Родион оглянулся. На берегу рядом с удивленной Розой и Селиверстовым стояла Шурочка, деловито перебирающая в руках только что сорванные травы, а из-за спины выглядывала незнакомая девушка с зеленоватой кожей и желтыми глазами. Волосы у нее были странного темно-болотного оттенка. Несмотря на погоду, на ней было лишь легкий сарафан. Когда она улыбнулась, он еще разглядел множество тонких зубов.

— Любишь плавать? — вкрадчиво спросила она, когда парень вышел на берег. — Замечательная погода, правда?

Родион поежился. Мокрые джинсы липли к ногам, а холод стал почти невыносимым.

— Ты кто? — спросил он.

— Меня зовут Мелани, — улыбнулась та.

— Я пошел к Шурочке за травами, а она привела меня к высшей русалке, — с благодарностью пояснил Селиверстов.

— Ой, да, — затараторила Шурочка. — У меня тут прямо войны были с той русалкой, что здесь водится. Мне сначала близнецы помогли, а потом эта девочка пришла. Говорит, переживает за эту рыбу. Давай, говорит, ты на нее нападать не будешь, а я прослежу, чтобы и она тебя не трогала. Ну и стала заходить. Я ей огород свой показала. Травы тут начала выращивать.

Мелани только кивала, с улыбкой глядя на кикимору, а потом резко скинула сарафан. Селиверстов тут же отвернулся. Да и Родион тоже не стал смущать девушку. Впрочем, судя по ее фырканью, смутились больше они.

Когда некроманты открыли глаза, Мелани была уже в воде и стремительно уходила вперед. Дойдя до места, где вода ей была по лопатки, она нырнула, и в следующую секунду уже хлестнула хвостом по поверхности воды.

— Русалка? — уточнил Родион.

— Ага, высшая, — кивнула Роза, помогая Эсмеральде разжечь огонь.

Мелани вернулась быстро, в руках у нее были чешуйки с русалочьего хвоста. С ее собственного или она взяла их у местной обитательницы Родион постеснялся спрашивать и старательно отводил взгляд, пока девушка не накинула свой сарафан обратно.

Эсмеральда варила зелье долго под постоянными комментариями Селиверстова, но не спорила. Даже когда нужно было добавлять свою кровь, она лишь скривилась, лезвием разрезая себе ладонь, но не произнесла ни слова.

Полученное зелье на осенней погоде остыло быстро, и эльфийка тут же начала им умываться, открывая глаза, чтобы зелье залило и их.

И вот только после этого она закричала. Роза и Родион схватили ее за руки, чтобы она не терла глаза, которые нестерпимо щипали, и Эсмеральда забилась, как в силках, пытаясь вырваться.

— Я вижу? — удивленно спросила она, распахивая глаза, оказавшиеся изумрудного цвета.

— Мои поздравления, — Родион тут же отпустил ее и решительно поднялся. — Я пойду Золотую Рыбку на место верну.

— Если Уайтхед припрет меня к стенке, я все расскажу, — предупредил Селиверстов, собирая ингредиенты для зелий.

========== Признак четырнадцатый: на праздниках Вы в центре внимания, даже если это не Ваш праздник ==========

О Хэллоуине в АООМУ начали говорить едва ли не с начала октября и с каждым днем ажиотаж только нарастал. Причем готовились к празднику не только дети, но и старшие курсы. Последние, наверное, даже в большей степени. Десятикурсников из ОРУ даже ставили в пример, потому что они в отличие от местных воспринимали этот праздник не более чем вечеринку.

Во всяком случае, первые пару недель.

А потом повсеместно начали встречаться студенты, вырезающие на тыквах ухмыляющиеся рожицы, разговоров о костюмах становилось все больше, и волей-неволей каждый проникался этим предвкушением.

Уайтхед, как выяснилось, относился к Хэллоуину более чем демократично. В отличие от Рождества, в организации этого праздника он не участвовал, но не препятствовал студентам в этом деле, при условии, что подготовка и проведение Хэллоуина не скажется на общей успеваемости, а также все происходящее будет заранее с ним согласовано. Сюрпризов ректор не любил.

