Но когда после нескольких рывков она шумно рухнула на поле, прямо в нескошенные хлеба, Жалейкин понял, что это не галлюцинации. Тарелка приземлилась метрах в пятнадцати от Петиного трактора, и из нее вылезло зеленое чудище, похожее на двух осьминогов, посаженных один на другого. На нижних щупальцах чудище довольно ловко передвигалось, а верхними отчаянно жестикулировало. Наверху у чудища росли три усика, с каждого из которых смотрел печальный изумрудный глаз.

  Чудище подошло к летающей тарелке, открыло какую-то крышку на боку и посмотрело туда сразу тремя глазами. Потом, медленно закрыв крышку, оно повернулось и двинулось к Петру.

  Гарпынгрх понял, что своими силами ему мимикризатор не починить. Придется просить помощи. Конечно, вступать в контакт строго запрещено, да и небезопасно, но хесс Арпунгр представлялся Пу куда более опасным, чем это одинокое разумное существо.

  Чудище остановилось в двух шагах от Петра, рядом с трактором, и сказало:

  - Фыы - хуу, хтрч, ндрндрынг.

  - Извини, товарищ, непонятно выражаешься, - оправившись от испуга, вежливо ответил Петя. - Я по-вашему не понимаю.

  "Опять лингвистор не работает," - понял Пу. Он достал у себя из углубления на головогруди маленький блестящий шарик на оранжевой ниточке и хряснул его о Петин трактор. Повертев шарик в щупальцах, чудище вложило его на место.

  - Помоги, друг! - сказало чудище. - Мимикризатор не заводится.

  - Да я в вашей технике не понимаю, - сказал Жалейкин, но все же пошел за чудищем.

  Пришелец открыл крышку на боку летающей тарелки и приглашающе повел щупальцем в сторону Петра. Петя подошел поближе и заглянул внутрь.

  Изнутри летающая тарелка слабо светилась всеми цветами радуги. Странное переплетение полупрозрачных труб и проводов, по которым двигались какие-то продолговатые предметы, напоминающие куриные яйца, немыслимые спирали и движущиеся друг относительно друга концентрические полусферы.

  "Мать честная!" - подумал Петр. -" Да мне здесь сроду не разобраться. Я ж вам не академик Королев."

  Но виду не подал. Опасливо прикоснувшись пальцем к летающей тарелке, Жалейкин обнаружил, что она прохладная и гладкая.

  - А ну, заводи!

  Чудище открыло люк наверху и, до половины свесившись в него, задвигало четырьмя передними щупальцами - руками, при этом остальными руками оно держалось за края люка. Петр глядел в мотор, или что там это еще было. Как только чудище рвануло рычаги, все странные механизмы пришли в движение.

  Все зажужжало, замерцало, запульсировало. И Петр увидел! Одна маленькая пульсирующая финтифлюшечка силилась, но никак не могла достать до мерцающей загогулинки, так как от нее отвалился рубиновый крючочек и сиротливо лежал на дне всего этого неземного великолепия.

  - Глуши! - крикнул Петя.

  Пришелец сполз с крыши и выжидатально уставился на тракториста.

  - Погодь! - сказал Жалейкин и отправился за дежурным чемоданчиком.

  Откусив кусок стальной проволоки, Петя крепко - накрепко прикрутил финтифлюшечку к загогулинке.

  - Заводи!

  Чудище вскарабкалось наверх и дернуло рычаги. Летающая тарелка медленно завибрировала и начала на глазах превращаться в легкое, пушистое облачко.

  - Спасибо, брат! - чудище похлопало Петра по плечам двумя зелеными щупальцами и забралось в люк.

  Гарпынгрх Пропузанг Пу держал курс на базу и с удовлетворением думал, что хессу Арпунгру и на этот раз не удастся его отчислить.

  "Все-таки славный парень, этот абориген," - думал Пу.

  " Хоть и зеленый, а тоже жалко," - думал Жалейкин, погружаясь в недра своего стального коня. - " Видать, и у них с мастерскими нелады. Как не помочь?"

  Облачко медленно плыло в голубом небе над золотыми полями поспевающей ржи, над рощей и рекой. Оно напоминало пушистого щенка, лежащего на брюхе и раскинувшего в стороны короткие лапки.

  Зазвонил будильник. Петр Никодимович Жалейкин с хрустом потянулся, изгоняя сон из каждой клеточки своего молодого загорелого тела. Не открывая глаз, Петя вспомнил, что сегодня вторник, что косить сегодня надо за березовой рощей. Поле там удобное, и хлеб уродился знатный. Вспомнил также Петя и о том, что получил вчера в мастерских отремонтированный трактор, и начальник мастерских клялся и божился, что трактор отремонтировали на славу, и что он, Петр Никодимович, будет благодарен ему по гроб жизни.

  Наскоро перекусив, Петя пошел через огород к поджидавшему его трактору, на ходу отмечая, что жара, стоящая последние две недели, нисколько не повредила огороду. У забора озорно курчавился салат, дальше шли грядки с солидными кабачками и спесивыми, гордыми своей лиловостью баклажанами. Трактор стоял за огородом с вечера, и, хоть это было явное нарушение, председатель колхоза смотрел на такие вещи сквозь пальцы, так как Петр Никодимович считался одним из лучших механизаторов в Погореловке. Он, как никто, умел укротить самую захудалую технику и давал полторы нормы даже там, где другие не могли сделать и половины.

  Пете очень хотелось верить начальнику мастерских насчет ходовых качеств своего трактора, но дежурный чемоданчик с молотком, плоскогубцами, большим мотком проволоки и другими средствами первой помощи он все же прихватил.

  Час был ранний, и солнце пока грело вполнакала.

  Противно зажужжал зуммер, держатели с треском отстегнулись, и ложекресло бухнулось на пол.

  Гарпынгрх Пропузанг Пу раздраженно подумал, что амортизаторы ни к черту, и что метрополия совершенно наплевательски относится к наблюдателям периферийных баз. Еще Пу подумал о том, что день сегодня будет жаркий, а ему пора вылетать на плановое патрулирование. Гарпынгрх торчал на этой базе третий год, и планета уже не вызывала у него ни удивления, ни восторга. Не обнаружив в Академии никаких выдающися способностей, Пу и назначение получил самое средненькое. Планета была открыта давным - давно, и даже постоянную базу основали более пятидесяти лет назад. Где-то в далеких глубинах космоса однокашники Гарпынгрха штурмовали необжитые миры, устанавливали контакты с цивилизациями, делали сенсационные открытия. А здесь, на периферийной базе, жизнь текла размеренно и нудно. Разум на планете был, но стадии контакта еще не достиг. Патрулирование велось весь световой день по квадратам, с таким расчетом, чтобы каждый квадрат был обследован раз в два оборота планеты. Фиксировалось все: изменения состава атмосферы, растительный покров, миграции животных, в том числе носителей разума.