Пока обороняющиеся перезаряжались, орки успели подойти к частоколу и начали через него перебираться. Теперь часть жителей поселка отмахивалась от нападающих копьями и топорами, другая же часть перезаряжала ружья и стреляла в орков почти в упор. Маршалы кинулись к самым проблемным точкам, оттуда послышались дуплеты из коротких дробовиков, и револьверная стрельба. Я оказался у ворот, где сначала разрядил все свое оружие в орков, затем начал бить их «кровяным кулаком».

Вскоре сражение закончилось. Внутрь периметра смогла пробиться только тройка краснорожих, которых быстро пристрелили с крыш, остальные остались лежать по другую сторону частокола. С нашей же стороны было два десятка пострадавших с ранениями разной степени тяжести. Вызвав Кара с фургоном, я начал оказывать первую помощь. Тяжелых было всего двое, одному орочья стрела попала в живот, другой же оступился при выстреле, упал с галереи частокола и сломал обе голени. Завтра первым делом добьюсь от Тило приказа о регулярных тренировках по стрельбе для всех жителей. А то ружье купили, умение стрелять купить забыли. В результате стойка была черти какая, вот отдачей человека с галереи и скинуло.

Хану о нападении я сообщил, лейтенант принял это к сведению. У него пока все обошлось без боестолкновений.

Вот в клинике прибавился целый десяток пациентов, мест в палатах на всех не хватило, пришлось часть размещать в общем зале. Фигня, перетопчутся, половину завтра же выпишем.

Пациентки же все были в крайне возбужденном состоянии. Как же, почти лично участвовали в отражении нападения злобных орков! Видели ведь, как в полумиле от клиники что-то сверкало и грохотало? Видели. Теперь пересказывают друг другу виденное, дополняя новыми подробностями. Орков в этих рассказах уже не сто двенадцать, как на самом деле, а полторы тысячи. Так рождаются легенды, да. А еще четверо пациенток решили стать добровольными санитарками и начали вовсю жужжать вокруг раненых.

Из всей толпы, что собралась на холме, только Рют с Каром не выказывали ни малейшего сожаления, что не приняли участия в битве. Насмотрелись в свое время на орков через прицел арбалета. Остальным же пришлось давать успокоительный отвар, чтобы они, наконец, заснули, я даже подумывал орочьи сонные амулеты применить, но обошлось.

Среди кучи трупов мертвых орков обнаружили двух живых. Маршал Уларт доложил об этом рано по утру. Один упал с убитой лошади и получил сотрясение мозга от столкновения головы с грунтом, другому пуля ударила вскользь по черепу, обеспечив сотрясение не хуже, чем от камней под ногами. Сейчас они сидели в подвале «федерального здания».

Мы до вечера провозились с ранеными, даже не знаю, что бы я делал без Рюта и Кара. Всех раненых либо вылечили, либо привели в порядок настолько, чтобы можно было их отправить по домам. В клинике остался только тот, с переломанными ногами. Вокруг него жужжал практически весь женский контингент нашего заведения. Ну как же, герой обороны Хара. Вся же мужская часть, в виде Рюта, Кара, трех маршалов (двое на дежурстве в поселке), меня и зашедшего на огонек Тило, предавалась дегустации алкоголя в нашем новом доме. Как говорится, не пьянства окаянного ради, а исключительно расслабления нервов для. Не даром великий Суворов говорил: «после боя умри, но выпей!». Прав был Александр Васильевич, ох прав.

— Что с пленными делать собираешься? — Тило озвучил давно назревавший вопрос.

— Ничего не собираюсь. Проведем суд, рассмотрим дело всесторонне, да повесим. Что тут кота за хвост тянуть? — ответил я.

— Ну, если суд, тогда все в порядке, я спокоен, — нагло ухмыльнулся наш бургомистр.

— Правильно, нечего тут беспокоиться, тем более, что ты будешь в числе присяжных, — «обрадовал» его я. Ну да, если ты сидишь с такой довольной рожей, не удивляйся, если тебе скормят незрелый лимон.

— Ты офигел? За что?! — завопил Тило.

