Рэй посмотрел на него, и в этот момент Норман пожалел, что вообще что-то у него спросил. Его холодный пронизывающий взгляд пугал, буквально пробирал до мурашек. Норман даже невольно сглотнул от страха. Однако вскоре Рэй расслабился, даже немного смягчился. Его плечи устало опустились, во взгляде на долю секунды промелькнула какая-то непонятная грусть. Он вздохнул и указал рукой на диван, таким образом приглашая их присесть. Они послушно сели, посмотрели на него. Он устроился напротив и, выдержав недолгую паузу, ответил:

— Я тоже сначала думал, что меня отправили на корм. Но всё оказалось несколько иначе.

То, что поведал им Рэй, привело их в глубокий шок. Он рассказал про фермы-лаборатории, на которых проводились эксперименты над детьми, про сотрудничество демонов с людьми, про привратника — Питера Ратри. А ещё он посвятил их в свой план по уничтожению всей демонической расы. И это было то, что зацепило Эмму больше всего. Она была не согласна с ним, ведь его план заключался в полном геноциде демонов, а она так не хотела. Правда, о своих сомнениях она напрямую не сказала. Для виду лишь согласилась. Но уходила она оттуда с тяжёлым сердцем. Что-то подсказывало ей, что грядёт нечто нехорошее. Только она пока ещё не знала, что именно. И это пугало её больше всего.

========== 14. Друзья, воспоминания, любовь (Рэй/Эмма) ==========

Комментарий к 14. Друзья, воспоминания, любовь (Рэй/Эмма)

Вообще, обновление должно было выйти ещё вчера, но в силу некоторых обстоятельств я не смогла дописать и выложить зарисовку. По большей части, эта зарисовка призвана немного разбавить обстановку, поскольку атмосфера до самого конца работы будет держаться тяжёлая и мрачная

Рэй неслышно отворил дверь и уже было собрался пройти в комнату, но вдруг остановился на пороге. Его взгляд был устремлён на кровать, где спали Эмма и Норман. Они лежали близко друг к другу, крепко обнявшись, и держались за руки. Выглядели умиротворёнными, расслабленными. Приглядевшись получше, Рэй даже смог разглядеть у Эммы на лице счастливую улыбку. Похоже, ей очень нравилось спать в обнимку с Норманом. Определённо нравилось, иначе она бы не стала так улыбаться. От осознания этого у Рэя болезненно сжалось сердце в груди. На душе вдруг сделалось как-то гадко, паршиво. Но он тут же мотнул головой, отгоняя наваждение. Нет, сейчас не время давать слабину. Он пришёл сюда не нюни распускать. Точнее, не совсем для этого. Здесь у него были свои, личные дела.

Ещё пару секунд Рэй стоял на пороге. Всё никак не решался пройти дальше. Просто молча разглядывал спящих Нормана и Эмму. Точнее, только одну Эмму. Его взгляд как-то непроизвольно приковался именно к ней. Рэй совсем не мог отвести от неё глаз. Он и сам не понимал, почему. У него просто не получалось, как бы он ни пытался. Глаза сами собой возвращались к ней, скользили по телу, изучали. И он ничего не мог с этим поделать. Совершенно.

Но, в конце концов, он всё-таки справился с собой и прошёл вглубь комнаты. Дверь он предварительно закрыл на защёлку, чтобы к ним точно никто не зашёл. Не хотелось бы, чтобы их кто-нибудь побеспокоил. Да и чтобы его увидели в таком состоянии тоже. Удостоверившись, что дверь надёжно заперта, Рэй вновь повернулся к кровати. И в этот момент его дыхание спёрло, а сердце, казалось, и вовсе остановилось. А всё потому, что он увидел, как Эмма прижимается к Норману во сне. Но было в этом что-то не так. Казалось, в этом простом, даже детском жесте теперь чувствовалось что-то иное, для неё несвойственное. Что-то, что означало, что теперь между ними была не просто дружба.

Рэй снова резко тряхнул головой.

