— В тебе много героизма, девочка, — король усмехнулся, садясь и облокачиваясь о стальную решётку, — но он не к чему, а здесь — тем более.

— Если сдались вы, то это не значит, что сдамся я! — я вскочила на ноги, подходя к ограждению. — Я найду способ освободится.

— Пару минут назад ты ревела, потому что думала, что это конец.

— Вы… — я замолчала, соглашаясь с ним, — какая разница? Я не опускаю руки, в отличии от некоторых! — король скривил губы в ухмылке, а после перевёл взгляд своих зелёных глаз на меня.

— Я здесь вот уже пару недель, и ты думаешь, что я не пробовал выбраться? — он скривился. — Отсюда нет выхода.

— В каждой клетке есть слабый прутик, — проворчала я, оглядываясь. — Его только найти надо.

— Ищи, а я буду смотреть на твои глупые старания.

Что-то прорычав, я пошла вдоль камеры, оглядываясь. Это была обычная тёмная, сырая камера, похожая на те, что я видела в играх, в которые играла, когда была ещё маленькой девочкой.

Наверху, чуть ли не под потолком, находилось небольшое окошко и я, пододвинув нечто, похожее на кровать, встала на неё ногами, заглядывая в него.

Судя по тому, что я увидела - мы с королём-хмырём находились под землёй и да, он был прав — отсюда выхода нет.

— Чёрт, — проворчала я, плюхаясь на кровать.

— Что, спесь пропала? — усмехнулся мужчина. Пока я здесь металась, он сдвинулся лишь на метр — чтобы добраться и упасть на кровать, прикрыв глаза рукой.

— Что ж вы за король-то такой? Сдались так быстро! — облокотившись на колени локтями, я посмотрела на него.

— Иногда приходится сделать единственное верное решение.

— Лучше уж умереть, чем гнить здесь.

— Значит ты не видела смерти, если так говоришь.

— Нет, я просто не вижу другого исхода. Вас так или иначе убьют, так лучше самому и быстро, чем под пытками и долго.

— Речь слабака.

Я от возмущения подавилась воздухом. Ну и наглость! Что только власть с людьми не делает! Был бы он простым смертным, таким, в котором голубая кровь не течёт, давно бы старался выбраться!

«Ну, — подумала я, усмехаясь, — вот выберусь отсюда и займусь Верховным королём! Не позволю превратиться в такого козла!»

Я уже было хотела заулыбаться от мысли о любимом короле, но грусть и тоска выбила из меня всю радость. Во-первых, я не была уверена, что вернусь, а, во-вторых, я знала, что если и выберусь — Питер уже не будет таким ласковым со мной. После всего, что я сделала, я даже не удивлюсь.

Где-то вначале коридора скрипнула дверь и я услышала чьи-то голоса. Вздрогнув, король повернулся на правый бок, вздохнув. Видимо, для него не впервой.

Факел, что держал стражник, осветил коридор и заставил сощуриться. Остановившись у моей камеры, он загремел ключами, в поисках нужного.

Отворив дверь, он вошёл, схватив меня за плечо, а после потянул на выход.

Испугавшись, я попыталась вырваться, тут же получив сильную затрещину. Щёку обожгло, а из глаз посыпались искры. Больно!

— Вас что, с девушками вообще не учили обращаться? — вопросительно проворчала я, свободной рукой потирая больное место. Стражник фыркнул.

— Не вижу я здесь никаких девушек.

— Хам.

Меня вывели из подземелий, и тут я готова была провалиться сквозь землю от изумления. Я не знала, как так получилось, но то, что огромный вход в темницу был высечен из камня я заметила сразу, но кое-что другое заставило остановиться как вкопанной: это было единственное, что было создано из камня. Всё остальное - палатки да шатры.

— Чего встала, курица? — рыкнул конвой, дёрнув меня за руку.

— Видами любуюсь, — проворчала я, двинувшись за парнем дальше.

Меня провели в самый центр разбитого лагеря и ввели в один из красных шатров. Там, конечно, оказался Аххилес.

Развалившись, он попивал что-то из кубка и подпевал одному ему известную песню себе под нос.

— Здравствуй, Дейл, — поприветствовал он, махнув рукой парню, что привёл меня, чтоб тот был свободен.

— Почему? — спросила я, освободившись.

— Что почему? — не понял Аххилес.

