Надеюсь, письмо дойдет к тебе без приключений. Прочая компания шлет тебе поклон и свои самые наилучшие пожелания (мистер Бофур в очередной раз передает через меня, что по-прежнему ждет твоего визита и считает, что будет весьма невежливо, если ты будешь медлить с ним слишком долго).

Ори.

***

Полурослик,

Поймала себя на мысли, что каждое свое письмо к тебе начинаю с жалоб, но вынуждена и на этот раз начать с них же – ибо мы по-прежнему в Дейле. Все это время! Пусть годы не значат так много в жизни эльфа, как в жизни человека, но все же…

Леголас все еще настаивает, что присутствие эльфов необходимо в городе, чтобы сгладить острые углы в отношениях людей и гномов, но, сдается мне, тратить на это многие годы – чересчур щедро.

Ты так не считаешь?

Справедливости ради, он разрешил мне вернуться ко двору владыки, если я того пожелаю, но, боюсь, мое отсутствие сведет на нет все его усилия, приложенные к процветанию Дейла. Знаю, ты только головой покачаешь в ответ на эти слова, но так и есть. Без меня бестолковые человеческие стражники не отличат ветку от стрелы. Сейчас в городе почти нет разбойников и краж. Знаешь, почему? Потому что я могу снять из лука любого вора за пол-лиги от городской стены, и они это знают.

Если я вернусь в Лихолесье, в Дейле воцарится хаос.

Оборотень тоже решил остаться, хотя город полностью отстроен. Не спрашивай меня, почему – но он обосновался в казарамах, где то и дело задирает новобранцев, еще не знающих о его… звериных особенностях. Думаю, он просто забавляется, повергая этих бедолаг в ужас своей медвежьей ипостасью. Порой выходит и в самом деле забавно, скажу тебе по секрету, хотя ему я в этом ни за что не признаюсь. Только вообрази себе, как его раздует от самодовольства. Жаль, у меня нет времени учить этого медведя уму-разуму ежедневно, да и в моей броне против его уловок и ухаживаний он может углядеть брешь, если вызнает, что порой веселит меня.

Леголас проводит дни напролет в обществе Барда, и люди даже за глаза зовут его Королевой Дейла. Парочку идиотов, при мне открыто именовавших его так, я приказала посадить в колодки, но, боюсь, прозвище уже прижилось. Когда я рассказала об этом Леголасу, он лишь рассмеялся и отослал меня прочь, но я намерена быть бдительной, полурослик, и пресечь распространение этой позорной клички среди горожан. Кто-то ведь должен защищать честь сына моего владыки в племени людей, известных своей неблагодарностью.

И все же, несмотря на то, что Дейл был и остается слишком… человеческим городом, он в целом возмущает меня гораздо меньше, чем несколько лет назад. Никогда это место не станет мне домом, но я не могу не чувствовать гордость при взгляде на то, сколь многого нам удалось достигнуть здесь. Наследие эльфов всегда носило на себе отпечаток глубокой древности. Дворец Трандуила, где я провела большую часть жизни, стоял долгие века прежде моего рождения. А здесь на моих глазах растет, ширится, поднимается из пепла целый город, и в этом есть и моя заслуга. Видеть и знать это… отрадно, полурослик.

Я скучаю по Великому лесу. Он навсегда останется моим домом, но здесь я… это кажется глупостью, но, думаю, что здесь я смогу быть счастливой – пусть даже ненадолго. И если только кое-кто не обнаружит вдруг, что мое негодование и возмущение его поступками – вовсе не такие искренние, как кажется со стороны.

Надеюсь, письмо доберется до тебя в целости, Бильбо. Как обычно, желаю тебе по-прежнему оставаться сильным.

Тауриэль.

(Леголас, лучник и оборотень шлют тебе свои наилучшие пожелания счастья и удачи).

***

Прошло уже много лет с тех пор, как Бильбо Бэггинс вернулся из своего путешествия – как вдруг однажды разнеслась весть, что его второй кузен Дрого вместе с женой утонули на реке Брэндивайн.

Та ночь выдалась ненастная, ветер и дождь барабанили в окна, и Бильбо уже собрался было скоротать бурю возле огня с чашечкой чая, как вдруг в дверь постучали. Удивляясь, кто мог заявиться к нему в такую пору по такой погоде, он поспешил впустить пришедших. Ими оказались два хоббита – старый и совсем юный.

