– Давайте попробуем разобраться вместе, – предложил Виктор. – Итак, бомба – магический фонарь с какой-то добавкой, так? Допустим, у меня есть ведерко с нужным ингредиентом. Где мне взять фонари?

– В любой лавке.

Из объяснений Ксении Виктор отчетливо понял одно – в магическом сообществе происходит ровно тот же бардак, что и в любой ремесленной гильдии. Разве что суммы гонораров солиднее, и самомнения у магов побольше, чем у столяров или белошвеек.

Разнообразные артефакты, основной хлеб колдунов, в основном производят несколько крупных компаний. Маги-одиночки тоже запросто могли заговорить ладанку с кошачьей шерстью на отпугивание мышей, деревянную бусину – на лечение ран, а игрушечную птичку на избавление поля от жуков-вредителей, но на потоке амулеты выходили дешевле и эффективнее. За чем-то уникальным жители Заозерья обращались к профильному магу, но, если нужно было, например, обзавестись защитой «от дурной болезни и беременности», – шли в лавку, принадлежащую одной из корпораций.

В правлении этих организаций сидят в основном члены Ученого совета Академии. С виду – почтенные маги трудятся в единении и согласии, совместно решая вопросы на заседаниях совета. На самом деле между корпорациями идет жесточайшая борьба за рынки, крупные заказы, престиж и власть в совете. Строятся коалиции и объединения, ученые мужи и дамы интригуют, продвигают интересы своих компаний, старательно подставляют друг друга, а потом снова заключают союзы. Пока был жив Триедин, все это не выходило за рамки вежливых дискуссий. Но после его смерти маги сначала передрались за пост ректора, а потом начали делить мир – как они это видели. Древнейшая традиция «не пачкаться в крови» пока работает, но есть подозрение, что ей осталось недолго.

В Гнездовске работают представительства трех крупнейших магических контор. «Хрустальный шар» – специалисты по связи и телепортам, «Тамариск» – мастера в металлургии и инженерии, а «Корона» может вообще все, как самая старая и солидная организация. У каждой из контор есть в городе своя лавка, фонари можно купить в любой из них. Как, впрочем, и все остальное, чем торговал Шкипер.

Два следа – орудие убийства и деятельность жертвы – вели к колдовским торговым домам.

Когда Ксения ушла, Виктор какое-то время черкался в блокноте, прикидывая план расследования. Написал: «Версия: Иван Шкипер спалился на магии», фыркнул от получившейся двусмысленности и с усмешкой добавил: «откуда дровишки?»

Март никак не хотел становиться нормальной весной. Никакой капелью с крыш пока и не пахло. И рассвет был совершенно зимний – желто-розовый, морозный и пронзительный.

Виктор шел на службу, прокручивая в голове планы на день. Он выбрал не самый короткий маршрут – нужно было узнать, во сколько открывается колдовская лавка «Тамариск». Очаровательный пряничный домик представительства магической корпорации располагался в центре Гнездовска, неподалеку от ратуши и управления стражи. При взгляде на него хотелось вспомнить детей, слопавших жилье ведьмы. Виктор был уверен – в «Тамариске» все шуточки о Грензеле и Гретель знали наизусть. Вполне возможно, корпорация еще и вела свою историю от какой-нибудь лесной колдуньи.

Табличка на двери лавки сообщала, что заведение откроется в десять утра. Магам торопиться некуда, чай, не молочники, спешащие на рынок сразу после утренней дойки. Виктор чуть завистливо хмыкнул.

Сюда лучше вернуться часам к одиннадцати. Пусть приказчики проморгаются, попьют кофе и станут добродушнее, но еще не соберутся обедать. Следователь был почти уверен, что на расспросы об оптовых покупателях в целом и о Шкипере в частности его пошлют к судье за ордером (читай – куда подальше с присвистом), но вдруг повезет, и получится договориться? Или очаровать какую-нибудь приказчицу? На магов никак не надавить, с ними нужно вежливо и аккуратно, а то набегут дорогущие адвокаты, отлаивайся потом в суде… Он поморщился, вспомнив пару эпизодов, прошагал еще квартал до лавки кондитера – тот, к счастью, открывал на рассвете – и купил коробку конфет.

