— Я не могу писать! — взорвалась я. — К тому же, я убегала! И ты до сих пор думаешь, что я — адресат твоего письма? Что в нём было написано?

— Из памяти ушло, — через некоторое время произнёс он. — Но кое-что помню. Ты просила тебя забыть.

Вздохнув, я чуть усмехнулась, опустив взгляд и больше него не поднимаясь.

— Кто бы это ни был, к какой бы цели ни шёл, я благодарна ему хотя бы за том, что позаботился об этом. Возможно, если бы мы встретились, а у тебя бы не было того письма и вовсе — всё было бы хуже.

— Ксения, всё итак ужасно, — отвернувшись, Питер сел на кровать и невольно простонал. Захотелось подойти, обнять, успокоить. Но нельзя. Больше нельзя.

— Что дальше? — тихо, боясь получить ответ, спросила я.

— А разве не ясно? — несмотря на тихий голос, в нём была решимость. — Ничего.

Кивнув больше самой себе, чем ему, я направилась к двери и, когда уже потянулась к ручке, была остановлена брошенной Питером фразой.

— Не думаю, что вообще когда-нибудь смогу воспринимать тебя, как друга. Сейчас мне видеть тебя не хочется.

— Зато предельно честно, — в который раз за весь этот тяжкий разговор, я прикрыла глаза, не сдерживая слёзы. — Я понимаю тебя. Обещаю, что ничего не буду требовать.

— Это было бы глупо, — усмехнулся он тяжело. Я не ответила, наконец положив руку на ручку двери и дёрнув её. На дрожащих ногах, я вылетела из комнаты и только когда за спиной дверь захлопнулась, позволила себе скатится на пол по двери и, прикрыв глаза, тихо-тихо проскулить от боли, сжав пальцы на шее. Сладкая мысль о том, чтобы сжать их чуть сильнее была прервана тёплыми объятиями. Обвив руками шею Чарли, я позволила поднять себя на руки и отнести на диван.

— Что мне делать, Чарли? — шепчу я, не открывая глаз и не двигаясь. Сил на это просто нет. Чарли тяжело вздыхает, сильнее прижимая меня к себе и чмокнув в макушку. Этот чмок был лишён чего-то такого… романтичного. Скорее это касание выражало сочувствие, поддержу, готовность помочь и быть рядом до конца. И за это я была ему преблагодарна. Новой боли вытерпеть сейчас я была не в силах. — Господи, что же делать? — вздохнув в шею Чарли, я чуть отстранилась, чтобы уткнуться лбом в местечко под подбородком. Сейчас мне было абсолютно плевать на то, что мы лежим слишком… странно для друзей. Чарли обхватил меня одной рукой за талию, а другую положил мне под шею, уместив мою голову себе на руку, я же облепила его всеми конечностями. Мне нужно было чувствовать поддержу, которую Чарли мне давал с удовольствием. И даже тот факт, что всего-навсего в другой комнате, за хлипкой дверью, служившей слабой преградой, разговаривают о чём-то Аслан и Питер. Совсем плевать и на то, что он мог войти и застать меня вот так вот. Я резко замерла. Нет, плевать мне не было, но отходить о Чарли было выше моих сил, потому что его волк внушал такое невероятное спокойствие, которое просто сводило с ума, заставляя забыть всё плохое.

— У, ребят, — протянула Леа, падая рядом с нами на диван и пихнув нас двумя руками, — выглядите, как после… — договорить ей не дал злой взгляд Чарли, брошенный в её сторону. — Ой, извините, — она сдулась, сложив руки на груди, а после, будто решив что-то для себя, взобралась к нам поближе и, растолкав меня и волка, заставила чуть сдвинуться, чтобы упасть на диван точно сзади меня. Счастливо вздохнув, девушка обняла меня. И вот теперь я точно поняла, что ничего страшного мне не грозит.

— Спасибо, — хрипло поблагодарила я её, оторвавшись от шеи Чарли и посмотрев на подругу. Та печально улыбалась.

— Как прошло? — тихо спросила она, тут же изменив настроение с приподнятого на подавленное. — Всё плохо? Да, вижу по твоему лицу, что плохо. Вот только насколько? Неужели красавчик совсем с катушек слетел?

— Всё ужасно, — я легла на спину, оказавшись в плотном кольце двух пар рук. — Настолько сильно, что даже слов нет. Но нет, Питер слетел бы с катушек, если бы принял меня с распростёртыми объятиями.

