Несмотря на внешнюю самоуверенность, он пытливо вглядывался в лицо Грэма, ища признаки сомнения или отвращения. Но по тому, как расширились зрачки профайлера и он судорожно сглотнул, Лектер сделал вывод о том, что тот доволен увиденным. Более того, Уилл отложил контрацептивы в сторону и, не отводя взгляда, стал неловко стягивать с себя штаны с бельем.

— А что, это сильно отличается от обычного секса? Не то чтобы у меня было много опыта… Но ты же врач, подскажешь, если что.

— Как скажешь, Уилл. — Ганнибал хотел было предложить поменяться ролями, но передумал. Грэму слишком важно было доказать самому себе, что гей-секс не лишит его мужественности, а сам Лектер давно утратил всякие предрассудки, понимая, что важна не позиция, а взаимное удовольствие.

Он подошел к Уиллу вплотную и, поскольку тот сидел, эрекция Ганнибала оказалось прямо напротив его лица. Но Грэм не стушевался, он протянул руку и пробежался по горячей плоти, на пробу, взвешивая ее в руке. Удовлетворенный выдох Лектера подогрел его энтузиазм, и Уилл сжал член в кулаке, изумленно отмечая, что дрочить необрезанный орган куда удобнее. В движениях Грэма не было опытности и сноровки, он действовал неловко и робко, изучая реакцию Ганнибала и собственный отклик, но это было настолько чудесно, что у доктора защипало в глазах.

— Просто ляг, я все сделаю сам. — Тихо шепнул доктор.

И Уилл повиновался, он улегся на кушетку, даже не думая о том, что через пару дней на нее может лечь незнакомый пациент, и раздвинул ноги. Ганнибал внутренне отметил этот приглашающий жест и улыбнулся. Он забрался на кушетку следом, седлая ноги Уилла, выдавил смазку на пальцы и завел руку за спину, нащупывая задний проход. Он не делал этого очень давно, но, зная свою терпимость к боли, понимал, что ему не понадобится долгая подготовка. Смазав себя как следует, Лектер ввел внутрь сразу два пальца, не желая тянуть время.

Не имея возможности в такой позе наклониться для нормального минета, он облизал левую руку, и принялся ласкать член Уилла, с удовлетворением отмечая, что он абсолютно тверд. Все таки человек удивительное существо, из всех эрогенных зон самая сильная у него — мозг. Уилл хотел Ганнибала разумом и душой, поэтому и его тело хотело того же. Профайлер судорожно выдохнул и прогнулся в спине от ощущения чужой ладони на члене, он не смущался больше и откровенно получал удовольствие, двигая бедрами, толкаясь в гостеприимный кулак, пока все еще пунцовые от поцелуев губы бормотали одобрительные проклятья.

Заметив, что пальцы не причиняют дискомфорт, Лектер взял презерватив и, разорвав упаковку зубами, раскатал его по члену Грэма, дополнительно смазывая латекс щедрой порцией смазки. Уилл испуганно распахнул глаза, цепляясь за взгляд Ганнибала, а он просто сместился чуть выше, направил член в себя и опустился вниз, принимая ствол сразу полностью. Уилл схватил доктора за бедра и громко бесстыдно застонал, все так же не отрывая взгляда, недоумевая, почему Лектер не двигается, ведь он понятия не имел о том, что тело должно привыкнуть к вторжению.

И, когда через несколько секунд Ганнибал приподнялся, чтобы снова опуститься вниз, Грэм вздрогнул и прошептал что-то чрезвычайно глупое и сентиментальное, громко всхлипнув в конце. Ганнибал смотрел на это податливое тело, распростертое под ним, и пил удовольствие Уилла жадными глотками. Каждый его стон, каждый вздох и легкая дрожь, резонировали в теле Лектера, умножаясь многократно. Но, внезапно, Уилл приподнялся на кушетке и обхватил Ганнибала неловким объятьем, пряча лицо у него на груди. Он успел толкнулся внутрь всего несколько раз, а потом бурно кончил, сдавленно рыча во время оргазма. Грэм снова упал на спину, хватая воздух ртом, чтобы отдышаться, и таращась в потолок невидящим взглядом.

— Если проводить аналогию со спортом, то ты явно спринтер, Уилл. — Насмешливо произнес Ганнибал, не скрывая улыбки. Он слез с Грэма, стянул с него презерватив и, завязав, бросил на пол. — А я предпочитаю длинные дистанции. Кстати, раз уж ты лежишь на моей психотерапевтической кушетке, позволь мне отметить, что в данный момент именно я трахал тебя, несмотря на то, что технически твой член был во мне.

