— Это слегка неловко, — она разумно спрятала чувствительные к холоду руки в теплые вязаные перчатки и теперь нервно теребит вырвавшуюся нитку. Тэхён узнает в этих перчатках свои старые и думает, что надо бы попросить бабушку связать еще пару. В подарок одной рыжей занозе на Рождество.

Нет, две пары. У Ёна тоже ладошки мерзнут…

Или самому научиться. Тоже хороший вариант.

— Ты наша ведьмочка, что тут странного? — Хосок обнимает обоих своими длинными тонкими руками и слегка мутузит со стороны в сторону. — Мы уже родителей предупредили, что с нами будут несколько наших друзей, — на удивленный взгляд и недоуменное хлопанье ресницами весело отвечает: — Ёна и нуна тоже будут. Не бойся, мелкая, ты своя. Чонгуковы родители давно с тобой познакомиться хотят, ты ведь из него почти что отличника сделала.

— Да и не только мои. Ты просто не знаешь, какими гулящими были эти чудища, пока ты не начала меня учить, — приобнять эту счастливую красоту нежно-нежно, незаметно-невесомо коснуться губами мокрых волос и разлететься на части от милого и любопытного:

— Правда?

И снежком ей откуда-то в нос!

— Правда!

— Чимин! Ей же больно!

И под тихий смех и виноватое бормотанье Чимина Сонг решает для себя одно.

В следующем году она попытается сделать своих ребят еще счастливее.

***

Утром в Рождество Чонгук с волнением открывает свои подарки, которые по их общажным обычаям лежат у изголовья кровати.

Упаковке с лавандовым шампунем он умиляется и одновременно радуется, как ребёнок.

А потом пальцы натыкаются на сухой стебелек.

Мина подарила ему лаванду.

Мина подарила ему частичку себя.

========== 34. Рождество и кое-что еще. ==========

Новые знакомства означают новые воспоминания, новые воспоминания с годами превращаются в покрытые пылью фотографии, которые после раскрываются в веселые и не очень истории.

Наверное, каждое воспоминание в нашей жизни может что-то значить.

***

— Мне что-то неловко, — Мина смущенно поправляет блузку, любезно подобранную ей нуной Намджуна. Чонгук совиным взглядом смотрит в откровенно соблазняющий вырез, сам себе удивляясь. Юнги лепит ему добродушный подзатыльник, проходя мимо, и мурлычет что-то напоминающее «War of hormone». Чонгук медленно краснеет. — Нет, действительно, может, я лучше пойду?

Ёна, смущенно теребящая завязки свитера с оленями, робко кивает, соглашаясь со словами ведьмочки. Намджунова нуна («Эй, меня вообще-то Хёрин зовут, балбесы!») успокаивающе гладит младших по плечам.

— Успокойтесь, девочки, вы настолько хорошие, что точно им понравитесь.

— То, что родители Намджуна согласились на помолвку, как только он им о тебе рассказал, ещё не значит, что остальные будут относиться к нам нормально, — Ёна хмурит брови, и поэтому её быстренько утаскивает в свою комнату Тэхён. Успокаивать. Лютиком и обнимашками, а вы о чём подумали?

Тому, что девушки быстро поладили между собой, парни обрадовались больше, чем скорому камбэку. Намджун довольным павлином протирал пыль, Сокджин в своей обычной ласковой манере руководил процессом готовки праздничного ужина и наблюдал за помогающими Мина и Хёрин, остальные разбрелись по комнатам искать компрометирующие их в глазах родителей вещи.

Чонгук на правах макнэ хрустел морковкой, сидя на табурете, и рассеянно наблюдал за тонкой фигуркой Мина.

Лаванда из подарка уже нашла свое место на ловце снов, который рыженькая подарила ему на день рождения, а черные волосы сейчас умилительно пахнут новым шампунем. Мина, правда, свои подарки пока не открывала, но Чон был уверен, что набору ароматических свечей и новой подводке подруга точно обрадуется.

В голове мелькнула непонятная мысль, будто бы он упустил кое-что важное, но звонок в дверь (и аристократически перепуганный вопль Сокджина «У нас же ещё мясо не готово!») разбил все его размышления. Он должен познакомить своих самых близких людей.

***

— Мне неловко, — ведьмочка на мгновение ластится щекой к тщательно выглаженной рубашке Намджуна, но почти сразу отскакивает в сторону, смущённо тупя глаза в пол.

