— Значит, проблему надо решить быстрее, чем за четыре дня.
Ролана на этих словах попятилась в сторону от Лилы. Реган схватил её за руку, удерживая на месте и что-то шепнул на ухо. Девушка покраснела и резко высвободилась из его хватки, шумно вдохнув носом воздух.
— А если не получится решить проблему? — спросила я. — Насколько разрушительными будут последствия?
— Я не причиню вам вреда, — сказала Лила, откидывая волосы на спину.
Наверное, я себя накручивала, но в её голосе я услышала сомнение и неуверенность.
— До полнолуния, — закончила за неё бабушка, тоже уловившая эти нотки.
— Значит так, — голос Евдокии стал властным. — Дети и оборотень в одном помещении существовать не будут. Так что…
Ролана внимательно посмотрела на Лилу, ожидая реакции, но та только нахмурилась, но промолчала.
— У Мишки дом в ленинградской области, — напомнила Анна.
— Отлично. Одну проблему решили.
— Может ты дашь и нам возможность решать? — не знаю, сколько времени Михаил стоял в дверях, но последние слова он слышал.
Евдокия смерила внука пронзительным взглядом.
— Конечно, — легко согласилась она. — Решайте, кто отправится с детьми.
— Демократичная прабабушка — залог счастливой семьи, — пробормотала я. — Я кстати здесь останусь. Как единственный человек, который сталкивался с Тевич.
И прежде чем Евдокия успела переменить мои планы, я пошла в подвал, по дороге кивнув гостям, приглашая следовать за мной.
Надо же! Послушались. И дед спустился вместе с ними, уступая решение вопросов другим.
Я думаю, мои братцы придут в восторг, когда узнают, что им придется уехать. Девчонки ещё маленькие, а вот ребята явно настроились провести каникулы весело, и утренний инцидент тому подтверждение.
— Боишься, ведьма? — задумчиво поинтересовалась Лила, отступая к книжному шкафу, который находился тут же, в подвале. Сейчас она стояла ко мне спиной, и у меня не было возможности увидеть выражение её лица.
Надеюсь, это не волчье чутье подсказало, что мне действительно было не по себе от осознания, что в непосредственной близости находится существо, которое может превратиться в волка и разорвать меня и мою семью на части. Всё равно, что держать в руках бомбу замедленного действия.
— А ты? — вместо ответа переспросила я.
Девушка развернулась и слегка кивнула, усмехаясь. Я так и не поняла это было удовлетворение вопросом или положительный ответ на него.
— Сколько можно?! — воскликнула Ролана. Я уже успела забыть, какой у неё громкий голос. — Меня что можно не замечать?!
Хотелось ответить, что да, но язык я всё-таки прикусила. Исключительно из уважения к Регану (вернее, к оружию у него на поясе).
— Тебя снова похитил Октезиан? — я постаралась спросить это вежливо. — На этот раз с…
— Братом, — коротко дополнил Реган.
Мне он определённо нравился. Пока все орали он стоял и спокойно изучал обстановку, при этом стараясь держаться чуть поодаль и сжав эфес меча.
Дед тем временем вытащил кинжал, который когда-то метнула в портал Тевич и положил его на письменный стол. Вытащив из шкафа кристаллы, несколько склянок с зельями, он склонился над ними, задумчиво и медленно смешивая по несколько капель каждого раствора. Лила подошла к нему, внимательно следя за манипуляциями.
— Это для того, чтобы найти ведьму?
Дед не ответил, шепча заклинания над кристаллом и кинжалом.
— Кто пожертвует каплю крови? — спросила я, будничным тоном.
Хотя, судя по тому, как Ролана вскрикнула, заметила головой и отступила к стене, пряча руки за спиной, не совсем будничным.
— Зачем? — хрипло спросил Реган, пока его сестра изо всех сил старалась просочиться сквозь стену.
— Вы из одного мира, — ответил дед. — Заклинания поиска работают на крови.
Не сводя карих глаз с него, Реган вынул наполовину меч из ножен и, прежде чем мы успели испугаться и приготовиться к обороне, крепко сжал лезвие. Ролана испуганно выдохнула, когда он отпустил его и протянул руку, где была неглубокая, но длинная ранка, из которой обильно сочилась кровь, моему деду.