Когда следователь снова зашел в «Тамариск», очаровательная дама за прилавком очень обрадовалась посетителю. Категорически отказалась от угощения – правила не позволяют. Она была бы счастлива помочь, но…

– Мы не спрашиваем имена покупателей. Постоянных – да, конечно, помним в лицо. Нет, простите, человека на рисунке я не видела. И этих тоже. Они что, мертвые? Ужас какой… Оптовыми продажами занимается начальство, но сейчас никого нет на месте. Не знаю, когда будут, но обязательно передам ваш вопрос. Простите, что не смогла помочь.

История повторилась и в представительствах других магических контор – «Короны» и «Хрустального шара». Виктор оставил им визитки, сказал, что обязательно зайдет еще и несолоно хлебавши вернулся в управление. Ордер на то, чтобы порыться в бухгалтерии колдовских лавок, ему никто не даст.

Ничего. Попробовал с этой стороны для очистки совести – не вышло. Пойдем другим путем, всего-то и делов.

Виктор взбежал на крыльцо управы, наскоро отряхнул снег с сапог и вошел в теплую приемную перед дежурной частью.

– Здравия желаю, вашбродь! – пробасил сержант за стойкой. – Вам шибко толстый пакет с почтой принесли, заберите. Еще заключения, – он выложил на стойку несколько писем со штампом экспертной службы, – а это по запросам.

– Привет, сержант, – кивнул Виктор. – Спасибо.

Не глядя сгреб стопку конвертов и поднялся в кабинет. Уходя вчера, он, видимо, неплотно прикрыл створку окна, ее распахнуло ночным ветром. Это никак не могло помочь ворам – форточникам, сквозь решетку пробралась бы разве что некрупная кошка. Зато кабинет выстыл, на подоконнике образовался маленький сугроб, а по полу намело тонкий слой снега.

Виктор рукавом стер снежинки со стола, бросил письма, распахнул створки оконной решетки и начал сметать снег наружу. Скатал пару снежков и влепил их в чугунную фигурку птицы – украшения балкона на соседнем здании.

Ждать, пока кабинет нагреется, придется довольно долго. Виктор решил, что вполне может себе позволить разобрать письма в кафе напротив. Там тепло, варят вкусный кофе, и не придется дуть на пальцы, чтобы согреться.

Он разворошил стопку, нашел «шибко толстый пакет» и удивленно фыркнул – отправителем значилась канцелярия полицмейстера герцогства Гарц. Адрес управления и имя получателя «Следователь Виктор Берген» были написаны в типичной гётской манере – почти печатными буквами, без завитушек, любимых писарями Гнездовска.

Имперский Гарц? Им-то что нужно? Неужели формальный запрос о контрабандистах чем-то тронул сердца коллег по ту сторону перевала?

Любопытство было сильнее холода. Виктор надорвал пакет, но не рассчитал силу – рыхлая бумага конверта, и без того потертая при пересылке, разорвалась по сгибу. На стол веером выпали плотные, кое-где заляпанные листы.

Он взял тот, что был ближе. Надо же, на какой хорошей бумаге имперцы пишут протоколы! Впору приглашения на балы рассылать, а не составлять… что там у них? Смету казни по приговору за разбой. Вот ведь крючкотворы, а? Виктор понятия не имел, сколько стоит казнь тех, кого вешали после его расследований. Глянем.

Веревки, плата палачу, рытье общей могилы на Бельковском кладбище, пожертвование на храм Святого Михаила за отпевание… Хм. Недорого. Дата… Август. Пять лет назад.

Пальцы похолодели.

Виктор стянул перчатки и осторожно взял титульный лист.

«Дело номер… Пресечение разбоя и мародерства в поместье Берген»

В голове гулким колоколом отдалось – Гарц. Поместье Берген. Пять лет.

Виктор разминулся с автором отчета на пару недель.

В памяти всплыл кузен Рудольф. Позапрошлым летом…

Рудольф покачался с пятки на носок и заявил тоном университетского лектора: