Тогда он даже и не думал о ней, как о ком-то, кто сможет его заинтересовать. Ему было важно лишь одно – найти способ вернуться домой, туда, где осталась его семья, его мир и вся его жизнь. Потом, уже когда он неведанным образом вернётся в тот самый “дом”, его посетит неожиданная мысль о том, что ему не хватает её. Той странной девушки, которая одевалась столь необычно для его мира, творила со своими волосами, что душе угодно, и порой говорила так, будто бы проходила специальные курсы у сапожника в ближайшей нарнийской деревне.
Когда он исчез, то понял, что действительно скучает по ней, но, впрочем, длилось это не так долго. Время прошло и он успел даже позабыть её. До того запоминающегося дня.
В тот день он ждал своих сестёр и друга с отрядом из их нелёгкого путешествия, которое те планировали ни один месяц. Какого же было его удивление, когда на спине Лорея, лучшего кентавра-воина и по совместительству просто хорошего друга, оказалась та самая девчонка, которую он когда-то оставил в чуждом ему мире.
Прижимая её к себе и мысленно благодаря Аслана за то, что позволил этой особе попасть в его страну, Питер одновременно думал и о том, что от этой девчонки ему больше никуда не деться. То были просто мысли, в скором времени оказавшиеся правдой.
Он помнил каждое мгновение, каждый день, каждое приключение, свершившееся по её милости. Он помнил их поход к Кэр-Паравалю, помнил и пьянящий вкус нарнийского вина со сладким привкусом шоколада, помнил её глаза, которые на солнце становились цвета бургунди, которые казались тогда ему самыми волшебными глазами во всём мире. Питер думает, что именно тогда, он понял, что пропал.
Он вспоминает и его обещание никогда в ней не сомневаться, данное ей наедине. Он помнит, с какой мольбой она просила того обещания, с какой надеждой смотрела в его глаза. Питер понимает, что никогда бы и не смог сказать нечто другое.
Тот бал, проходивший в их замке, окончательно заставил поверить в собственные чувства, которые до того вечера он прятал глубоко в себе. Он улыбается, вспоминая, какой красивой она тогда была. Он помнил, как они танцевали и тогда, ему казалось, она принадлежала лишь ему одному. Питер уверен в том, что именно тогда решил добиться её во что бы то ни стало. Также Питер помнил и обжегшую его ревность, когда Тристан, хороший друг, вдруг проявил больше интереса, чем ему было дозволено. Питер усмехается, понимая, что ревность преследует его ещё и сейчас.
В груди разжигается пламя злости и страха, когда он вспоминает о том, как пострадала глупая девчонка, когда попала в западню зверя, что обжился в ближнем лесу, куда она с его сестрами и Оливией отправились на пикник. Он помнил, в какой панике прибежали его сёстры, как на перебой кричали о том, что случилось. Помнил он также и собственное бессилие, когда осознал, что просто не может пустится на её поиски, которые, впрочем, оказались бессмысленными, потому что она уже вечером того же дня прискакала. Но какая! Питер глубоко вздыхает, вспоминая, как тащил её к лекарю, бездыханную и травмированную.
Следующие воспоминания пронзают его прямо в сердце. Он вспоминает о том, как она ослушалась его и убежала в лес на поиски глупейшего во всём мире енота. Питер горько усмехается, вспомнив, как ненавидел тогда её из-за собственного бессилия. Также вспоминает и жгучее осознание того, что она способна справится и без него. Это, Питер знает точно, самое больное, причиняющее невыносимые страдания. Ведь его девочка не только не принадлежала ему, но и могла спокойно справится и без него.
Он усмехается, вспомнив их ссору, а после её проникновение на корабль. Он помнит и то, как был горд ею, но в тоже время и зол на неё. Ему хотелось спрятать её где-нибудь в каюте и он почти это осуществил, но те слова, сказанные ею больно ударили прямо в сердце. Тогда он не выдержал впервые и напился до зелёных чертей перед глазами. Он совершенно не помнит, как клинок оказался в его руке, не чувствовал он и боли, что пришла с раной на ладони. Зато он прекрасно помнит её запах, её глаза и — Господи, это самое лучшее — вкус её губ. Тогда он впервые поцеловал её и пусть этот поцелуй не мог вписаться в череду лучших поцелуев с ней, но тот был самым первым и самым главным. Тогда-то он и понял, что она тоже чувствует. Питер помнит, как ликовал тогда, сидя с повязанным на ладони платком, которым она заботливо завернула его руку.
