— Я свободна, Гарри… по крайней мере, пока… ещё… но если бы ты тянул дольше, то…
Как? А тот мужчина? Его ненавистный двойник…
Гарри тут же отогнал тревожные мысли, пытаясь собрать воедино всё услышанное. Плевать! Пусть идёт к Мордреду этот проклятый ублюдок! Наплыв эмоций чуть было не вызвал магический всплеск и Гарри, недолго думая, повторил недавний манёвр подруги, только действуя намного настойчивее. Гермиона ахнула, оказавшись в плену его требовательных губ, но сопротивления не последовало, наоборот, её руки нежно скользнули по плечам, обвивая шею, зарываясь в волосы, заставляя чуть ли не постанывать от приятных ощущений. Губы партнерши были податливыми, влажными, сохранившими вкус кофе. Гарри осторожно раздвинул их языком и проник внутрь, испытывая ощущение эйфории. До этого он целовал Гермиону только в мечтах и это ни шло ни в какое сравнение с реальностью. Это был лучший день в его жизни, и лучший поцелуй… Приходилось сдерживаться, так как он боялся напугать её, обрушив сразу всю лавину собственной страсти. Тело отреагировало предательски быстро, неудобство в паху выдавало крайнюю степень его возбуждения. Он перевёл этот пылкий поцелуй в более томный, неспешный и ласковый. Танец языков закончился и теперь он играл поочередно с её губами. Прикусывал, облизывал, брал в плен…
Первой пришла в себя Гермиона и отстранилась, пытаясь привести в порядок сбившееся дыхание. Расширенные зрачки, раскрасневшееся лицо, растрёпанные волосы — более прекрасной картины Гарри не приходилось видеть.
— Гарри, я не могу… так…
Сердце ушло в пятки. Ему показалось, что оно вмиг стало хрустальным и летит с высоты на каменный пол, где через секунду разлетится на миллионы мелких осколков.
— Прости, — пролепетал он, уже не в силах скрыть дрожь в теле. Его словно бил озноб.
— Нет, Гарри… ты не так понял… я…
Ну всё! Сейчас она скажет, что относится к нему как к другу и предложит забыть об этом чудесном поцелуе. И он снова останется один, мучаясь и возвращаясь в данное воспоминание.
— Я тоже люблю тебя! — неожиданно из её уст вырывается совсем не то, что Гарри ожидал услышать, и ему хочется попросить повторить, чтобы удостовериться, что это не галлюцинация и он всё правильно понял, что он не бредит и не сошёл с ума.
— Просто… мы торопимся… и Джинни…
До Гарри доходит смысл её сомнений и вздох облегчения вырывается из груди.
— Я разведусь. Гермиона, ты же не думаешь… Чёрт, да я бы никогда…
Она прикладывает палец к губам и согласно кивает, показывая, что поняла его.
— Я в любом случае собирался… бумаги подготовил…
— Мне жаль её, — вздохнула Гермиона.
— Да… но я не смогу сделать её счастливой… Со мной ведь непросто… Мне кажется, Джинни сама подумывала об этом.
— Ну, думать — одно, а сделать — другое, — Гермиона снова положила ладонь на его руку и он перевернул свою, осторожно переплетая их пальцы.
— Почему ты не писала мне?
— О, Гарри! Тот танец на твоей свадьбе… он… в общем, я взглянула на тебя и всё поняла. И подумала, что просто дура, раз не видела этого раньше. А теперь ты — муж Джинни… и я… я там явно была бы лишней… Да сколько я писала тебе в пустоту, можно было бы энциклопедию издать… просто не отправляла…
На этот раз Гарри просто обнял её, не переходя границ и стараясь сдержать вновь нарастающее возбуждение. Он был счастлив. Невероятно счастлив. В эту самую минуту он понял, что может преодолеть что угодно, лишь бы не потерять её снова, продолжать держать в руках, зарываться в пышные волосы, чувствовать родной запах, слышать стук сердца и быть рядом. Всегда.
========== Глава 3. Реакция миссис Поттер ==========
После тяжёлого разговора Гарри с Гермионой перекочевали в гостиную, где сидя у камина он, слегка обнимая её, слушал истории об Австралии, о том, как появился бизнес-план по открытию кофейни и как она училась печь свои булочки. Кто бы мог подумать, что Гермиона Грейнджер променяет карьеру в Министерстве на маленькое кафе в деревенской глуши? Однако Гарри понимал её. Сказать по правде, он до сих пор не мог найти себя и то, чем хотел заниматься. В Аврорат попал просто плывя по течению и потому, что все от него этого ждали.
