически задвигав бровями.

- Присоединяйся, друг мой. Быть может, это последние мгновения спокойствия, выпавшие на нашу долю, прежде чем кто-то очень чешуйчатый и очень злобный слопает нас на обед.

Бильбо бросил на него испепеляющий взгляд - Фили лишь рассмеялся в ответ, - но все-таки подошел и уселся рядом. Взяв трубку из рук Фили, он глубоко затянулся. Они сидели в уютном молчании, пока закатный свет в небесах не начал угасать. Несмотря на красоту подсвеченных солнцем облаков, Бильбо не мог оторвать глаз от поляны с цветами. Было… воодушевляюще видеть что-то настолько живое и хрупкое рядом с руинами, оставленными драконом. Словно сама земля ощутила возвращение Торина и желала показать, то надежда еще жива – пусть даже среди обломков былого.

Бильбо рассеянно сорвал еще несколько желтых цветов и принялся сплетать их вместе, как много раз делал еще ребенком. Он почти забыл, сколько времени они с матерью провели, сидя в траве и плетя косички и венки из собранных у дороги цветов и листьев. После смерти отца они с матерью долгие годы жили в Бэг Энде вдвоем. Мать старела и становилась все более замкнутой, хотя почти не оплакивала супруга и открыто не скорбела по нему. Это были хорошие, счастливые годы для них с Бильбо. Целая жизнь, наполненная любовью и счастьем. И все же… после смерти Банго его мать тосковала по нему. Ей не хватало его, как человеку может не хватать потерянной конечности – словно нечто, столь же важное, отняли у нее навсегда.

Она не оплакивала смерть мужа, потому что он умер мирно в своей постели, но впервые в своей жизни, которая казалась тогда нескончаемым счастливым летом, Белладонна Тук-Бэггинс осталась без того, кто был ей спутником и лучшим другом. Бильбо видел, как разгорается одиночество в ее глазах, когда она, забывшись, оборачивалась через плечо, чтобы отпустить остроумный комментарий, привыкнув, что ее супруг идет рядом с ней. Когда Бильбо приносил ей завтрак по утрам, то замечал, что ее рука лежит на пустой половине кровати, где спал Банго, словно она по-прежнему обнимала его во сне.

А потом его мать совсем постарела и стала проводить много времени в постели, как и все прочие пожилые хоббиты, которых он знал. Тогда Бильбо придвинул стул поближе к ее кровати и поставил корзину с цветами на маленький столик рядом, чтобы они вместе могли по-прежнему сплетать травы в причудливые фигуры. Они плели короны для истинных королей, посохи для загадочных седых волшебников и вплетали цветы в серебряные косы Белладонны.

Они плели их, пока ее морщинистые пальцы были способны держать цветы, а потом это делал один лишь Бильбо, каждый день сидя рядом и мастеря цветочные поделки, пока зимние морозы не лишили его материала для работы и не унесли его мать в могилу к отцу – единственное место, куда Бильбо не мог за ней последовать.

Он не скорбел о родителях. Бильбо Бэггинс знал, что такова жизнь, и что они прожили ее достойно и хорошо, как и все иные хоббиты, которых он знал. Но каждую весну и лето, когда на могилах, устроенных на ближайшем холме, распускались цветы, он собирал их, чтобы сплести венок в память о своих родителях. И чтобы напомнить себе, что память о хороших достойных хоббитах, чья жизнь подошла к концу, не следует омрачать сожалением и грустью.

- Что ты делаешь, мистер Бэггинс? – с любопытством поинтересовался Фили, пока руки Бильбо работали почти сами по себе, скручивая и переплетая стебли.

- Ничего особенного, - с улыбкой ответил Бильбо. – Кое-что, чему меня научила мать, когда я был совсем мал.

Фили наклонился ближе, внимательно наблюдая за движениями его пальцев.

- Но зачем это?

Бильбо рассмеялся, заворачивая конец стебля последнего желтого цветка в венке.

- Вот зачем!

С этими словами он водрузил венок себе на голову, и брови Фили полезли на лоб. Кили, развалившийся на траве, при виде Бильбо в венке разразился громким хохотом.

- Очаровательно, мистер Боггинс! Из тебя получилась милая девица!

Бильбо закатил глаза и стащил сплетенные цветы с головы.

- По-моему, кое-кого здесь просто распирает от ревности, Кили, а это совершенно неподобающе для принца, - Бильбо вдруг расплылся в хитрой ухмылке. – А вот Фили… Думаю, этот цвет будет неплохо смотреться на его золотой гриве.

Не успел Фили ни слова выговорить, как Бильбо проворно нахлобучил самодельную цветочную корону ему на лоб. Кили практически сложился пополам от смеха, глядя на недовольную физиономию брата.

- Ох, мистер Боггинс, ты гений! Теперь вид нашего будущего короля внушит всем уважение и трепет! Даже эльфам!

Фили сурово зыркнул на брата, но, видимо, сообразил, что такое поведение только на руку Кили, а этого он допустить никак не мог.

- Мне не нужна каменная корона, братец. Истинный правитель не нуждается в короне, - он обвел растущие на поляне цветы царственным жестом. – И, кроме того, не думаю, что кто-нибудь сможет отрицать красоту этого места – наверное, хоббиты в этом что-то понимают.

Бильбо, хитро поглядывая на братьев, принялся плести очередной венок – на этот раз из красных цветов.

- Не волнуйся, Кили, я сплету еще один специально для тебя. Принцу Эребора негоже остаться без короны.

Кили в очередной раз фыркнул.

- Ну, я же не хочу, чтобы все пялились исключительно на Фили – ведь я гораздо симпатичнее.

Бильбо, увязав последние стебли в венке, поднялся на ноги и театрально приосанился, приняв донельзя торжественный вид.

- Кили, сын Дис, племянник Торина Дубощита, я нарекаю тебя и твоего брата Фили властителями этих горных цветов, - с этими словами он возложил венок на голову Кили, потом склонился в глубоком уважительном поклоне и попятился назад, по-прежнему не разгибаясь.

Кили сделал вид, что растроганно смахивает слезу с ресниц, гордо выпятил грудь и прижал к сердцу руку в кожаной перчатке.

- Клянусь служить своим подданным, - широким жестом он обвел поляну, усыпанную цветами, - как должно настоящему королю.