========== Глава 1 ==========

Сентябрь1943 года

— Таким образом, к концу полугодия вы должны предоставить свои собственные разработки…

Том Риддл чуть скривился, но записал то, что сказал профессор Дамблдор. Вот уже четверть часа тот вещал о том, насколько для шестикурсников важен и сложен Продвинутый курс трансфигурации, что именно они должны будут освоить, а в конце потребовал от них какой-то проект: создайте то, не знаю что.

Отлично.

Конечно, Том понимал, что профессор не требовал от них создания артефактов. Во-первых, это все же курс трансфигурации, а не артефакторики, которой вовсе не было в школьной программе. Во-вторых, не всем же по силам такое в пятнадцать-шестнадцать лет. Поэтому большинство студентов к Рождеству принесут банальные вещи. Большинство. Но не он.

Создать что-то необычное при помощи своей магии — это же вызов. А Том — лучший ученик потока. К тому же проект давал доступ к запрещенной магической литературе, а это намного важнее.

Темная магия манила Тома, он с легкостью проникал в ее тайны; единственное, что ему требовалось — доступ к запретным и редким книгам. Библиотеки родовитых слизеринцев давно ждали его: медленно, но верно он привлекал однокурсников на свою сторону, очаровывая идеями превосходства чистокровных над остальными. А вот библиотека Хогвартса — точнее, ее определенная часть — все еще оставалась запретным плодом.

Что ж, если профессор Дамблдор сам, пусть и не зная об этом, дает ему такой шанс, то Том им обязательно воспользуется…

***

Что именно это будет за проект, Том еще не решил. Но смог так красочно описать свое желание сотворить нечто нетривиальное, что профессор Дамблдор самолично подписал ему разрешение на свободное посещение Запретной секции до конца первого полугодия.

Опьяненный успехом, Том разве что не поселился среди книг. Пару недель спустя он добрался до средневекового фолианта авторства Годелота “Волхование всех презлейшее”. Вот это была книга так книга! Жемчужина хогвартской коллекции, не иначе. Ни на занятиях по Защите от темных искусств, ни на каком ином предмете им и близко не рассказывали о таком.

Темнейшая магия как она есть. Такие знания хранились разве что в самых древних семьях, но те не спешили ими делиться. Ничего, до них еще дойдет очередь: у Тома еще много времени и возможностей, а главное, желания и интеллекта, чтобы познать все тайны.

Лишь одно разочарование от “Волхования” постигло Тома. Он даже выписал в свой дневник строки, которые зацепили его, не дав ответа:

“Что до крестража, наипорочнейшего из всех волховских измышлений, мы о нем ни говорить не станем, ни указаний никаких не дадим”.

Возможно, будь на страницах простое описание предназначения крестража, Том бы его прочитал, усвоил и двинулся дальше. Либо же запомнил, что такое бывает, и использовал в дальнейшем при необходимости. Но информации не было. Ни слова. Если в книге по темной магии боятся рассказать об этой самой магии, то…

Фантазия уже бежала вперед, рисуя невообразимые картины могущества, власти, а может, даже бессмертия. Всего что угодно. Что же это такое? Острый ум требовал ответа. Он перерыл все каталоги Запретной секции, использовал все известные ему заклинания для поиска книг, где бы упоминалось слово “крестраж”, но ничего не обнаружил.

И Том решил, что любой ценой это выяснит. Если он еще год назад смог разгадать загадку самого Салазара Слизерина и найти Тайную комнату, то уж разузнать все о крестражах ему наверняка по силам.

***

Далекий гул самолета нарушил тишину ночи. Приглушенный вой стремительно нарастал… Тишина… И взрыв. Мощный, разрушающий все на своем пути взрыв.

Это был первый авианалет на спящий Лондон.

Стены приюта Вула содрогнулись, окна дзинькнули, но выдержали.

— Все вниз! В подвал! Живо!

Дверь в комнату Тома распахнулась, в глаза ударил свет фонаря.

— Вставай. Бегом в подвал, — крикнула Марта и скрылась в коридоре. Хлопнула следующая дверь.

Том сел на кровати, пытаясь понять, что происходит. Гул вновь приближающегося самолета и вой падающей бомбы отозвались каким-то глубинным ужасом где-то в позвоночнике и заставили сжаться от страха.