— А чего хочешь ты сам? — вопрос как дротик, попавший прямо в «десятку», заставил национального героя задуматься.
«Тебя»! — так и вертелось на языке, но Гарри не осмелился произнести это вслух. За подобный напор от Гермионы можно и парочку боевых получить, не успеешь и оглянуться.
— Не знаю, Герми… я не думал об этом. Я последнее время вообще мало о чём думал…
— Во-во, — строго отметила она. — Судя по тому, что ты вытворял, мозг должен был расплавиться от количества выпитого алкоголя.
— Вот мы и дошли до стадии, когда ты начинаешь меня пилить? — не удержавшись, рассмеялся Гарри.
— Да я просто боюсь за тебя! Ты не представляешь, что я испытала, когда увидела тебя в таком состоянии!
— Ну всё-всё… я же дал тебе обещание, помнишь? — он чмокнул её в макушку.
— И попробуй только не сдержать его!
— Я когда-нибудь обманывал тебя, Гермиона?
— Нет, — она подняла голову и их глаза снова встретились, за чем последовал поцелуй: неторопливый, нежный и волнующий. Гарри, конечно, заводился быстро. Хотелось смести девичью неуверенность, показать всю силу своего желания, опалить её своими губами, но он решил не спешить. Да и Гермиона была права, официально он являлся женатым человеком и, конечно, данный факт не мог не стоять между ними.
***
Камин Гермиона не подключала к общей сети, так как это не являлось необходимостью. Навещать волшебнице было некого, из старых знакомых она немного общалась лишь с Невиллом, преподававшем травологию в Хогвартсе, но и с тем пересекалась только в своём кафе, куда он стал иногда наведываться на пару с Итаном.
Поэтому, когда начало вечереть и уютные улицы Хогсмида постепенно готовились к включению фонарей, Гарри пришлось отправиться на железнодорожную станцию. Трансгрессировать он не стал — организм был ещё ослаблен, да и просто хотелось посидеть в тишине в пустом купе, покачиваясь в такт вагону, и любоваться на бескрайние равнины, холмы, слегка покрытые снегом; наблюдать, как кровавое солнце уходит на ночной покой, прячась за вершинами гор. Вспоминать сегодняшний день и представлять счастливое будущее — а то, что оно будет именно таким, Гарри не сомневался.
***
До возвращения Джинни оставалось три дня. Бумаги на развод готовы, но Гарри не решался пустить их в дело, не переговорив с супругой. Всё-таки она заслуживала объяснений лично. А пока он убрался в доме и усиленно взялся за себя: побрился, подстригся и облазил дюжину маггловских магазинов, обновляя гардероб. Последнее время он совсем не уделял внимания своему внешнему виду, и теперь предстояло это исправить. Каждый вечер перед сном он отправлял Гермионе Патронуса с пожеланиями спокойной ночи. Теперь в его памяти поселились новые прекрасные воспоминания, и голубоватое сияние, исходящее от привычного оленя, ослепляло своей мощью. В ответ его посещала маленькая юркая выдра, тёрлась об его щёку носом и, делая круг по комнате, испарялась. Гарри был счастлив и это не могло омрачить ни ворчание Кикимера, ни вопли Вальбурги, которая изредка принималась за старое.
***
Вот и настал «день икс». Гарри пил на кухне чай, когда хлопнула входная дверь и звонкий голос его супруги принялся отчитывать старого эльфа. Чем бедный Кикимер не угодил Джинни, Гарри не знал, да и не проявлял интереса к данной теме.
Стук каблуков стремительно приближался и вот — их взгляды встретились. Джинни сразу уловила изменения во внешности мужа: побритый, с аккуратной прической, в новой одежде он выглядел просто великолепно. Но что-то смутило её настолько, что вместо того, чтобы обрадоваться, она язвительно выдала:
— Надо же! Чай вместо огневиски, мистер Поттер? И это в семь вечера? Может, мне стоит провести проверку на оборотное?
— И тебе, здравствуй, Джинни.
Его тон почему-то пугал девушку. Эта непонятная решительность, спокойствие и уверенность. Она давно не видела супруга таким. Липкое ощущение, что произошло непоправимое, медленно подкрадывалось к самому горлу, затрудняя дыхание. Она резко развернулась на каблуках, намереваясь покинуть кухню, но приросла к полу, услышав в спину:
