Саманта усмехалась, глядя на них. Сама она участие в этой забаве не принимала, краем глаза следя, чтобы ни младшие сестры, ни капитан не сорвались с горы.
Внизу плескалось море, и солнечные блики, отражаясь от волн, слепили глаза. Эдвард снова почувствовал невероятную тягу к кораблю. Хотелось уже скорее очутиться за штурвалом, мчаться по волнам, бороться со штормами.
Впрочем, до этого было еще далеко.
— Надеюсь, на корабль я попаду не юнгой? — усмехнулся он, подавая руку Каролине, чтобы та спустилась с небольшого выступа.
Быть помощником после того как был капитаном не хотелось. Хотя даже этот вариант Эдвард готов был рассматривать, при гарантии, что он снова окажется в своей родной стихии, а после вернется домой.
Девушка покачала головой.
Внизу Эдвард сразу почувствовал, что дышать ему после гор стало намного тяжелее, даже голова закружилась и пришлось какое-то время сидеть, прислонившись к валуну, и приходить в себя. Все это время девушки терпеливо ждали, а Дженис и вовсе присела рядом и взяла его за руку.
Наконец, когда он почувствовал в себе силы, продолжать дорогу, девушки довели его до порта, где и находился единственный корабль.
Он не шел ни в какое сравнение с тем, что был у Эдварда. Явно побывавший не в одном сражении, с отметинами от сабель и пуль на корпусе корабль казался ненадежным средством для дальнего плавания. Окинув беглым взглядом канаты, Эдвард подумал, что при первом же шторме они оборвутся и предоставят волнам решать судьбу “Ретивого”, как значилось возле его носа. Буквы кстати тоже почти стерлись.
Эдвард вымученно улыбнулся девушкам. Какой никакой, а это все-таки корабль, да и откуда им разбираться в этом деле?
И сейчас он стоял возле этого корабля и смотрел, по всей видимости на его капитана.
— Мне нужно попасть на Старую Землю, — сказал Эдвард.
— Это я знаю, — ответил капитан. — Если ветер будет попутный, то попадешь, — он мельком взглянул на девушек, потом снова перевел взгляд на Эдварда. — Идем, — и он первым направился к кораблю. Видя, что Эдвард мешкает, он обернулся через плечо и добавил: — опоздаешь, поплывешь в Старую Землю на руках.
И громко расхохотался собственной шутке.
— Возвращайся к нам, — прошептала ему на ухо Дженис и прежде чем он ответил, впилась в его губы страстным поцелуем.
— По-подожди, — сказал он, несмотря на то, что рот его был накрыт ее губами. — Тихо, — он чуть отстранил от себя девушку. — Ты же скомпрометируешь себя, — тихо сказал он.
Дженис сверкнула черными глазами и снова поцеловала его. На этот раз коротко.
Каролина с явным сожалением провела пальцами по его волосам и поцеловала в щеку.
— Нас никто не скомпрометирует, — прошептала она ему в самое ухо, и Эдвард почувствовал, что волосы у него на затылке зашевелились.
— Но нашему адмиралу уже пора, — громко хлопнула в ладоши Саманта, по очереди оттаскивая от Эдварда своих сестер.
Она улыбалась, но делала это так вымученно, что Эдвард почувствовал свою вину в происходящем.
— Нет, —словно догадавшись об его мыслях, сказала молодая женщина. — Так надо, — она сжала медальон, подаренный Дженис, который висел у него на шее. — Не снимай его, Эдвард, — тихо попросила она. — И возвращайся к нам…
— Возвращайся, — пробормотали две другие сестры.
Когда Эдвард взошел на борт и оглянулся посмотреть и в последний раз махнуть рукой сестрам, их уже не было на причале. Сердце его почему-то заныло.
***
Капитана звали Билл, он был торговцем, который несколько раз в год отправлялся на Старую Землю, закупал там дешевый товар, а потом развозил его по местным островам, продавая его по завышенным ценам. Впрочем не по таким завышенным, по каким он продавал произведения местных ремесленников в Старых Землях.
Образования у него не было никакого, большого опыта тоже, поэтому Эдвард оказался ему на корабле очень полезен, хотя капитан сразу же предупредил, что если пришелец позарится на его авторитет, то немедленно отправится на корм рыбам, и никто ему уже не поможет.