«Да что со мной такое?.. — мысленно выругался он сам на себя. — Веду себя как какая-то тряпка…»

Дав себе мысленную пощёчину, Рэй быстрыми, но максимально тихими шагами, чтобы не разбудить друзей, направился к кровати. Пока он шёл, то не сводил глаз с Эммы. Разглядывал её лицо, волосы, руки. Взгляд скользил от одной части тела к другой, изучая, запечатляя в памяти все мелкие детали. Невольно Рэй закусил нижнюю губу, приложил руку к тому месту, где находилось сердце. Оно снова неприятно заныло, закололо в груди, когда он увидел руку Нормана, обвившуюся вокруг талии Эммы. По какой-то причине Рэю было неприятно на это смотреть. Возникало внутри какое-то странное чувство, такое отвратительное, мерзкое, болезненное. Оно ему не нравилось. Он и сам не мог объяснить, почему так происходит. Ведь раньше он никогда не испытывал подобного, если видел, как его друзья обнимаются во сне. Так в чём же дело теперь? Неужели он…

Одна безумная мысль прокралась к нему в голову, но Рэй тут же отогнал её, вновь дав себе мысленную пощёчину.

Дабы отвлечься от всяких глупостей, он присел на краешек кровати и глубоко вздохнул. Закрыл глаза, закутался в плащ. И это действительно пускай и немного, но помогло. Разум частично очистился от дурных мыслей, и теперь Рэй не чувствовал дискомфорта в районе грудной клетки, когда видел обнимающихся Эмму и Нормана. Посидев так ещё пару секунд, он снова открыл глаза и посмотрел на друзей. Те продолжали мирно спать, тихонько сопели, не переставая держаться за руки. Здесь, вблизи, они казались невероятно милыми. Рэй даже невольно засмотрелся. Он и сам не заметил, как уголки его губ приподнялись в лёгкой улыбке. На самом деле, всё это навевало ему воспоминания о детстве. Когда-то очень давно, когда они были ещё совсем маленькими, то часто спали вместе. Эмма и Норман упрашивали маму, и она разрешала им остаться на ночь у Рэя. Эмма с Норманом обычно ложились с двух сторон, а сам Рэй лежал посередине. И получалось так, что он оказывался в крепких объятиях обоих. В такие моменты он ворчал, всем своим видом показывая недовольство, но внутри радовался и наслаждался их присутствием и теплом. Это, пожалуй, были самые лучшие времена в его жизни. Ведь тогда он действительно чувствовал себя счастливым. Тогда он мог проводить не только дни, но ещё и ночи со своими самыми близкими людьми. А ещё с одной из таких ночей было связано очень важное для него воспоминание.

***

Рэй чуть нахмурился, поёрзал на кровати. В конце концов, он был зажат между Эммой и Норманом, и потому места не хватало. Конечно, он был рад, что сегодня они тоже остались у него на ночь, но всё же. Ещё больше ситуацию усложнял тот факт, что оба они обнимали его с двух сторон, поэтому он почти не мог пошевелиться. Он знал, что если сделает хотя бы одно неловкое или слишком резкое движение, то кто-то из них непременно проснётся. А ему этого совсем не хотелось. Так что приходилось лежать спокойно, не шевелясь, чтобы никого из них не разбудить. А делать это было весьма проблематично. Особенно учитывая, что Рэй не очень любил спать на спине. Но ничего уже не поделаешь. Тем более, он сам хотел, чтобы друзья остались у него на ночь, а потому приходилось терпеть. Даже если ему самому было неудобно.

Сделав еле слышный вздох, Рэй снова немного поёрзал. Таким образом он пытался найти более-менее удобное положение. Всё же, ему тоже хотелось поспать. Правда, у него толком ничего не получалось. Движения выходили скованными, какими-то неумелыми. Всё же, тяжело было свободно и нормально шевелиться, когда с обоих сторон тебя крепко обнимают две пары рук. Но Рэй не спешил сдаваться. Он упорно продолжал искать максимально удобное положение для себя. Старательно пытался хоть немного выкрутиться, устроить голову на подушке. Правда, все его усилия так и не увенчались успехом. А потом он и вовсе прекратил. Но отнюдь не потому, что устал, нет. Причина крылась в другом.

Эмма.

В какой-то момент Рэй почувствовал, как она прижалась к нему во сне. Сначала он даже не понял, что произошло, но уже через пару секунд до него дошло. И от осознания случившегося его щёки вспыхнули, а сердце бешено заколотилось в груди. Внутри стало как-то по-необыкновенному тепло, внизу живота как будто запорхали бабочки. Это было максимально странное чувство. Рэй никогда раньше не испытывал ничего, даже отдалённо похожего на него. Но оно, на самом деле, даже понравилось ему. Было очень приятным, необычным, тёплым. Но вместе с тем новое неизвестное чувство и пугало его. Он ведь никогда раньше с подобным не сталкивался. А потому совершенно не знал, как на это вообще реагировать. Поэтому, отойдя от приятных ощущений, он даже немного растерялся.