— Тебя же хорошо приняли, в чём проблема? — парень с нарочито серьёзным выражением лица вытаскивает дополнительные бокалы из шкафа, вспоминая тёплое знакомство и вполне себе приятное отношение старших. А еще, кажется, он эту рубашку в рамочку повесит, гы-гы.

— Не знаю, — из-под полуприкрытых век тёмная зелень кажется почти чёрной. — Просто… не по себе.

— Тогда улыбайся. И тогда всё станет гораздо легче, ммм?

Ласково потрепать по щеке ладонью, чмокнуть в лоб и ободряюще приобнять. На секунду, чтобы не смутить ещё больше.

Намджун просто не может нарадоваться тому, что девочка начала воспринимать его почти что как старшего брата.

***

— Мина-я, а когда ты родилась? — мама Чонгука заботливо подаёт смущённой до невозможности ведьмочке противень с мясом, и при этом умудряется ещё и похвалить её. — Кстати, готовишь ты просто замечательно.

— Мне одному кажется, что я сижу на встрече свекрови с невесткой?

— Хосок!

Родители весело смеются, смотря на ругающихся лидера и танцора. Всё, как обычно, решает Юнги при помощи подзатыльников, и, судя по слишком взволнованному лицу, он это неспроста.

И поэтому парни вспоминают вопрос.

— Зимой, — Мина осторожно раскладывает каждому мясо, потом тянется к огромному блюду с курицей, берёт заранее приготовленные ножницы и заученными движениями начинает разрезать. — Двадцать шестого декабря.

— Это же завтра! Ребята, вы приготовили этому ангелу подарки?

Ребятам, мягко говоря, неловко. Ребята задаются вопросом, почему они раньше об этом не задумывались, ведь малышка обязательно на день рождения каждого готовила вкуснейшие торты и вручала подарок — обязательно что-то милое и практичное. А они настолько привыкли к этому, что сами даже не задумались. Идиоты.

— О, я не праздную, поэтому попросила вручить мне подарки сегодня — Рождество я люблю гораздо больше, — Мина улыбается вежливо, но искренне, и Чонгук почему-то уверен, что она и его мама понравились друг другу. — Да и это гораздо удобнее, — девочка смеется и кокетливо поправляет непослушные кудри, выбившиеся из пучка.

— Ты хоть знал, что она так умеет? — Тэхён даже не заботится о том, чтобы понизить голос, пока толкает макнэ в бок. — Потому что я — нет.

— Не поверишь, но я тоже, — а вот Чону кажется, что он просто спит и видит прекрасный сон и Мина, которая умеет кокетничать, смеяться с шуток взрослых и подкалывать их сама. Потому что нет, его хорошенькая Мина подкалывать не будет, да ещё и старших… А ещё она их просто спасла с этой ситуацией.

— Хён, ущипни меня, умоляю.

— И ты меня.

— И меня, парни, — Юнги грустно смотрит на весело хохочущую Мина, которая двумя глотками выпивает бокал шампанского и легким движением наполняет его снова. Через три секунды, три щипка и три болезненных «Ай!» ведьмочка оборачивается к ним, смотрит лукаво и поправляет Тэхёну бабочку, Чонгуку галстук, а Юнги небрежным движением показывает на платок в кармашке.

— Мы не спим, — слегка офигевше шепчет Тэхён, тяжело сжимая плече макнэ, который, кажется, близок к тому, чтобы повеситься — он так долго смотрел на Мина, не мигая, что глаза болят. А она, пока поправляла галстук, наклонилась к нему, и от ненавязчивого цветочного запаха парфюма мозги вынесло напрочь.

— Ты мне скажи, почему эти такие спокойные? — Юнги опасливо тыкает вилкой в счастливого Намджуна, который о чем-то воркует со своей обожаемой нуной. Тэхён завистливо фыркает — Ёна познакомилась с его родителями и ушла праздновать со своей семьей.

— Ой, парни, да успокойтесь вы, — Сокджин успокаивающе машет рукой, распространяя вокруг ауру благодушия. — Всему есть объяснение.

— Даже тому, что от соджу её вынесло, а от почти двух бутылок шампанского она вот ни капли не пьяна? — Юнги кривится, будто бы это он только что залпом выпил горькую шипучку.