На них напали? Конечно, он знал, что шла Вторая мировая война, но неужели немцы посмели бомбить Лондон?

Второй взрыв сотряс стены сильнее, вероятно, бомба упала еще ближе. А что, если?.. И никакая магия ему не поможет!

Том быстро натянул ботинки, растянутую кофту поверх заношенной пижамы и осторожно выглянул в окно. Невдалеке алело зарево пожара. Это не сон!

— Быстрее! — Марта вновь заглянула к нему.

— Иду, — буркнул он, поворачиваясь, и Марта поспешила дальше, а с неба снова раздался цепенящий вой.

Том отшатнулся от окна, в два шага подлетел к двери и захлопнул ее. Встав на четвереньки, он нырнул под кровать и достал из потайного кармана чемодана волшебную палочку. Колдовать за стенами Хогвартса запрещено, но когда на кону твоя жизнь, нарушить Статут не так уж и страшно. Он сунул ее за пазуху и поспешил на выход.

Шум и крики бежавших детей едва не заглушил вой летящей на них бомбы. От характерного свиста — предвестника самой смерти — хотелось сжаться в комочек и забиться в самый дальний угол.

— Ложись! — закричала Марта.

Взрыв…

Стены задрожали, окна наконец не выдержали и разлетелись на мелкие кусочки. Осколки стекла зацепили Эми Бенсон, и та упала, заходясь криком. В свете фонарей была заметна ее кровь — на одежде, на руках, на искаженном от боли лице.

— Вставай, разлеглась тут, — Марта подхватила ее под руки и поволокла к лестнице в подвал.

Страх висел в воздухе словно туман поутру. Том физически ощущал, как он сгущался с каждой минутой.

Бежать. Спасаться. Выжить!

Не позволить этим дурацким магглам его убить. Но что он мог сделать? Волна детдомовских детей подхватила его и понесла в место, которое считалось безопасным. Они слышали, как бомбы падали одна за одной, почти не давая передышки, попадая все ближе и ближе к приюту.

Спустившись наконец в подвал, они сгрудились у входа. Миссис Коул и дети, жившие на нижнем этаже, уже были там.

— Все здесь? — с тревогой спросила она.

— Да, мадам, — кивнула Марта, сгружая раненую Эми на лавку.

Детям приказали расположиться у стены и сидеть тихо. Никто ничего не знал, но задавать вопросы не осмеливались.

Том прошел в самый угол. Никто не сел рядом — его давно боялись и избегали. Через ткань он погладил волшебную палочку — если что, он успеет ее выхватить и наколдовать щитовое заклинание. И будь что будет. Но он сегодня не умрет. Ни за что. У него слишком большие планы на эту жизнь, чтобы так бездарно сгинуть под обломками.

Приближение самолетов здесь было почти не слышно, толстые стены фундамента заглушали часть звуков, но тем страшнее был свист падающих бомб. Словно из ниоткуда, они сыпались с неба, и по звуку казалось, что летят именно им на головы.

Стены вновь содрогнулись, кто-то из девочек заплакал. Том незаметно сунул руку под пижаму и переместил палочку в рукав. Весь в напряжении он ждал очередного взрыва… Перед глазами что-то мелькнуло. В тусклом свете фонаря почти ничего не было видно, но он понял, что это крыса и, кажется, не одна. От омерзения он передернул плечами и подтянул ноги к себе.

— Убирайтесь отсюда, — сквозь зубы прошипел он.

Крысы запищали и юркнули куда-то в темноту.

То и дело долетали звуки сирены воздушной тревоги. От каждого взрыва земля сотрясалась под ногами. И свист… то ли свист, то ли вой.

Его Том не забудет никогда.

От этого звука кровь стыла в жилах даже взрослых мужчин, а тут всего лишь дети и пара беспомощных женщин.

Когда же кончится эта ночь? Самая страшная в его недолгой жизни.

— Том… — чья-то рука дернула его за плечо. — Проснись.

Том резко сел в кровати. Сердце колотилось как сумасшедшее. Он выхватил палочку из-под подушки и направил в грудь разбудившего его.

— Эй, спокойнее, это же я, ты что! — Лестрейндж отскочил от кровати. — Ты так… хм-м… кричал, что я подумал…