Утерев слёзы, я подошла к иллюминатору и стала смотреть на то, как волны, налетая на корпус корабля, разбивались, превращаясь в тысячи мелких брызгов.
Люси что-то сказала и вышла из каюты, а я так и осталась стоять у стены, пытаясь вернуть себе нормальное состояние. В каюту забежал Фред и, заспрыгнул на кровать, посмотрел на меня. Обернувшись, я печально улыбнулась ему.
— Моё предложение о том, что можно путешествовать по Нарнии вдвоём всё ещё в силе, — бросил он, заглядывая мне в глаза.
— Нет, Фреди, — я улыбнулась, присаживаясь рядом с ним, — я выбрала свой путь, и что-то мне подсказывает, что я не ошиблась.
Он кивнул, а после устроился рядом со мной и, прикрыв глазки, постарался заснуть. Корабль покачивало на волнах, и это убаюкивало, поэтому я, раздевшись, забралась под одеяло и закрыла глаза, мечтая поскорее оказаться на соседних островах.
***
Проснулась я резко от того, что почувствовала как корабль тряхнуло. Вскочив на кровати, я огляделась по сторонам. Через так называемые окна виднелась полная луна, что освещала каюту. Повернув голову вправо, я увидела Люси. Она спала на кровати, свернувшись калачиком и тихо посапывала. Вокруг стояла тишина, и лишь редкий крик чаек нарушал её.
На кровати, около стены, спал мой Фред и я, стараясь его не разбудить, встала с койки, переодевшись в свою одежду. Чуть не запнувшись об колчан, что лежал у изголовья, я вышла из комнаты, поднимаясь на палубу.
Там было холодно и я успела пожалеть, что не накинула на себя свой плащ. На мне была лишь моя лёгкая рубашка, да штаны с сапогами.
Лишь один дозорный стоял на капитанском мостике, держа штурвал. Он меня заметил сразу же, но никак не подал виду. Я отошла к носу корабля и облокотившись о фальшборт, я посмотрела на воду, что в темноте была иссиня-чёрного цвета.
— Не стоит так перегибаться, миледи, — услышала я окрик и резко разогнулась, посмотрев на того самого дозорного.
— Спасибо, что предупредили, — произнесла я.
Решив прогуляться по кораблю (ибо я ни разу не плавала на таких кораблях) я резко остановилась около капитанской каюты из которой доносились какие-то странные звуки. Дозорный, что стоял на мостике, даже не обращал на них внимание, а мне вот стало интересно.
Я тихо подошла к двери и нажала на ручку двери. Та оказалась не заперта и с тихим скрипом распахнулась.
В темноте каюты, освещаемой лишь светом луны, я еле заметила вдребезги пьяного Питера, который сидел на полу, облокотившись о стену и держа в руке бутылку из-под какого-то спиртного напитка.
В нос сразу ударил этот резкий запах алкоголя. Но не он заставил меня вздрогнуть и на секунду замереть на месте.
В небольшом помещении витал, смешанный с алкоголем и древесиной, запах железа, настолько резкий, что я еле поборола желание закрыть нос рукой. Это был запах свежей крови.
Вздохнув, я прикрыла за собой дверь и вошла в каюту, в поисках источника запаха.
Питер не сразу заметил меня, а заметив, долго фокусировал на мне свой взгляд. Подойдя к нему, я присела на корточки и, не медля, взяла его левую руку, в которой, со всей своей мужской силой, он сжимал небольшой клинок.
Костяшки на пальцах побелели, а зубы клацнули, когда я прикоснулась к кулаку. Взглянув на короля, я постаралась разжать его кулак и только с третьей попытки мне это удалось, и я откинула клинок с золотой ручкой в сторону.
Питер сделал глоток из бутылки, и я сразу же у него её забрала. Это оказался ром, на что я лишь хмыкнула.
Питер возмущённо на меня посмотрел, но я проигнорировала этот взгляд, выплеснув остатки пойла на его раненную руку. Откуда-то сверху раздался сдавленный стон.
Когда вот таким способом я продезинфицировала его ладонь, мне пришлось ускоренно думать над тем, чем же ему перевязать его руку. Взгляд как-то сам упал на карман, в котором был мой красный платочек. Высунув его, я поднесла руку к свету и с облегчением вздохнула — швы были не нужны.
Мысленно попрощавшись в платком, я перевязала руку парня и только после того, как всё было сделано, отпустила её.
