— Позвольте все-таки прояснить, — Евгений, поддерживаемый Гальджем, осторожно оперся на одно из потрескавшихся от времени надгробий. — Вы хотите, чтобы мы поддерживали магический фон Буяна. Зачем нам для тренировок кладбище?

— Мы хотим, чтобы вы не позволяли магическому фону скакать слишком резко. Он должен плавно усиливаться и плавно ослабевать, как волна, — пояснил Селиверстов.

— И тогда у боевых магов будут шансы выжить, — усмехнулся Тома.

О’Салливан и Селиверстов, пока лич говорил, проходили по периметру кладбища и на небольшом расстоянии друг от друга раскладывали прозрачные с синеватым отливом кристалы.

— Чтобы дальше этой границы наши тренировки не зашли, — объяснил Селиверстов, возвращаясь. — У нас же нет цели подчинить себе АООМУ.

Он сказал это без вопросительной интонации, шутливо, но взгляд его уперся в Тому.

Тот вежливо улыбнулся, кивая.

— Разумеется нет. Давайте начнем. Мы здесь надолго.

Некроманты не спеша разбрелись по периметру кладбища. Несмотря на его небольшие размеры, двенадцати студентам пришлось стоять на довольно приличном расстоянии друг от друга.

— Впоследствии вам нужно будет научиться контролировать все это пространство в одиночку, — сказал Селиверстов. — На Буяне расстояние будет еще больше.

— За месяц, — крикнула Агуя, криво усмехнувшись.

— За месяц, — подтвердил Селиверстов.

Лич тем временем прошел в центр кладбища и прислонился к одному из надгробий. Его длинные пальцы слегка барабанили по потрескавшемуся от времени камню, а на губах заиграла лукавая улыбка.

Селиверстов поежился. Тома неплохо поддерживал свою форму, несмотря на возраст. Кольцов рассказывал, что его брат уже наплевал на это дело, а вот второй лич выглядел крепким. Да, худым. Да, сероватая кожа, казалось, облепляет череп. Но в бесцветных глазах горели задорные огоньки.

Или это из-за близости молодых некромантов? Хочет сманить на свою сторону?

— Присоединитесь? — весело спросил Тома.

Селиверстов покачал головой, предусмотрительно тронув О’Салливан за локоть.

— Мы здесь для безопасности, — сказал он.

Вместе с ней он вышел за пределы огороженного кристаллами участка, готовясь в любой момент броситься на помощь студентам. По плотно сжатым губам О‘Салливан было понятно, что она думает о том же.

Студенты же прикрыли глаза, ощущая магический фон кладбища. Большинство село на землю, прикасаясь к ней кончиками пальцев.

Тома усмехнулся и тоже прикрыл глаза, а когда снова их распахнул они были абсолютно белыми. Селиверстов был уверен, что в темноте от них бы даже исходил свет. Поборов желание тут же прекратить все это, он лишь сжал кулаки.

Лич широко распахнул руки, и на кладбище началось шевеление. Сначала медленно колыхнулся магический фон, наталкиваясь на защиту, созданную студентами, словно ощупывая его. Вася, чью защиту лич решил проверить первой, тяжело задышал, но не двинулся с места. Остальные студенты плотнее сжали губы, удерживая фон.

Земля на могилах медленно зашевелилась, оттуда не спеша начали появляться пожелтевшие и посеревшие от времени кости. Зрелище было не слишком приятным даже для некромантов.

Первый скелет вылез из той могилы, рядом с которой стоял Тома. Пары ребер у появившейся нежити не хватало, двигался он неловко, но уверенно направлялся в сторону Агуи.

Та закусила губу почти до крови, стараясь удерживать фон. Скелет приблизился, протягивая руку вперед.

На лбу у девушки выступила испарина, но с места она не двинулась.

Скелет еще сильнее сократил расстояние и теперь почти касался челюстью с половиной отсутствующих зубов лица Агуи.

Резко, словно только заметив это, у Агуи сменился цвет глаз с белых на обычные и она, вскрикнув, метнула в скелет огненный шар, параллельно отпрыгивая назад и цепляясь обеими руками за первое попавшееся надгробие. Лицо она спрятала, прижавшись лбом к холодному камню.

Цепь распалась моментально. К Агуе тут же метнулся ее близнец, удерживая за плечи и гладя дрожащую девушку по спине. Тома едва заметно фыркнул, легко уклоняясь от пролетевшего мимо огненного шара и, щелкнув пальцами, заставил скелет рассыпаться, снисходительно взирая, как к Агуе бросаются остальные студенты.

