Вдали показалась высокая, одиноко стоявшая скала. Орлы стали плавно снижаться, кружа вокруг неширокой плоской вершины, и один за другим мягко опустили на нее гномов, волшебника и хоббита. Когда вся компания оказалась на скале, орлы взмыли ввысь и скоро скрылись из глаз в утренней дымке. Впрочем, отряду было не до них. Гномы сгрудились вокруг недвижимого Торина, торопясь убедиться, что их предводитель жив. Гэндальфу пришлось буквально проталкиваться сквозь плотный строй взволнованных походников, чтобы подобраться к их королю. Опустившись рядом на колени, волшебник медленно провел ладонью над лицом гнома, бормоча слова древнего заклинания, и ресницы Торина дрогнули. У всех вырвался громкий вздох облегчения, когда их предводитель растерянно заморгал, а затем нахмурился и с трудом приподнялся на локте.

— Где?.. — хрипло выдохнул он. — Где хоббит?

Гэндальф улыбнулся и отодвинулся в сторону, чтобы Торин смог увидеть Бильбо, который беспокойно переминался с ноги на ногу чуть поодаль.

— С ним все в порядке.

Торин тяжело поднялся на ноги, не отрывая взгляда от Бильбо, и взгляд этот не предвещал ничего доброго. Двалин попытался было помочь своему королю подняться, но Торин отбросил его протянутую руку и похромал прямо к растерявшемуся хоббиту, который не знал, чего теперь ожидать от непредсказуемого гнома.

— Я ведь говорил, что ты будешь нам обузой? — медленно спросил Торин, и голос его звучал странно.

Бильбо счел за лучшее не перечить и лишь настороженно наблюдал, как Торин подходил все ближе и ближе:

— Говорил, что ты не выживешь в дикой пустоши? Что тебе не место среди нас?

Сердце Бильбо сжалось от несправедливой обиды, а все слова, которые он мог сказать в свою защиту, внезапно обернулись ничего не значившими жалкими оправданиями. Торин остановился совсем рядом, продолжая сверлить хоббита непонятным взглядом, а потом вдруг положил ладони ему на плечи и рывком притянул к себе. Бильбо едва сдержал изумленный возглас, чувствуя железную хватку сильных рук — Торин крепко прижал его к груди и тихо произнес:

— Я никогда в жизни так не ошибался.

Таких мягких интонаций в этом суровом голосе Бильбо слышать еще не доводилось. Это неожиданное признание перевернуло для него все на свете. В душе расцветала радость, щедро приправленная недоверчивым изумлением. Он осторожно обнял Торина в ответ, почти ожидая, что его тут же оттолкнут прочь, но этого не случилось. Когда Бильбо окончательно уверился, что Торин не собирается разжимать рук, то совсем осмелел и тоже обнял его со всей силой, на которую был способен. Он вздохнул и счастливо улыбнулся, не пытаясь противиться удивительному теплому чувству, омывшему его с головы до ног. Весь мир словно замер, а ужасы минувшей ночи отступили куда-то далеко-далеко. Торин остался жив, и это единственное, что имело значение.

Наконец Торин отпустил Бильбо, чуть отодвинувшись назад, и — о чудо из чудес! — впервые на памяти хоббита его суровое лицо светилось благодарной мягкой улыбкой. У Бильбо пресеклось дыхание — в прозрачном утреннем свете, омывавшем лицо Торина, он увидел вдруг, как красивы величественные черты гнома, и не просто гнома — правителя, каким он был когда-то до пришествия великого несчастья. Это зрелище завораживало.

— Я обязан тебе жизнью, Бильбо Бэггинс, и этого долга я не забуду вовек.

Бильбо мгновенно покраснел до кончиков ушей. По его мнению, гномы слишком большое значение придавали всем эти обязательствам и подсчетам, кто кого и сколько раз спасал.

— Не нужно этого, господин Дубощит. Любой гном из нашего отряда поступил бы так же. Я просто… оказался проворнее, вот. Что, конечно, весьма примечательно само по себе, ведь я не могу похвастаться выдающейся длиной ног… — Тут Бильбо оборвал свои бессвязные рассуждения, заметив вмиг потемневшее лицо Торина. Правда, на этот раз нахмуренные брови короля вызвало отнюдь не раздражение — уж в чем-чем, а в раздражительном настроении Торина Бильбо разбирался отменно.

