-И что же из всего этого следует? Что вы предприняли? - спросила Екатерина Медичи.

-Ла Валетт считает дело исчерпанным. Он полагает, что Де Камерон и был Черной Лилией. И теперь он мертв.

-А что считаете вы?

Король пожал плечами. Потому что его новые друзья Де По и Де Бурбон утверждали, что Черная Лилия по-прежнему на свободе и чинит свои козни. И убийство узника можно было бы считать доказательством.

Поглощённый мыслями о заговорах, Генрих сохранял враждебное молчание, не желая мириться с матерью. Со своей супругой Генрих обошёлся едва ли лучше, обделив её своим вниманием, хотя Луиза не дала повода и ни чем не прогневала своего мужа. Мягкий блеск её печальных глаз, казалось, тяготил Генриха, он давно пытался избегать её взгляда. И Луиза понимала его, но не упрекала, как будто она постигла его слабость и смиренно приняла его безумие.

Однако, королева была женщиной и таяла с каждым днём, встречая повсеместное отчуждение Генриха, а то и внезапные приступы внимания, обусловленные редким желанием обзавестись наследником. Она могла бы многое рассказать и выказать своё недовольство, но ни словом, ни делом, ни малейшим намёком не давала понять придворным сплетникам, какие демоны терзали их брак. Она бежала общества людей и всецело посвятила себя мужу, хотя могла бы примкнуть к Гизам, будучи их родственницей, так как раньше, до замужества, сочувствовала Святой Лиге и была ярой католичкой. Луиза -ангелоподобная королева, обладала чистой строгой красотой, в которой было так мало земного. Изящный классический овал лица в обрамлении золотых волос, идеальная белая кожа. Она была создана прекрасной, и своей возвышенной красотой, не блистая подобно иным женщинам, обольстительным и страстным, а скорее озаряя её мягким сиянием, точно луна на чёрном бархате неба.

Обед подходил к концу, подали фрукты, сладости и вино. Король быстро распрощался с обеими королевами и отправился к себе в кабинет, где у него должны были состояться несколько аудиенций.

Аудиенция господина Дю Га или же Ле Га как его прозвали при дворе.

Всем королям время от времени приходиться заниматься бумагами, разбирать жалобы дворян и буржуа. Генрих III не любил всем этим заниматься, сколько бы Шико не пытался привить Валуа желание интересоваться государственными делами.

Чтобы как-то скрасить скуку короля, сам Шико и братья Бомонт: герцог Де Бурбон и граф Де По, пришли в кабинет и там расселись по оттоманкам, задрав ноги к верху.

- Ваше Величество, вас не слишком расстроил инцидент с Де Камероном? - спросил Де По.

- Расстроил? Нет, друг мой, к чему ты вообще возвращаешься к этой неприятной теме? - ответил Генрих.

- К тому, что кто-то его убил! Убил! - гаркнул Шико.

- Конечно, это сделали Гизы! - отреагировал Маринус, - они испугались, что перед казнью он их сдаст, и подослали этого убийцу Чёрного Опарыша!

- Да, государь, тому полно доказательств! Мы и Шико собственными глазами видели, как Чёрное Чудовище убивает цыганку! - возбуждённо жестикулируя руками, затараторил Де По.

Когда они с братом касались дел, особо волнительных, то их тоненькие голоса становились смешными и каркающими как какое-нибудь щебетание птиц или скорее кряканье уточки. Эти смешные голоса так веселили Шико, что он с улыбкой поправил, что именно своими глазами они не видели убийцу цыганки, а только обнаружили труп и пропажу кинжала.

- Да! Но Роксана же согласилась, что Чёрный Августин и любовник Марикиты один и тот же человек! - сказал активно жеманничая вопреки своей воле, Маринус Де Бурбон. Его лицо во время пылкого разговора становилось очень живым, брови двигались туда-сюда, глаза расширялись, а руки сжимались в кулачки или порхали перед носом собеседника как надоедливые бабочки.

- И что из этого исходит? - рассеянно спросил король.

Он никак не мог вникнуть в разговор Маринуса и Натаниэля, так как они приводили беспорядочные факты, известные только им, и постоянно перевирали имя Чёрной Лилии.