— Можно было сделать это более стерильно… — еле слышно пробормотал тот, смазывая кристалл кровью, которая уже залила всю ладонь, а несколько капель уже слетели на ковёр.
Чувствуя непреодолимую дурноту, хотя обычно вид крови такого у меня не вызывал, я старалась отвлечься, думая о чём-то постороннем. Например, о том, что бабушка, скорее всего пожелает отрубить ему голову за свой ковёр, привезенный ещё давным-давно из Турции.
Но развиться мыслям не позволила охнувшая Ролана, которая просто сползла по стене, прикрыв глаза. Я шагнула к ней, но Лила оказалась проворнее, и подхватив девушку, выскочила с ней из подвала. Я успела заметить, что и сама она очень сильно побледнела, что было видно даже несмотря на загар.
Я бы подумала, что она тоже боится крови, но дело было гораздо серьёзнее. Вид свежей крови будоражил сознание, навевал воспоминания о звериной сущности и снижал степень самоконтроля.
Хорошо, что она не вампир, по крайней мере.
— Можно тряпочку? — спросил Реган, словно показывая, как должен звучать поистине будничный тон.
Тряпочку?! После того, как чуть не отрезал себе руку, залил все кровью, довёл сестру до обморока, оборотня почти до потери контроля, а меня едва ли не до паники, он просит “тряпочку”?!
— Зачем? — попыталась улыбнуться я, но голос был тихим, дрожал, а я пыталась глубоко дышать, сохраняя остатки сознания.
— Окровавленный меч в ножны не убирают.
Я громко истерически хохотнула.
— Станислава, выйди, — приказал дед. — А ты дай руку.
— Вы! — коротко поправил Реган, но руку дал.
А я даже не стала возмущаться, послушно выходя из подвала, так крепко держась за перила лестницы, что ногти впивались в ладонь.
И только оказавшись наверху, выскользнув за дверь и вдохнув полной грудью морозного зимнего воздуха, я почувствовала себя лучше.
Ровно до тех пор, пока вышедший из подвала дед не сообщил, что Тевич, судя по поведению кристалла, уже где-то неподалеку.
========== Глава 16. (Оборотни) В святилище. ==========
(Оборотни)
Хониэхэко полной грудью вдыхал холодный морозный воздух, обжигающий лёгкие. Конечно, человеческий нос не мог даже близко сравниться с тем обонянием, которое давали волчьи органы чувств. Но всё равно этот воздух, эта природа, этот пронизывающий холод, несмотря на надетую куртку, заставлял вернуться в те смутные обрывки воспоминаний, которые оставались после каждого полнолуния.
Потеря контроля и практически полное отсутствие воспоминаний — такова была плата за силу, долголетие, скорость и чувство сплоченности со своей стаей. Впрочем, Джеймс же почти контролирует себя во время превращений, он говорит, что часто даже помнит, что происходит с ним в волчьем обличие. И мать тоже.
У них с Лилой с самоконтролем хуже, ночь полнолуния вообще не сохраняется в воспоминаниях — сплошной пробел между вечером и утром. Единственное, что изменяется, это общее состояние: добавляется боль во всех мышцах, а иногда и раны, полученные ночью. Что происходит известно одной луне, может, они дерутся друг с другом, может — с дикими животными, может, просто бегут, не разбирая дороги, и получают увечья, врезаясь в камни и деревья — чтобы ни было, ни Джеймс, ни мать не говорят об этом.
Скоро это в очередной раз повторится, и от этого осознания по спине ползут мурашки от страха и одновременно предвкушения той свободы, которая накатывает к закату.
В этот раз всё сложнее. Во-первых, при не особенной любви к колдунам, разорвать их на части в планы (во всяком случае, в действительные планы, думать можно что угодно) не входит, поэтому нужно будет либо уходить самим, либо выгонять их через несколько дней. Во-вторых, необходимо закрыть портал, в идеале, вернув всё на круги своя. В-третьих… “в-третьих”, упирается в личные отношения: хотя Джеймс и отпустил сестру в другую страну (вернее, она поставила его перед фактом того, что отправляется туда), сыграть абсолютно бесстрастного вожака у него не получается — слишком сильна привязанность к Лиле.