Всё это время пристальный взгляд Певенси не сходил с моего лица, но я его просто-напросто игнорировала.
Я уже собиралась отстранится, как вдруг здоровая рука короля взметнулась вверх и прикоснулась к моей щеке. Я вздрогнула. Пальцами он нежно провёл по моей щеке к подбородку, а от него к шее и до ключиц. Всё это он делал мучительно медленно. Я практически не дышала, боясь спугнуть. Внезапно, внутри всё перевернулось, и я готова была взять все свои сказанные утром слова обратно. Голубые глаза посмотрели на меня, и я поняла, что окончательно пропала.
Внезапно Питер подался вверх, и его лицо оказалось на одном уровне с моим. Я перестала дышать. Не сводя с меня взгляда, он наклонился ко мне, и через секунду я почувствовала его нежные губы на своих. Я рвано выдохнула ему в губы и раскрыла свои, позволяя ему продолжить. Почувствовав, что я ему отвечаю, Питер углубил поцелуй.
Я готова была не прекращать это, но одна мысль, закравшаяся мне в голову, больше не покидала меня: Питер был пьян, а значит и целовал меня по-пьяне, а вовсе не потому что, что что-то чувствует!
От этой мысли захотелось разрыдаться, и я сжала губы, оттолкнув его от себя. В его глазах был лишь пьяный туман, и от этого стало только хуже.
Вскочив на ноги, я приложила ладонь к губам, пытаясь забыть дурманящий вкус губ Певенси. Питер попытался встать, но ноги его не держали, и он свалился на пол, а я лишь всхлипнула от боли, что разрывала меня изнутри.
Я выбежала из каюты и, уже не сдерживаясь, разрыдалась. То, что Питер никогда не вспомнит этот поцелуй я была уверена, но не знала хорошо ли это или плохо. Я понимала, что теперь просто не смогу нормально смотреть на него… И вовсе не от стыда… Я понимала, что захочу ещё раз почувствовать его губы на своих. Захочу вновь поцеловать его.
Но путь к нему для меня закрыт. Был и таким останется. И не только потому что мы с ним поссорились, а ещё потому что он — Верховный король. То, что я знала про королей, так это то, что им чувства не позволительны и все их браки — лишь удачная сделка. И как бы смешно это не звучало, я знала, что не подхожу ему. Короли не выбирают себе пару. Тем более ту, что вовсе не из их мира…
Стараясь не разрыдаться в голос, я вернулась к фальшборту и, облокотившись на него, посмотрела вверх. Слёзы текли по щекам, но я пыталась их сдержать.
Через пару минут я успокоилась и пообещала себе, что такого больше не повторится. Ни по-пьяни, ни по желанию… Я должна смирится с тем, что Питер — мой запретный плод, но от того-то он и сладок…
***
Утром, когда солнце только начинало восходить, я всё ещё была там, на носу корабля, смотря куда-то за горизонт. Мне повезло — я застала рассвет и он был по-настоящему прекрасен.
Солнце словно парило над морем. От его лучей я чуть зажмурилась и улыбнулась. Внезапно рядом я услышала цокот коготков и рядом со мной появился Фред. Он сидел на бочке и, также как и я, смотрел на восходящее солнце.
— Я видел, — тихо и просто сказал он.
— Что видел? — не поняла я.
— То, что произошло в каюте короля Питера, — объяснил енот, посмотрев на меня.
Я вздрогнула.
— Только ты видел? — серьёзно спросила я, посмотрев на него.
— Да.
— Тогда молчи, Фред. Никто не должен об этом знать.
— Но почему? Всё же было взаимно!
— Фред! — я вскрикнула от чего проходящие мимо нас матросы стали удивлённо оборачиваться, — Ты не понимаешь! Я сказала, чтобы ты молчал, значит молчи, тебе ясно? — я зло посмотрела на него.
— Да, ясно, — он кивнул, вздохнув.
— Прости пожалуйста, — прошептала я, — но об этом ни одна живая душа не должна узнать.
— Но почему?
— Потому что.
— Ой, я не заметила как ты встала! Доброе утро! — нас прервал весёлый голосок Люси, которая на всех парах неслась к нам.
— Доброе, Люси. Как спалось?
— Знаешь присказку: сплю на новом месте — приснись жених невесте? — горячо зашептала она мне, встав на цыпочки и приподнявшись к моему уху.