Селиверстов с О’Салливан тоже вышли вперед, укоризненно глядя на Тому. Тот лишь усмехнулся, скрестив руки на груди и присев на надгробный камень.

— Вы в нем растворяетесь, — заявил он, глядя как Селиверстов подает студентке успокоительное, а Агуя тяжело дышит. — И, по сути, становитесь тем же магическим фоном. Просто усиливаете его.

— И что ты предлагаешь? — нервно огрызнулась Кира. Губы у нее дрожали, а на лице было написано невероятное отвращение, когда она смотрела на груду костей рядом с собой.

— Поддерживать фон, но не позволять ему руководить вами, — спокойно ответил лич. — Чтобы он подчинялся вам, а не наоборот. Сейчас покажу. Аркадий, поможете?

Селиверстов скрипнул зубами.

— Подожди, — ответил он, помогая вывести Агую за пределы кладбища. — С тобой все в порядке?

Агуя тяжело дышала, губы у нее дрожали.

— Нервы, — прокомментировал Тома.

— Господин Данешти, вас никогда не пытались сжечь на костре? — моментально огрызнулась девушка, вскакивая на ноги. Селиверстов и Гальдж с трудом ее удержали – глаза Агуи сверкали от ненависти.

Лич негромко рассмеялся.

— Вы только что попытались, — он наивно вскинул брови. — А вообще мой любимый брат предпочел спасти младшенького от такой участи, — он оскалился. — А вот сам немножко огня испытал. Но мы тогда совсем молодыми были…

— Мы тоже! — коротко и зло ответила Агуя. — Вам было восемь лет? — она вырвалась из рук Селиверстова и брата и подошла к личу вплотную.

— Восемнадцать, — Тома продолжал улыбаться, но глаза у него погрустнели, явно воспоминания были не из приятных. — И жили мы в то время, когда колдунов предпочитали сжигать.

— А мы жили в то время, когда в колдунов предпочитают не верить! — ответила девушка.

— Но?.. — Тома заинтересованно посмотрел на девушку. Ее брат глубоко вдохнул.

— Может, не будем об этом? — громко спросил Селиверстов. — Что было, то было.

— И все-таки? — лич, казалось, не замечал никого кроме близнецов.

Гальдж подошел вплотную к сестре и тоже заглянул Томе в глаза.

— Мы жили в глуши, в калмыцкой деревне у деда с бабкой. О магии нам не рассказывали, — он говорил короткими фразами, не сводя глаз с лича. — Однажды мы гуляли неподалеку от кладбища, сверстники начали нас задирать, мы разозлились…

— Из могилы выбрался скелет, у нас началась паника, а в деревне начался пожар, — коротко закончила за брата Агуя. Она почти успокоилась, только кулаки, которые она сжала до побелевших костяшек, выдавали ее состояние.

— Местные решили, что мы колдуны, начали осаждать наш дом… — Гальдж произнес это почти мечтательно, но улыбка на его лице выглядела наклеенной. — Впрочем, пожар был не сильным, — добавил он.

— Сильным, — отрезала Агуя.

— А семья? — вкрадчиво поинтересовался Тома. Он тоже посерьезнел.

— Тома, а как вам передалась магия? — прищурился Гальдж.

— По наследству, — усмехнулся лич. — Я, между прочим, чистокровный маг.

— А мы нет, — с такой гордостью, словно происходил как минимум из королевской семьи, ответил Гальдж.

— У нас одна из самых сумасшедших форм передачи магии, — мрачно пояснила Агуя. — Только близнецам.

— В смысле? — не выдержал Алексей.

Остальные студенты и Селиверстов стояли поодаль и не в силах вымолвить ни слова наблюдали за диалогом лича и близнецов. Большинство с удовольствием ушли бы оттуда, а не копались в чужом прошлом.

— Если мы создадим семьи и заведем детей, то магия у них проявится только в том случае, если родятся близнецы, — пояснил Гальдж. Он не обернулся, продолжая рассказывать все личу. — Возможно, только через несколько поколений.

Агуя вымученно улыбнулась.

— Мы тогда побежали домой, рассказали все деду. Он нас кое-как успокоил, а потом отправился писать письмо – телефона в нашей глуши не было – своему брату, который как раз был одним из близнецов…