— Торин, — вдруг коротко сказал гном.

Бильбо растерянно заморгал, испугавшись, что Торину в схватке с орками досталось сильнее, чем он думал.

— Эээ, да… Это твое имя…

Торин выразительно посмотрел на него.

— Ты можешь звать меня Торином, если хочешь.

Бильбо слегка растерялся, но, не желая показаться невежливым и, чего доброго, разрушить их зарождавшуюся дружбу в самом начале, закивал.

— Весьма… польщен.

Торин чуть склонил голову, видимо, удовлетворившись ответом, но в следующий миг вновь посерьезнел.

— Ты встал между мной и смертью, Бильбо Бэггинс, и позволил мне сохранить единственное, что принадлежит мне по праву — мою жизнь. За это я благодарен тебе больше, чем могу выразить словами. Пожалуй, кроме нее у меня нет ничего, чем стоило бы дорожить.

Бильбо покосился через плечо Торина на гномов, которые весело переговаривались между собой, радуясь новому дню и благополучному завершению опасного перехода через горы.

Заметив, что взгляд Торина, устремленный на его лицо, определенно стал вопрощающим, он улыбнулся.

— У тебя есть то, чем стоит дорожить, Торин. У тебя есть любовь твоей семьи и преданность твоих друзей, а такими сокровищами немногие могут похвастаться.

Торин оглянулся на гномов, которые ответили ему улыбками и нестройными радостными возгласами.

— Возможно… Да, думаю, ты прав, Бильбо Бэггинс, — тихо пробормотал Торин, вновь поворачиваясь к хоббиту, и задумчиво повторил. — Думаю, ты прав.

========== Глава 9 ==========

Компания начала спуск вниз только через несколько часов после того, как огромные орлы опустили их на плоскую вершину скалы. Предгорья остались позади — перед ними расстилалась холмистая долина, а чуть дальше маячила сплошная стена переплетенных деревьев. Лес, раскинувшийся от края до края и терявшийся за горизонтом в утренней дымке, казался бесконечным.

После того, как раны Торина были промыты и перевязаны, Гэндальф удивил весь отряд сообщением, что у него есть какие-то неотложные дела, которые требуют его присутствия в другом месте, и поэтому он в скором времени вынужден будет покинуть компанию.

Гномы возмущенно возражали на разные лады — ведь каждый успел убедиться, что порой жизненно необходимо иметь в отряде волшебника, который в случае чего прикроет тылы. Торин же остался до странного невозмутимым — он только пожал плечами, пробормотав что-то о предсказуемой непредсказуемости магов. Гэндальф поспешил уверить, что пробудет с ними еще достаточно долго — ведь не может же он бросить отряд, не убедившись, что гномы обеспечены достаточным запасом провизии, не говоря уже о пони, на которых эту провизию следовало бы навьючить…

В общем, когда этот вопрос разрешился ко всеобщему удовольствию, компания начала трудный спуск по крутому склону в долину. Многие гномы морщились и прихрамывали — встреча с гоблинами и орками не минула бесследно, — но Торину приходилось хуже всех. Он заметно хромал, берег левое плечо, которое потрепал варг Азога, и, не желая показывать прочим свою слабость, медленно плелся в хвосте отряда, держась рядом с Бильбо. Впрочем, раны не избавили его от обычного упрямства, и на все разумные предложения хоббита устроить небольшую передышку и дать отдых измученному телу он только сильнее стискивал зубы и шел дальше.

— Торин… — в очередной раз начал Бильбо свои увещевания. Несмотря на то, что он повторил это имя уже раз десять, ему до сих пор непривычно было именовать Торина Торином, и дыхание опять невольно сбилось. Оставалось только надеяться, что упрямый гном наконец-то поймет, что неразумно так спешить, не обращая внимание на раны и усталость, но, кажется, этим надеждам не суждено было оправдаться.

— Пойми, дать отряду немного отдохнуть — это не значит проявить слабость. Поверь, тебя за это никто не осудит — даже наоборот. — Бильбо решил изменить подход к проблеме, стараясь идти в ногу с угрюмым гномьим королем и при этом не терять из виду широкую спину Двалина.