— Помолчи, ребёнок, — обреченно пытается возмутиться, хотя в атмосфере добродушного хихиканья это не очень и получается. — Тебе вообще рано о таком думать…

— Мне двадцать, — убийственно серьезно отвечает Мина, а потом изгибает бровь — так проказливо, что парни уже ждут подвоха. — Мне уже и не только думать, но и воплощать в жизнь можно.

Где-то на фоне почти ловит паническую атаку Чонгук, потому что ну нельзя быть вот такой сияющей!

А еще всю дорогу в универ он то и дело косится на подругу, вспоминает её слова и неумолимо краснеет.

Потому что да, он так много своих мыслей хотел бы воплотить в жизнь…

***

Мина отпирает своим ключом дверь, шипя от боли, и сразу же прислушивается. Свет выключен, из комнат не льется блеклой тенью по полу, лишь из кухни вкусно пахнет недавно заваренным раменом, от гостиной что-то блымает, и голоса там еле слышны. Но ведьмочка настолько измучена, что её хватает лишь тихо позвать:

— Чонгук спит?

— Э, — Намджун отзывается сразу же, и сквозь шум в ушах Мина слышит его намеренное тихие, чтобы никого не разбудить шаги. — Уже пару часов как, он сегодня ужасно на тренировке устал. Впрочем, как и мы все, но еще надо пару моментов обсудить, а почему ты спра…

Он спотыкается на слове, как только луч света из гостиной падает на Мина.

— Твою же мать, — выдыхает шокировано, и Сонг принимается быстро частить, чувствуя, что и сознание, и последние крохи ума от нее ускользают.

— Мне очень нужна твоя помощь, умоляю, только не говори Гукки. Я сначала собиралась к сестре пойти, но у нее Юнги ночует, а ему не надо этого видеть, никому не надо, поэтому пожалуйста, просто пожалуйста, помоги мне всё это спрятать и скрыть.

Намджун застывает на месте, так и не прикоснувшись к девушке, вместо этого он, придя в себя, подставляет ей локоть, за который Мина благодарно хватается, перенося почти весь вес своего тела на лидера. Она облегчённо выдыхает, когда парень доводит её к стулу, но после спохватывается и запоздало интересуется:

— А с кем ты в гостиной разговаривал?

— Ну, я сегодня всё же ночую дома, — выглядывает из-за двери Юнги, но на глазах сереет, когда Мина полностью оказывается на свете. — Девочка, что…

— Я подралась, — упрямо твердит Мина, но парни лишь переглядываются с откровенным скептицизмом во взглядах, и после Намджун недоверчиво спрашивает:

— Их что, была банда?

Вот только Мина отвечает убийственно серьезно.

— Четыре точно.

У нее разодран рукав рубашки, темнеет синяк на скуле и засохшая кровь на подбородке: губа по центру разбита, в уголке ссадина, джинсы на коленях не то продраны, не то разрезаны, да и сами колени кровоточат.

Под немного перепуганными взглядами парней Мина, опершись о стену рукой, начинает подниматься.

— Я лучше, наверно, пойду. Честное слово, Юнги, я не хотела…

— Попасть на меня? — тот вдруг зло хмыкает, начиная сердиться. — Чтобы я увидел? А в предыдущий раз, когда я ночевал у Ёрин, ты тоже была ранена, или что?

Мина молча тупит взгляд в пол, пытаясь тщетно ухватиться за его голос, как за якорь, и не соскользнуть в забытье в ту же секунду. Однако её хватает только на то, чтобы виновато кивнуть, а после мир меркнет.

Просыпается она уже с обработанными ранами и на диване, да и в чистой одежде. К её большому восторгу, за окном ещё темно — значит, Чонгук ещё спит и этого всего не видел. Однако радость кратковременна, потому что приходит четверка старших и требует:

— Выкладывай. Всё. От начала и до конца.

— И тогда, возможно, мы ничего не скажем Чонгуку, — припечатывает сверху Юнги.

***

— Я сначала думала — эти ваши странные фанаты, которые больны на голову…

— Сасены, — согласно кивает Юнги, кривясь, и остальные мрачно кивают. — Мы имели несчастье быть знакомыми с несколькими.

— Ну вот. Сначала был парень с фотоаппаратом, потом — еще две девушки с камерами по пятам ходили, поэтому я попросила вашего менеджера забирать Чонгукки с пар домой. В общем и целом, это никак не выбивалось из привычной схемы.