— Этого стоило ожидать, — безапелляционно произнёс Чарли, сложив руки на груди и уставившись в потолок. — Ты же его предала. А что там за история с письмом? — я даже глаза не закатила, насчёт его осведомлённости. Чарли — оборотень, пора привыкать.

— Какое письмо? — удивилась Леа.

— Питер утверждает, что получил письмо от меня, в котором я объясняла почему ушла. Вот только ничего я не писала, потому что английский для меня — тёмный лес.

— Тогда как ты говорила с ними всё это время? — удивилась Леа. — А, ну да… — дошло до неё. — Драконье наречие.

— Драконье? — удивлённо произнёс Чарли.

— Да, — Леа кивнула, — мне моя тётка рассказывала, когда я у неё обучение проходила. Всадники, такие как мы с Ксенией, имеют способность к пониманию всех наречий для более лучшей защиты Нарнии. Уж не знаю, что за бред точно там был, но факт остаётся фактом — мы, сами того не подозревая, говорим, подстраиваясь, на том языке, которым владеют собеседники, тем самым облегчая связи между народами.

— Ага, — я, конечно, всего того, что рассказала подруга, не знала, но не глупая, догадалась сама. — Вот только один минус — писать не можем. Мне, знаете ли, в Нарнии это не нужно было. А в школе английский у меня всегда был на слабую четвёрку. И то, за счёт того, что я учительнице своей нравилась. А так, я и нормально предложение прописать не могу. Говорить — легко, шпарю, как будто язык мой родной, но стоит взять в руки ручку или карандаш — пробел. Конечно можно попробовать там, вспоминать как пишутся слова, читая их, но всё же… словарей у меня нет, а всё знать не могу, — я пожала плечами, повторяя движение за Чарли и складывая руки на груди. Разговоры с друзьями отлично помогали отвлекаться, но вот чтобы насовсем… Никогда.

— А кто ты? — Чарли выглядел действительно заинтересованным.

— Русская я, но ты не понимаешь, да? В общем, мой родной язык не тот, на котором говорю. Будет легче.

— Ладно, — Леа села и обратила свой взгляд на запертую дверь. — Интересно, о чём они говорят? Чарли?

— Я просила его не вникать, — вздохнула я. — Конечно, его слух не выключишь, но он старается.

— Я мог бы и сам ответить, — буркнул Чарли, не выглядя обиженным. — А вообще, Аслан пытается ввести его в курс дела. Ну, знаете, всего…

— И связи тоже? — я состроила страдальческую гримасу и прикрыла глаза руками, застонав. — Да бли-и-ин!

— Эм, — волк тряхнул головой. — Да. Он…

— Нет! — выкрикнула я слишком громко и, подорвавшись на диване, спрыгнула на пол, замахав руками. — Чарли, не надо! Вот совсем не надо мне этого знать! Он итак меня ненавидит…

— Ксень, — Леа тоже встала, заглядывая мне в глаза. — Так или иначе, но вам придётся поговорить. Вы же теперь… вместе.

— Пф, — я скрестила руки на груди, прикрыв глаза. — Не удивлюсь, если он меня прибьёт как только я ему на глаза попадусь.

— Раньше же не убил, — пожал плечами оборотень, садясь на диване и смотря на меня.

— Раньше было раньше, — с горечью произнесла я. — Леа, ты можешь… — я не договорила, потому что дверь распахнулась, являя на свет уставшего Аслана, который бегло пробежался глазами по моим друзьям и, остановившись на мне, поджал уши, как нашкодивший кот. И именно в тот момент, когда, встретившись со взбешёнными глазами Верховного короля, сердце ушло в пятки от страха, я и поняла — здесь и пролегает огромная пропасть, разделяющее «До» и «После» раз и навсегда.

— Эм, — Леа резко обернулась и уставилась на Питера, который не сводил с меня раздражённого взгляда. — Питер! Рада видеть тебя в добром здравии! Ты точно можешь вставать? Может лучше лечь обратно в постель? Всё же столько времени был…

— И тебе привет, Леа, — звенящим от напряжения голосом поприветствовал её Питер, не сводя с меня взгляда. Мой страх, леденящий душу и сердце, видимо передался и Чарли, потому что я заметила быстро сжавшиеся кулаки, чтобы спрятать едва заметную судорогу, пробежавшую по рукам.

— Слушай, Питер, — Леа явно пыталась спасти положение. Или меня? Вздохнув, я положила руку ей на плечо и, когда встретилась с её глазами, медленно покачала головой. Ну же, пойми меня правильно!