Надо сказать, что подобные меры приводили к ежегодному октябрьскому повышению среднего бала среди студентов. Подготовка домашних заданий казалась мизерной платой за проведение грандиозного шоу.

Уже даже преподаватели с нетерпением ждали Хэллоуин, чтобы наконец вернуться к нормальному проведению занятий. Только Аддамс со злорадством каждое занятие напоминал о контрольном тесте 30 октября, но даже этот факт не особенно остужал пыл студентов. Тем более, тест оказался не таким сложным, то ли Рихтер хорошо натаскала студентов ОРУ, то ли Аддамс только притворялся бесчувственной сволочью и решил не портить праздник.

Десятый курс ОРУ раньше Хэллоуин особенно не праздновал, не считая посиделок в чьей-нибудь комнате с рассказыванием страшилок и просмотра фильма ужасов, поэтому свою лепту тоже решили внести.

Раньше всех в подготовку включились близнецы Чолхановы.

В АООМУ было много стихийников, и в этом году маги Огня решили воспользоваться своим преимуществом и устроить световое шоу. Собственно, это стало первым шагом на пути примирения студентов АООМУ и ОРУ, потому что Чолхановы подобное пропустить не могли.

Играть в прямом смысле с огнем в стенах дорогого сердцу университета Уайтхед запретил категорически, но устраивать огненную феерию на улице позволил, втайне надеясь, что погода в Хэллоуин будет настолько отвратительной, что никого, включая самих организаторов, туда не заманишь.

Но погода была отличной, а так как в октябре темнело рано, с шоу решили и начать праздник.

Специально для Хэллоуина установили трибуны, которые сейчас были полностью заполнены студентами. Не было только тех, кто участвовал в подготовке праздника в стенах университета.

Селиверстов, который ко всему этому с самого начала относился скептически, предпочел смотреть из окна своей комнаты. Рядом с ним сидел Баюн, утробно рыча и поглощая здоровый кусок сырой говядины. Держать его все время в переноске было невозможно, так что запирал его некромант только на ночь, чтобы не опасаться, что ему самому вспорют горло.

Селиверстову было не очень хорошо видно из окна, но выходить на улицу не хотелось. Во-первых, все-таки не май месяц, а последний день октября, во-вторых, работа сама себя не сделает, ну и, в-третьих, некромант старался, чтобы Баюн всегда был под его присмотром.

В фаер-шоу принимали участие человек двадцать, но в центре внимания были Чолхановы, двое десятикурсников-магов из АООМУ и паренек с пятого курса. Глядя на своих подопечных, Селиверстов недовольно поморщился. В принципе, от близнецов примерно этого и можно было ожидать, но все равно сам бы он предпочел, чтобы российские студенты к себе повышенного внимания не привлекали.

Но сейчас внимание привлекали не столько они, сколько их шоу. Уже первый всполох огня заставил Селиверстова открыть окно и наблюдать за происходящим, краем глаза следя за Баюном.

Пятеро организаторов, стоявших в центре вокруг ярко горевшего костра, синхронно подняли руки вверх, заставляя пламя взмыть ввысь.

Сначала это был просто огонь, но уже через несколько секунд он начал складываться в изображение тыквы, на которой постепенно проступили глаза и кривая ухмылка. Изображение подмигнуло, и рассыпалось на тысячи искр, которые полетели к остальным студентам, включившимся в шоу.

— Баюн, что скажешь? — поинтересовался некромант, наблюдая за кружащимися языками пламени, складывавшимися в различные узоры, ярко горевшие в темноте.

Кот фыркнул и прищурил глазища, глядя в ту же сторону.

— Долго про это не скажешь, — вынес он свой вердикт. — Короткая история получится.

— Вот и хорошо, — буркнул Селиверстов. — Больше людей в живых останется.

— Дорогуша, я тут еще никого не съел, — напомнил кот и запрыгнул на подоконник, который несмотря на свой хлипкий вид, выдержал его вес.

А вот нервы Селиверстова не выдержали, и он резко захлопнул окно. А то это бесплатное шоу может оказаться слишком дорогим для него.

Кот фыркнул в ответ и смерил его взглядом.

— Жил однажды один маг. Был он смелым и ловким, и надумал он как-то потягаться с силами с самой Смертью…