— Когда ты перенёс меня сюда? — удивлённо произношу я, вставая с кровати. — Чарли?
— Ты отключилась в лесу, а я не стал тебя будить, — ответил он, поднимаясь. На нём кроме штанов ничего нет, но это не трогает так, как раньше. В голове пустота, сердце ноет от предательства, которое я совершила. — Ты напряжена.
— Чарли, — я мотаю головой, когда он подползает ко мне на кровати и обнимает за плечи, — Чарли, нет.
Он замирает, удивлённый данным заявлением.
— Что? — непонимающе переспрашивает он. — Мы же вроде всё решили!
— Ты решил, не я, — я вздыхаю, поднимая полный боли взгляд. — Я не даю тебе согласия, понимаешь? Я просто не могу его дать.
— Но…
— Но я не могу отвергнуть тебя, потому что это выше моих сил, — продолжаю я, всё же прикасаясь к его щеке рукой, — но пойми же, не надейся на что-то, больше чем дружба. Здесь, — я кладу другую руку себе на сердце, — давно нет места для кого-то. Здесь только один, понимаешь?
В глазах Чарли плещется боль, он прикрывает их, чтобы сделать крайне тяжёлый вздох.
— Понимаю, но не смогу принять.
— Мне жаль, Чарли, — я качаю головой. — Как бы я не чувствовала связи, я не откажусь от него. Я однажды уже пыталась, но не смогла. Именно поэтому я в Нарнии, именно поэтому я и путешествую. Я ищу его уже много дней и не собираюсь прекращать свои поиски. Мне жаль, Чарли, но я ухожу. И это будет сегодня.
Испуг отражается в голубых глазах волка, но я стараюсь не обращать на это внимания, поднимаясь на постели. Глаза ищут куртку и сапоги, а сердце громко стучит. Я знаю — Чарли слышит его стук, знает, что я не лгу.
— Ты оставляешь меня? — надрывно, испуганно. Я замираю, сжимая кулаки.
— Я не имею права принуждать тебя…
— Всё, что теперь связано с твоей волей — не принуждение для меня! — Чарли вскакивает с кровати, подбегая ко мне, заглядывая в глаза. — Ксения, я твой навсегда и мне без разницы, кого ты выбираешь, лишь позволь быть рядом! Молю тебя!
— Твой дом здесь, — я качаю головой.
— Отныне мой дом там, где ты, — шепчет он, дрожащими руками бережно держа моё лицо. — И нигде в другом месте.
— Мне так жаль, — шепчу я, прикрывая глаза, — ты лишён воли.
— Рано или поздно это бы произошло.
— Я ухожу в полдень, — отвечаю я, отстраняясь, — но лучше тебе не следовать за мной. Рядом со мной тебе будет больно.
— Я знаю, — Чарли кивает, опуская руки вдоль тела. — В полдень на площади. Я приду!
Кивнув, я бегу на выход из дома. Мне нужно поскорее собрать свои вещи и попрощаться с Нией, которая приютила меня у себя на долгие два месяца.
Я быстро иду по улицам, стараясь не замечать взгляды, обращённые ко мне. Волки знают, они уже чувствуют, что на мне запах Чарли и это заставляет злиться на себя. Из-за своей неспособности отказаться, забыть, отвадить. Ведь я не смогу. Связь двухсторонняя и как бы я не старалась, чувство принадлежности растёт во мне с каждым проведённым с Чарли моментом.
Я ненавижу себя за это, за то, что теперь разделена на две части. Одна я принадлежу Чарли, а другая — Питеру, которая, как бы это не было ужасно, оказывается слабее первой. И это выводит из себя. Мысли путаются, я не знаю, что делать дальше, но отказываться от первоначальной задачи не собираюсь. Я найду Питера, чтобы мне это не стоило!
— Так значит это правда? — тихо спрашивает Ния, даже не вдыхая воздух рядом со мной. Я, вздохнув, киваю. Не удивлена, что она знает. — Что будешь делать?
— Я чувствую эту связь, — с горечью произношу я, — но не могу поддаться ей. Не тогда, когда сердце воет из-за совершённого предательства. Ния, я ведь до сих пор люблю Питера и эта любовь не ослабла. Я ненавижу себя, что впутываю двоих в этот треугольник.
— Он будет страдать, — вздыхает девушка, покачав головой. — Это будет невыносимо для него.
— Он знает на что идёт, — грубо отвечаю я, а в душе уже страдаю. — Мне не нужна была эта связь.