— Я бы ударил тебя… Но мне слишком хорошо. — Вяло пробормотал Уилл, а потом шокированно открыл глаза, испытывая внезапное озарение. — Ты же не кончил, да? Вот черт! Дай мне минуту, и я что-нибудь для тебя сделаю…

— Ты сделаешь «что-нибудь», если просто полежишь и не будешь дергаться. — По-акульи улыбнулся Ганнибал, выдавливая новую порцию смазки на пальцы.

И Уилл, несмотря на внутреннее сопротивление, смирился. Он накрыл лицо сгибом руки, чтобы спрятать неловкость от Ганнибала, но сам раздвинул ноги шире, сгибая их в коленях.

— Нет, не так. — Ганнибал отвел руку от его лица и мягко поцеловал в лоб, прежде чем спуститься к губам и втянуть профайлера в вереницу бесконечных, тягуче-сладких поцелуев.

Он дождался того момента, когда Грэм расслабился, когда он сам запустил пальцы в его волосы, постанывая от удовольствия и притягивая ближе, и только тогда опустил руку вниз, нащупывая тугое анальное кольцо. Уилл был достаточно возбужден, чтобы не зажаться от прикосновения, и это ободряло. Лектер водил скользкими пальцами по сморщенным мышцам, разминая их и вдавливая внутрь, пока Уилл не начал стонать в ритме его движений. Тогда, наконец, он ввел внутрь один палец, окунаясь в шелковый и жаркий внутренний мир Грэма.

Уилл хрипло выдохнул в немом удивлении, он ждал острой боли, но только что случившийся оргазм и новая волна нарастающего возбуждения сделали свое дело, сводя реакцию на вторжение к обычному дискомфорту. Он был слишком податлив и расслаблен, чтобы было по настоящему больно, и Ганнибал, пользуясь этим, довольно быстро добавил второй палец, заглушая возможные протесты собственными губами. Уилл был очаровательно отзывчив. Открываясь кому-то, он делал это полностью, и в нем не оставалось ни грамма скрытности или притворства, только чистые и свежие, как весенний дождь, эмоции.

Ганнибал ждал этого так долго…

Не согласия Уилла, а самого Уилла. Он делил людей психологически — на категории, и физически — на части, но, как ни крути, самой яркой из доступных ему эмоций, была легкая симпатия, большинство людей он просто терпел, а Уилл… Уилл затронул в нем ту часть, о существовании которой Лектер давно забыл.

Поэтому сейчас, преклоняя колени перед этим невозможным мальчишкой, Ганнибал нависал над ним, все еще стремясь украсть еще один лишний поцелуй. Не имея возможности оторваться от желанного тела даже для того, чтобы раскатать презерватив по собственному члену.

— Если будет больно, не стесняйся…

Ганнибал приставил головку к податливо растянутому отверстию и, не желая продлевать агонию, одним толчком проник внутрь до конца, смыкая бедра, касаясь пахом ягодиц. Уилл сморщился и застонал, задыхаясь от попыток справится с болью, он воспользовался предложением и вцепился руками в плечи Ганнибала, оставляя на коже алые полумесяцы ногтей. Он хотел сказать «никогда больше», но голос отказал ему, все силы уходили на то, чтобы дышать. Когда Лектер склонился ниже, целуя Уилла в щеки, словно собирая капли, тот с удивлением обнаружил, что плачет.

— Боль — это малая плата за удовольствие, Уилл. Однажды, ты поймешь, что они могут оттенять и дополнять друг друга, сплетаясь в восхитительный симбиоз. — Тихо шепнул Ганнибал в россыпь мягких завитков над ухом Уилла и аккуратно двинул бедрами.

Уилл откликнулся немедленно, он сдавленно всхлипнул и зажмурился, намереваясь вытерпеть все до конца, но ему не пришлось. Ганнибал подхватил его под бедра, меняя угол наклона, и толкнулся еще раз, немедленно попадая по простате. Вздох удивления музыкой прозвучал в его ушах, и, воодушевленный этим успехом, Ганнибал толкнулся еще раз, срывая новый удивленный вздох чистого удовольствия.

Мужская физиология работала безотказно, упавший было член снова налился кровью, выдавая желание, и через пару минут Уилл уже сам цеплялся за плечи Лектера, жадно бормоча «еще». Всего этого было слишком много, настолько много, что Ганнибал знал, что не протянет долго. Он высвободил одну руку и обхватил эрекцию Уилла, торопливо дроча ему в ритме фрикций.