— Ты это о чем? — осторожно уточняет Хосок, и Мина скептично изгибае бровь.

— То есть ты думаешь, что все эти годы Гукки ни разу не пожаловался на приставучих фанатов потому, что их не было? В общем, потом одного парня я пару раз подметила, однажды умудрилась поймать — Намджун меня как раз после залечивал, и, похоже, они увидели во мне угрозу.

— Поэтому сегодня напали на тебя, — Юнги сжимает пальцы в кулаки, изо всех сил пытаясь выглядеть как можно более спокойно и не напрягать подругу еще и своей злостью. — Ты понимаешь, что наш младшенький не такой и дурак? В какой-то момент он прекратит верить, что ты падаешь с лестницы, витая в облаках.

— Именно поэтому завтра я официально еду в Стокгольм искать своего отца, — кивает Мина, тут же морщась от боли. Намджун зажмуривается, чтобы не видеть наполовину синего лица — потому что малышку хочется обнять и убаюкать, но каждый боится сделать этим больно.

— А реально?

— Буду дома сидеть, — жмет плечами, — а вы, раз в курсе ситуации, как-то дитё отвлеките, чтобы он без меня в универ не совался.

— Сделаем, — кивает Хосок, и остальные с мрачной решимостью переглядываются. Только Юнги наконец подсаживается поближе, неуверенно приобнимает одной рукой за плечи и говорит в спутанное пламя кудрей.

— Ключи от своей квартиры выдашь мне и Ёрин, если есть еще комплекты — дай их Намджуну и Сокджин-хёну. Но просто идеально было бы, если бы ты переселилась на время к своей сестре, сама ведь знаешь.

— Уж прости, — Мина лукаво улыбается, и градус шкодливости в комнате тут же поднимается в разы, — но у онни в квартире стены тонкие, а вы…

— Стоп! — Шуга тщетно надеется, что он не покраснел (конечно же, да, он прям чувствует, как уши горят, да и парни сзади хихикают. — Тебе еще рано такое… И вообще, я могу вообще не приходить, и я всё еще сплю на диване в гостиной!

— Ничего не рано, — фыркает Мина, прибавляя отстраненно. — Не ходи за мной ласковый Цербер, я бы уже сама была счастливой девушкой, познавшей все радости любви.

— Значит, ты так Чонгука воспринимаешь? — Хосок вдруг тоже расплывается в каверзной ухмылке. — Врешь ведь.

— Я же сказала — ласковый, — уточняет невинно Мина, и парни тихо смеются.

— Это можно считать знаком, что ты скоро перестанешь изводить нашего младшенького? — будто бы между прочим интересуется Сокджин, и девушка тепло улыбается, очевидно смущаясь прямоте вопроса.

— Я не изводила его, — аккуратно поправляет, а румянцем не заливается лишь потому, что сил нет. — Я просто… Не была готова.

— И никто тебя за это не винит, — поспешно заверяют парни, заставляя ведьмочку рассмеяться.

========== 49. Откровенная Мина ==========

Это так странно: ты собираешься на поиски, а в какой-то момент оказывается, что они и не нужны вовсе.

Ты собираешься сделать жизнь других вокруг себя легче, но почему-то постоянно её усложняешь.

И в следующий раз вместо того, чтобы наконец сделать всё правильно, опускаешь руки и бросаешь всё на самотёк, потому что… а вдруг я опять всё испорчу?

Потому что я — совершенно глупый человек, который просто не умеет попросить о помощи.

***

Конечно же, ложь со Стокгольмом не проходит просто так.

Чонгук сначала недоверчиво косится на сухое сообщение от Мины, в котором всего три слова: «Уехала искать отца». Осмысливает, озадачивается, а после и вовсе зависает на несколько секунд, пока старшие нервно переглядываются между собой, а оставшиеся младшие искренне недоумевают, но готовы поддержать макнэ.

— Это я сейчас не понял, — Чонгук хмурится, опять перечитывая короткую переписку, в которой прибавились несколько взволнованно-заботливых строчек с его стороны и опять чёрство-короткое «Начну со Стокгольма». — Мы же вместе собирались искать. Я родителей уже предупредил, что следующий отпуск проведем с ведьмочкой в Европе, даже договорились уже о помощи со стороны некоторых людей, которые с ним знакомы… Честно, я ничего не понимаю сейчас.