Следующие воспоминания он бы стёр, если бы всё зависело только от его желания. Вспоминать бои ему не хочется, он даже и думать о них не желает, а вспоминать о том, что однажды он потерял её, и вовсе невыносимо.
Тогда он всё ей высказал и умолял принять его любовь, но она отказалась. Он видел, как ей было больно от этого, но его девочка была очень сильной, поэтому стояла на своём до конца. Он помнил сжигающую изнутри боль и злость. Помнил и то, как крушил мебель в своём шатре до тех пор, пока туда не ворвались Эдмунд и Каспиан, принявшиеся его успокаивать.
Но страшнее этого отказалось её исчезновение. Тогда он всерьёз думал о том, что тот мир, который за всё время её прибывания здесь стал для неё чужим, забрал её от него и даже порывался пуститься следом, но когда узнал, что она просто ушла… Питер был опустошён. Он жил все те дни до их встречи с настоящей пустотой внутри. Никому и никогда бы он не пожелал испытать то, что испытал он. Но, если убежать чуть вперёд, то можно понять, что Питеру и не такое пришлось пережить. Но об этом он подумает чуть позже, когда придёт время и нить его исповеди пробежит те моменты из его жизни.
Никто ещё не придумал тех слов, которыми бы можно было описать его чувства, которые он испытал, увидев её… такой.
Не известно как ему удалось не прибить её на месте. Он желал тогда всем своим существом схватить её в охапку, убежать куда-нибудь далеко-далеко и более никогда не сводить с неё взгляда, чтобы даже вздохнуть не могла без его пристального взора. Но в то же время он хотел пасть к её ногам и скулить, вымаливать её любовь, её расположение. Но вместо всего этого, он просто обнял её, слушая её задушенные рыдания и всхлипы. Слушать и, собирая последние силы, выстраивать стены, разрушенные в одно мгновение, когда из её глаз выпали первые капельки слезинок. Вот только был ли в этом смысл, если уже через пару часов он сжимал её в объятиях, слушая её клятвы в любви и отвечая ей тем же? Смысл ли вообще был убеждать себя в том, что ей всё равно, когда она так льнула к нему, цеплялась за его плечи, и с жадностью отвечала на поцелуи? Сейчас Питер уверен — нет, не было.
Быстро пробегаясь по следующим событиям, он вспоминает, как они защищали друг друга на поле битвы, как он не сводил с неё взгляда, даже боясь помыслить о том, что её кто-то может задеть и как же был счастлив, что всё закончилось. Их победой. Вот только тогда он и предположить не мог, что их начало, к которому они так долго шли, стало их концом.
Он так и не понял, что сделал не так, тогда, в каюте корабля. Не понимал, почему она оттолкнула его, когда он больше всего хотел подарить ей нежность. Но тогда он даже и не задумывался об этом. Почём зря. Ведь когда они сошли на сушу, всё изменилось раз и навсегда. Питер не сразу понял, что её больше нет в его жизни. Он был слишком счастлив, готовясь к вечернему ужину, на котором желал представить её в качестве своей избранницы, с которой желал идти по жизни. А когда понял (это было в его комнате, когда он читал её прощальное письмо), то вдруг совершенно чётко и внезапно осознал, что погиб.
Кто же знал, что встреча в чужом для него мире с незнакомкой, в итоге обернётся разбитым сердцем и полным опустошением?
...Но даже тогда он продолжал её любить…
Первое время оказалось самым трудным в новой жизни “после”. Всё его существо стремилось к ней, он не верил, что она могла просто так уйти, ведь должен же был быть повод. Король был безутешен в своих страданиях и, увы, никто не был в силах их ослабить. Прошло достаточно много времени, прежде, чем он решил попытаться жить. Его близкие, его родственники, были рады такому повороту. Но они видели лишь то, что он позволял им видеть. Никто из них не знал, Питер был уверен, как ему тяжело. Никто и не подозревал, что он уже давно не жил, а существовал, считая дни до тех пор, пока не придёт его время, и он не покинет этот мир раз и навсегда.