— Ладно, — она кивает и молчит. Молчит всё то время, пока я собираю свои вещи, наполняю походную сумку необходимыми зельями, провиантом. Молчит и тогда, когда я нацепляю ножны с парными клинками и перекидываю лук с колчаном за спину. — Прощай? — спрашивает она, чуть улыбаясь.
— Прощай, — соглашаюсь я, подходя ближе и обнимая её. — Спасибо за всё. Я никогда тебя не забуду.
— Не забывай, — шепчет в ответ Ния, обнимая сильно-сильно. — Я буду скучать. Ты хорошая подруга.
— Я тоже буду скучать.
— Пусть путь тебе освещает волчья звезда, — желает мне Ния. — И ты разберёшься с чувствами и победишь. Я верю в тебя.
Прощаясь с Нией, я чувствую, что ещё одна страница моей жизни медленно переворачивается, даря возможность начать с чистого листа.
Нехотя я иду на площадь, готовясь встретится с тем, кто, кажется, будет следовать за мной по всюду.
Он уже стоит там, что-то громко доказывая Памеле. Ну как же ещё? Она не может не проводить своего брата.
— Я ненавижу тебя! — рычит она, заметив меня. Бросившись ко мне, она останавливается совсем близко и тяжело дышит мне в лицо. — Как же я тебя ненавижу! Ты не имеешь права заставлять его уходить от нас! Ты никто для нас!
Я слушаю молча, смотря прямо ей в глаза. В них плещется отчаяние, почти такое же, как и у меня. Она теряет брата, а я — саму себя и шанс на то, чтобы с Питером у нас было хоть что-то…
— Он волен сам решать свою судьбу, — только говорю я, не смотря на Чарли, который пытается оттянуть сестру от меня.
— Нет, не волен! — кричит она, слёзы текут по её щекам. — Прошу тебя, не заставляй его уходить! Молю тебя, сжалься!
— Памела, хватит! — грубый голос Чарли раздаётся у неё за спиной, а после её резко разворачивает и прижимает к его широкой груди. — Я люблю тебя, Пам, очень люблю и никогда не забуду.
— Не уходи, — воет она, вцепляясь в его плечи руками. Слов не разобрать — она что-то шепчет на волчьем, чтобы понимал только он. Чарли кривится, его лицо искажает маска боли. — Прошу, не надо!
— Я не могу, — отвечает он, нежно проводя пальцами по мокрой щеке. — Теперь она моя судьба.
Памела уже скулит, но не противится воли брата. Она не имеет права удерживать его от той, с кем теперь связан его волк. Блондинка, прижимаясь всем телом к брату, тихо воет. Эта картина заставляет ненавидеть себя еще сильнее, чем раньше. Из-за меня его мир рушится, но я отдёргиваю себя. Он сам решает принять эту судьбу. Его никто не толкает на этот шаг.
— Сын, — никто не успевает заметить Ролло, поэтому его появление вызывает удивление. Чарли немного напрягается, продолжая обнимать сестру.
— Отец, — кивает он, чуть прикрывая глаза. Оторвав сестру от себя, он оборачивается к вожаку, сразу же оказываясь в крепких объятиях.
— Мы всегда будем ждать тебя, — шепчет Ролло, крепко обнимая сына. Минутная слабость, проходящая довольно быстро. Теперь взгляд голубых глаз обращён на меня. — Не причиной боли моему сыну.
Я ничего не отвечаю. Все здесь знают, что этого пообещать я не могу. Чарли будет страдать и он это знает. Но страдать он будет не один. Я умираю с каждым вздохом и стуком своего сердца. Мы вместе с Чарли погружаемся в бездну. Вступаем на дорогу, где нас ждёт столько боли, что обоим покажется адом жизнь. Мы в плену связи и выхода из него нет. Никому не удавалось сбежать, каждый ломался. Мне кажется, что и мы сломаемся также, как многие другие до нас. Но это не мешает мне бороться, отрицать и ждать решающего часа.
— Прощайте, — голос волка ломается, когда он открывается от подавленного отца. В последний раз посмотрев на свою семью, Чарли подходит ко мне, протягивая мне ладонь, предлагая взяться. Я вздыхаю, отворачиваясь от оборотня и поправляя сумку. Пару секунд я не двигаюсь, стараясь совладать с собой. И это получается, потому что, погрузив руку в карманы штанов, я быстро выхожу из деревни, зная, что мой волк верно следует за мной. И от этого становится ещё хуже.
— Куда идём? — весело спрашивает Чарли, поправляя рюкзак на плечах. Мы в пути около получаса и ни разу не перебросились словами. Я старалась молчать, чтобы не начинать трудный разговор, а он молчал, потому что чувствовал, что я не хочу сейчас слушать его. Но видно его терпению подошёл конец. — Ну же!