В то мгновение, когда двое странных посетителей переступили порог Бэг Энда, жизнь Бильбо Бэггинса изменилась навсегда, но пока он об этом даже не подозревал.

Пожилой хоббит, оказавшийся смутно знакомым, жил в Баклэнде, рядом с Дрого, но Бильбо никогда не водил с ним дружбы, ограничиваясь вежливыми приветствиями и ничего не значащими фразами о погоде. Кажется, его звали Мунго – Бильбо изо всех сил пытался припомнить правильно, исподволь разглядывая его маленького спутника, опасливо жавшегося к ногами старика.

Тут-то и прозвучала новость о том, что Дрого и его жена Примула утонули в этот ненастный вечер. Мунго шепотом поведал Бильбо на ухо, что то ли лодка пошла ко дну под немаленьким весом Дрого, то ли Примула неудачно толкнула супруга, не удержалась и рухнула в воду вслед за ним.

Бильбо искренне сожалел о произошедшем – могло ли быть иначе? – но он не был особенно близок с кузеном и его семьей. Так что почти все его сочувствие сосредоточилось на Фродо – пару раз Дрого приводил хоббитенка навестить Бэг Энд, и впечатления об этих визитах у Бильбо остались самые приятные. В отличие от своих родителей, да и вообще от большинства хоббитов, на взгляд Бильбо, Фродо проявлял неуемное любопытство и искренний интерес к большому миру, раскинувшемуся за пределами Шира.

В последний раз он видел хоббитенка на его одиннадцатый день рождения, год назад – Бильбо тогда подарил ему свои старые карты. Фродо прыгал от восторга, чего нельзя было сказать о его родителях, которые одарили взбалмошного родственника хмурыми осуждающими взглядами – по их мнению, Бильбо поощрял в племяннике совершенно неподобающее добропорядочному хоббиту поведение.

И именно в этот миг старый Мунго вытолкнул своего маленького спутника вперед и откинул с его головы капюшон.

- У него сейчас никого ближе не осталось, мистер Бэггинс, - сказал он, беспокойно затеребив рукава. – Мы попробуем… определить его к кому-нибудь в семью как можно скорее, но пока пареньку некуда податься, а ты – все-таки двоюродный дядя, как-никак.

Бильбо опустился на колено и поспешно стащил с Фродо насквозь промокший плащ. Лицо хоббитенка было мокро от слез, а руки, которыми он старался стереть влагу со щек, ощутимо дрожали.

- Д-дядя Бильбо? – несмело сказал он.

Бильбо крепко обнял мальчика и махнул Мунго, указывая на дверь.

- Да, это я, - подтвердил он, успокаивающе гладя Фродо по спине.

- Они… их больше нет… - Фродо вновь принялся всхлипывать.

- Знаю, - прошептал Бильбо. – Знаю, Фродо. Но я пока здесь.

Хоббитенок зарыдал еще горше, цепляясь за рубаху Бильбо. Он казался таким маленьким и хрупким, и Бильбо повторил еще раз:

- Я здесь.

***

- Фродо, выйди, пожалуйста.

Бильбо приник ухом к двери, ведущей в комнату хоббитенка, ожидая ответа. Прошла неделя тех пор, как утонули родители Фродо, и за все это время тот не сказал Бильбо и пары слов. Бильбо это не удивляло, его беспокоило другое: упорное нежелание Фродо завтракать, обедать, ужинать, и вообще лишний раз выходить из комнаты. Протянуть неделю почти без еды удавалось редкому хоббиту, и это пора было прекращать.

- Фродо?

Из-за двери послышались какие-то звуки, и сама она чуть приоткрылась. В узкую щель на Бильбо уставился синий глаз, покрасневший от слез и усталости.

- Я не хочу выходить.

Бильбо вздохнул и как можно дружелюбнее улыбнулся Фродо:

- Ну, в таком случае можно мне войти?

Фродо явно задумался, но уже через мгновение решительно захлопнул дверь прямо перед носом у Бильбо.

- Нет! Не хочу… не хочу, чтоб ты входил!