- Ну мы же нашли в груди Де Камерона кинжал Шико. Значит, по крайней мере, Марикиту и Де Камерона убил один и тот же человек. Этот человек Чёрный Башмак, он шпион, и скрывается где-то здесь, у всех на виду. Это человек, который вхож куда хошь! Которого никто не заподозрит, потому что он носит маску не только Черной Лилии, но и маску благопристойности. Прикрываясь как плащом расположением короля, - выдвинул Маринус свою идею.

- Ну и что? Что из этого? - воскликнул Шико, - мы все равно не узнаем кто это!

- Может, это Шико? - предложил Генрих.

- Я? Ах, ты Иуда! - Шико запустил в Генриха бумажным ангелочком.

- Неплохое предположение, - подхватил Де Бурбон, - А что Чёрного Красавца никто ещё не видел одновременно с Шико. А я ставлю под подозрение всех, кто не был одновременно с нами на Понт-Неф. То есть, это ни я, ни мой брат, ни герцог Анжу, ни Бюсси, и конечно ни Роксана!

- Да и меня этот Черный Красавец зачем-то спас, - вспомнил Де По, - вы бы стали меня спасать, господин Шико?

- Теперь он Чёрный красавец? - игнорируя вопрос, спросил Шико.

- Это точно наш Шико! Смотрите, он убил цыганку, потом Де Камерона своим кинжалом, - засмеялся Генрих.

- Всё сходится! - возопили братья Бомонт, потрясая кулаками в сторону шута.

- Ничего не сходится! - буркнул Шико.

-Да, но почему он так поступил? - задумчиво проговорил Де По.

- Да потому что он простофиля! - ответил ему Маринус.

- Мы закатим славную пирушку, а его не позовём! - хором сказали братья и рассмеялись.

- Что за бессмыслицу вы городите! - возмутился Шико.

- Во всем есть смысл, друг мой, - философично ответил Де По.

- Тогда советую вам написать трактат о выуживании смысла из ничего! У вас прекрасно получиться на пару с братом. Назовёте его “Абсурдные артикулы”, а наш дружочек Генрих их подпишет, примерно такие же абсурдные документы он подписывал, воцаряясь на польский престол!

- Пожалуй, мы напишем что-нибудь полезное о бессмысленности.

- В таком случае напишите памфлет.

- Мы не станем уподобляться грязным памфлетистам типа Обинье.

- Разве он плохо пишет? - изумился Шико.

- Само собой! Обинье - величайший из невежд, который напрягает свои дремлющие способности ради рассуждений о том, что ему неподвластно.

- Вы так говорите, а ваш батюшка Генрих Наваррский высоко ценит его службу, - заметил король.

- Если он в действительности даёт батюшке Наваррскому хорошие советы, то ничего удивительного, правда о чём-то жизненно важном доходит до понимания даже самых тупоумных. Поэтому не вижу никакой заслуги Обинье.

- Вы его ненавидите! - возмутился Шико, который был хорошо знаком с поэтом во время своего пребывания в Гаскони.

- Да, мы находим, что ему нужно отрубить все члены его гнусного тела. Начиная с языка, потом уши и руки, ну и всё остальное.

-С чего это вы взъелись на него?

-Да просто его гнусные памфлеты и стишки ничего не стоят. - туманно ответил Бурбон, не хотевший при короле затрагивать тему эпиграмм, которые Агриппа Д’Обинье сочинил про Генриха и его дурные наклонности. Впрочем, король и так прекрасно понимал о чем разговор.

- Вот именно, до коли этот червь останется непобеждённым? Неужто он и дальше станет источать реки гнили и зловонные его речи потекут по двору, омрачая наш слух? - негодовал Де По, возлежа на кушетке.

- Смерть ему, смерть гугеноту! - вскричал Шико, доставая шпагу и стуча по стенам.

- Прекратите, месье Шико! - с насмешкой сказал Маринус, - вечно вы с вашими провокациями! Сначала орёте во всю глотку: смерть гугенотам, потом все бегут по улицам резать людей. А вы вздыхаете и заявляете, что это король во всем виноват.

- Что за вздор! Когда это такое было? - возмущенный такими словами Шико спрятал шпагу.

- Вы слишком горячая голова! Вам лишь бы натравить всех друг на друга, устроив смертоубийства, а потом спихнуть все на короля и сидеть с самым умным видом и утверждать, что вы такое не советовали.