Эдвард в ответ только пожал плечами. В его случае спорить было себе дороже.
— Да ты не волнуйся! — однажды внезапно по-доброму сказал Билл. — Доберешься до дома без происшествий. Ведьмы защитят, — он сплюнул за борт через плечо.
— Какие ведьмы? — переспросил Эдвард, облокотившись о борт.
Плавание проходило пока без происшествий, ветер был попутный, и команде, состоящий в основном из ремесленников, которые собирались продать свои товары, советы капитанов были не нужны.
— Дак наши, горные, — как само собой разумеющееся заявил Билл, щурясь от яркого солнца. — Понравился ты им. Наших-то они отвадили от себя…
— Ваших?..
— Женихов, — пояснил Билл. — Я, признаться, и сам сватался, — он расхохотался. — Старшая-то из них вообще сок! А уж корма у нее! — он снова расхохотался.
— Поэтому женихов и отвадили! — буркнул Эдвард, отходя от словоохотливого капитана и поднимаясь на капитанский мостик.
Продолжать выслушивать сальности от бородатого, похожего на пирата капитана ему не хотелось. Тем более в адрес Саманты, которая почему-то особенно запала в душу.
Но выбросить из головы слова про ведьм было не так просто, а медальон на груди показался тяжелым грузом. Эдвард снял его, чтобы внимательнее рассмотреть.
Это был даже не медальон, скорее монета, на которой были начерчены узоры. Из какого металла она была сделана, Эдвард понять не мог, скорее всего из какого-нибудь местного сплава. Но ничего, что могло бы выдать присутствие темных сил, на ней не было. Медальон как медальон, который девушка подарила на память о времени, проведенном с ней. И о котором, он, пожалуй, не будет распространяться своей жене.
Хмыкнув суевериям капитана, он снова надел медальон на шею и еще долго стоял , глядя на однообразный морской пейзаж.
Это однообразие длилось десять дней, пока среди ночи Эдвард не проснулся в своей каюте от грохота. Корабль сильно накренился, так, что Эдвард слетел со своей койки, и ударился подбородком о деревянное днище.
В первую секунду ему показалось, что они налетели на скалы, но потом он услышал среди криков, шума волн и раскатов грома выстрелы.
Свое оружие он потерял еще в кораблекрушении, но Билл выдал ему один из своих пистолетов в первый день, когда он поднялся на борт. Доверял он чужаку, испытывал страх перед, как он считал, ведьмами или это был просто предусмотрительный ход в условиях долгого и опасного плавания, Эдвард не знал. Но сейчас оружие было очень кстати.
Он зарядил пистолет, стараясь не просыпать порох, хотя в условиях ужасной качки это было сделать непросто, а потом, осторожно, стараясь не привлекать к себе внимания, поднялся на палубу.
В своей жизни Эдвард несколько раз сталкивался с пиратами. Нельзя сказать, что это были грозы морей, скорее просто шайки разбойников, желающих поживиться чужим добром, которым моряки давали отпор. Но все разы, когда он принимал бой, с ним была команда обученных военных, а не торговцы, едва умеющие стрелять.
Пираты лезли на абордаж. На верхней палубе Билл рубился на саблях с бородатым стариком, остальные члены команды тоже сражались с непрошенными гостями, но шансы были явно неравны.
Два пирата уже тащили какой-то рундук на свой корабль, практически не обращая внимания на творящийся вокруг хаос. Они словно выполняли привычную работу.
Эдвард прицелился.
Грохот выстрела потонул в общем шуме, один из пиратов упал, забрызгав кровью своего товарища и заливая ей палубу. Второй от неожиданности вскрикнул, уронил рундук и закричал повторно, на этот раз от боли в ноге, на которую он уронил свою поклажу.
Эдвард оглянулся в поисках укрытия, где можно было бы перезарядить пистолет, но весь корабль уже стал полем боя. Куда там до перезарядов! Зато на палубе очень кстати валялась оброненная сабля, владелец которой, скорее всего, уже покоился на морском дне.
Эдвард наклонился, поднимая ее, и даже не услышал, а почувствовал, что в том месте, где только что была его голова, пролетела пуля.