— Почему «Дейл»? — пояснила я, скривившись от боли. Щека до сих пор ныла. — Не ты первый меня так называешь. Так почему?

— А кто тебя так называл ещё? — нахмурившись, произнёс предводитель тёмных воинов.

— Одна странная женщина, что дала мне кулон, — я уже потянулась к шее, как не обнаружила его там, где оно должно было быть, — ах ты урод! — разозлилась я, сделав шаг к мужчине. Его охрана сразу же нацелила на меня свои арбалеты. — Верни его!

— Ты же не хотела становиться всадником, а кулон — верный признак принадлежности к братству.

Я ничего не ответила, решив с ним не спорить. По крайне мере пока на меня нацелены шесть арбалетов.

— Ты не ответил на мой вопрос.

— А я должен? — он приподнял одну бровь.

— Ну зачем-то ты меня вызвал. Так почему бы не начать с моего невинного вопроса?

— Было пророчество. В нём говорилось о той, кто принесёт в мир боль и разрушение.

— И почему ты решил, что это я? — я удивилась.

— Потому что в нём также говорилось и о том, что эта девушка будет драконьим всадником, а её дракон — один из могущественных драконов на свете. А их, милочка, всего лишь два: чёрный и белый. Два брата, что развились в одном яйце, когда-то очень давно.

— Инь и янь херовы, — проворчала я тихо, так, чтобы мужчина не услышал. — Так причём же здесь я? Я не всадник и нет у меня никаких драконов, — уже громче объявила я.

— Вот и я удивляюсь, но это именно ты. Странно да?

— Очень.

— Ну ладно, об этом потом. Сейчас я хочу у тебя спросить о том, долго ли великие короли будут пытаться побороть меня?

— Я ничегошеньки тебе не скажу, понял? — прошипела я, оскаливаясь.

— Ну что ты, зачем так категорично? Можно как-нибудь по-другому, да? — он медленно встал, вынимая свой меч из ножен.

— Не стоит, — произнесла я дрожащим голосом. Мне стало страшно.

— Конечно, я тоже не хочу, но ты вынуждаешь! О, Ксения, прошу тебя, не вынуждай!

— Я не скажу ничего. Можешь пытать меня или же сразу убей, но я не скажу.

— Почему? — он удивлённо остановился в нескольких метрах от меня.

— Не хочу — это раз, а два это то, что я всё равно ничего не знаю, — я врала. Всё я знала, но ему никогда ничего не скажу.

— Зря, — прошипел он, откинув меч куда-то в сторону, — зря ты сказала про пытки.

Я невозмутимо стояла до тех пор, пока он не ударил меня по щеке. От неожиданности я вскрикнула, падая на пол. Пусть я и училась стрелять из лука, но никто не научил меня драться в рукопашную, а раньше я не ходила ни в какие секции. Я же, чёрт вас побери, девушка!

Волосы растрепались и укрыли на мгновение моё лицо от дьявола во плоти, который с ухмылкой подходил всё ближе.

— До сих пор ничегошеньки не скажешь? — ухмыляясь произнёс он.

— Нет! — я гордо подняла голову, вглядываясь в его хищные глаза.

И он вновь меня ударил, но в этот раз не ладонью, а кулаком. Из глаз посыпались искры вперемешку со слезами. Простонав от боли, я повалилась вновь на пол, чувствуя как по всему лицу бегала боль.

— Ещё раз? — спросил он, наклонившись.

Я закачала головой, но до сих пор ничего не сказала. Молчать! Молчать!

Внезапно я почувствовала удар в живот. Крикнув, я сжалась в комочек, зарыдав.

— Ксения, не заставляй меня избивать тебя! Я не хочу этого! — яростно закричал Аххилес, ударяя меня вновь.

— Если бы… — я задыхалась, так как последний удар пришёлся прямо в солнечное сплетение, — не… хотел… — я захрипела, выплёвывая кровь, — не бил…

Крикнув, мужчина схватил меня за волосы, поднимая меня на ноги. Заверещав от боли, я вцепилась руками в его руку, стараясь убрать её. Опустив руку, он заставил нагнуть голову и сверху вниз взглянул на меня.

— Ты права, — прошипел он, ухмыляясь, — мне нравится.

Я не знала сколько продолжались эти побои, но когда я услышала удовлетворённый голос Аххилеса, я поняла, что всё. Больше он меня не тронет. Пока. Едва дышащую, меня взяли под руки и унесли из шатра.