— За твой великий ум, разумеется. И за красивые глаза, — нагло ухмыльнулся в ответ я. — Изволь еще двоих присяжных найти, срок тебе завтра до полудня. И это, не напрягайся, им в любом случае висеть. Твое присутствие будет чисто номинальным, для галочки.

Тило нервно отхлебнул из бокала, поперхнулся, закашлялся. Тут добрый Рют протянул ему стакан, типа запить. Бургомистр отхлебнул из стакана и замер. Глаза его стали подобны блюдцам, лицо покраснело, рот широко открылся. Чуть продышавшись, Тило захрипел на Рюта:

— Смерти моей хочешь? Что это было?

— Чистый спирт, чего ты еще ожидал в доме медиков найти? — Рют был сама невинность, еще и глазками пару раз сделал хлоп-хлоп. Мы с Каром дружно заржали, я подал бургомистру кувшин с водой, к которому тот сразу присосался.

— Ладно, шутка удалась, было очень смешно, — резюмировал я. — Тило, про суд и еще двух присяжных я не шутил. Изволь обеспечить.

— Хорошо, хорошо, отравители! Будут вам присяжные, — пробормотал наш глава администрации, которого с глотка спирта конкретно начало развозить, и устало откинулся на спинку кресла, чтобы сразу заснуть.

Ладно, посидели и хватит, спать пора, уснул кабан. Нам тоже пора по койкам, завтра новый день.

Никаких присяжных Тило нам так и не организовал, пришлось самим выкручиваться. Нужно было пять человек, трое уже сидели на скамье присяжных, Рют, бильярдист Ланд и сам Тило. Не мудрствуя, на две оставшиеся вакансии я назначил маршалов Арги и Албена. А что, авторитет среди жителей у них имеется, никто против их назначения не возражал. Дальше все было достаточно скучно. Привели пленных, выглядевших откровенно неважно после общения с маршалами, мне на стол положили пачку протоколов их допросов. Ну и чисто формальное: «пришли грабить?» — «да». Присяжные единогласно признали их виновными в покушении на убийство, разбой, изнасилование и прочая, и прочая. Я уже был готов огласить приговор, когда Арги подошел к моему столу.

— Ваша честь, у меня ходатайство. Подсудимые не только виновны по всем озвученным эпизодам, они еще и злонамеренно вторглись на земли племени Опономо, ныне вошедшего в состав королевства Гравия. Требую отдать их в руки племени для совершения надлежащего наказания по закону Урук-Хай.

— Присяжный Арги, уточните, пожалуйста, какое наказание полагается по закону Урук-Хай? — спросил я, хотя и так все было понятно.

— Смерть, разумеется. Такая, чтобы духи возрадовались. — ответил орк, гордо подняв голову.

— Не возражаю, — судейский молоточек хлопнул по столу. — Суд постановил отдать обвиняемых племени Опоному для свершения соответствующего их проступку наказания.

Подсудимые орки при этом сильно заволновались, видать, непросто у них принято супостатов жизни лишать. А не надо было к нам за зипунами переться.

На казнь приехал и шаман, и вождь, и наш названных брат Хармин. Орки посовещались между собой и определились со способом изведения врагов. Смотреть на это вышел весь поселок. И вот вывели пленных. Их повалили на землю, каждого привязали длинными веревками за ноги к седлам пары лошадей, и сидевшие в седлах Урук-Хаи с гиканьем и свистом погнали их в прерию. Сотни две ярдов туда, потом обратно к одинокому дереву, одна лошадь пронеслась слева от его ствола, другая справа, орк же наделся на дерево промежностью, от удара его разорвало пополам. Тело с одной оторванной ногой еще жило и тащилось за лошадью, орк визжал, как резанная свинья. Впрочем, этот крик затих, когда лошадь, за которой тащился будущий труп, проскакала кругами пару сотен ярдов. Со вторым пленным поступили ровно так же. Их останки бросили в прерии в полумиле от поселка, пусть койоты и лисы полакомятся. Наши же жители были в полном восторге от такого решения вопроса. Ясно, понятно, поучительно. И зрелищно. Что еще надо в мире, где не изобрели футбол? Только дружно пойти в салун и отметить это дело.