На мгновение эта мысль навеяла грусть. Римский полководец не сомневался в правильности выбранного курса, в правоте своего дела. Совсем нет. Но даже самая справедливая война приносит разрушения. Спасая великое, цветущее дерево будущего человечества, Велисарий уничтожает многие из почек. Не будет Густава Адольфа. Не будет Шекспира, Сервантеса, Спинозы и Канта, не будет Исаака Ньютона.

Но мгновение прошло.

«Но будут другие, подобные им».

«Да, — пришел ответ Эйда, затем он тихо добавил: — И также будет место для других типа меня. Мы тоже — люди, с нашим законным местом на этом великом дереве».

Размышления Велисария прервал голос:

— Как скоро мы должны быть готовы, полководец?

Велисарий резко вышел из задумчивости и сфокусировал взгляд на говорившем. Это был Марк из Эдессы, командующий новым подразделением Велисария из солдат, вооруженных ручными пушками.

Ленивая мысль промелькнула у Велисария в сознании.

«Мне нужно придумать им новое название. „Солдаты, вооруженные ручными пушками“ очень долго произносить».

Несколько мгновений Велисарий изучал мужчину. Марку было двадцать с небольшим. Сириец, но среди его предков доминировали арабы. Это оказалось очень кстати, учитывая, что большинство его подчиненных имели таких же предков. Как и все римские солдаты, парень говорил по-гречески — все солдаты обучались этому языку, попав в армию. Но умение Марка бегло говорить по-арабски и на нескольких арамейских диалектах неоднократно показало себя очень ценным.

Марка поставили командующим не благодаря знанию языков. Во время кампании предыдущего года в Месопотамии молодой офицер показал себя надежным и находчивым. Он также — что было довольно нетипично для кавалериста — не возражал против сражения на своих двоих и показал, что хорошо освоил новое пороховое оружие и не боится его.

Велисарий вспомнил, как впервые встретился с Марком почти четыре года назад. Полководец только что стал главнокомандующим армией в Миндусе. Его предшественник так распустил армию, что Велисарий посчитал необходимым очистить ее от прогнивших офицеров. Несколько человек из простых солдат получили повышение. Марк оказался одним из них. Его рекомендовал катафракт Велисария Григорий.

Полководец видел, как по траншее к ним пробираются еще двое.

— Помянешь черта — он тут как тут, — пробормотал он.

Приближался сам Григорий. Они с Марком стали близкими друзьями и показали, что могут хорошо работать вместе во время сражения. Именно по этой причине Велисарий поставил Григория во главе еще одного нового подразделения, пикинеров14, которые служили защитой солдат с ручными пушками. «Назови их мушкетерами, — пришел ментальный импульс от Эйда. — Технически более точно было бы назвать их аркебузерами, но…»

«Аркебузеры — смехотворно. Пусть будут мушкетеры!»

Велисарий улыбнулся. Да, новое название — это маленькая победа. Ничтожная, пустячная. Но он твердо верил в аксиому: большие победы вырастают из множества крошечных.

Григорий наконец добрался до них. Они с Марком вопросительно смотрели на полководца, раздумывая, почему он улыбается во весь рот.

— Я придумал новое название для твоих солдат, Марк, — объявил он. — С этой минуты мы будем называть их мушкетерами.

Марк с Григорием переглянулись. Было почти комично смотреть, как оба попытались произнести название.

— Мне нравится, — объявил Григорий после минутных экспериментов.

Марк кивнул.

— И мне тоже! — воскликнул он.

Подошел еще один человек, пробиравшийся вслед за Григорием, и теперь Велисарий по-настоящему широко улыбнулся.

— И кто у нас здесь? — спросил он. — Трое мушкетеров?

Григорий недобро посмотрел на вновь прибывшего, которого звали Феликс из Халкедона. Потом точно так же гневно посмотрел на Марка из Эдессы.

— Дай мне передохнуть, полководец, — проворчал он. — Не хочу я сражаться этими новыми приспособлениями. Холодная сталь — вот мое оружие.

Марк с Феликсом улыбнулись, как и Велисарий.

— Он безнадежен, полководец, — заявил Марк. — Человек — раб привычек, как деревенская старуха.

Велисарий усмехнулся шутке, хотя сказанное вообще-то было несправедливо. В последний год Григорий командовал артиллерией Велисария. Во время этой кампании, где использовались быстрые маневры, Велисарий оставил тяжелую артиллерию позади, поэтому Григорий освободился и получил новое задание. Основная причина, по которой Велисарий поставил этого человека во главе нового подразделения пикинеров, заключалась в том, что Григорий являлся одним из офицеров, которые казались почти бесконечно гибкими. Он был одним из немногих фракийских катафрактов, который не визжал, как свинья, которую режут, когда его просили сражаться на своих двоих с пикой вместо копья. Да, пикинеры считались элитным подразделением, но Григорию все равно пришлось столкнуться с трудностями, поскольку очень мало кто из фракийцев добровольно пожелал к нему присоединиться. В конце концов он набрал подразделение из новых рекрутов-ассирийцев, которые вступали в букелларии полководца.

Велисарий перешел к делу.

— Вы готовы? — спросил он. Вопрос был одновременно адресован всем троим. Феликс из Халкедона следовал за Марком по рангу и выступал в роли его первого помощника.

— Готовы, полководец, — последовал ответ Марка. Григорий и Феликс согласно кивнули.

— Хорошо. Помните — не начинайте движение вверх по склону, пока я не подам вам сигнал. — Велисарий кивнул на восток. — Черт побери, можете не сомневаться: Шанга посадил на ближайшие вершины своих патанов-следопытов, и они наблюдают за всеми нашими действиями. Они явно придумали способы, как подать сигнал Дамодаре — зеркалами, например, если светит солнце. Если нет, то имеется что-то еще. Флажки, может, дым. Важно, чтобы они вас не видели, пока не придет время для контратаки.

Велисарий быстро осмотрел троих мужчин. Удовлетворенный, что они его поняли, он добавил:

— Учтите: вам придется быстро подниматься вверх по склону. Я не подам сигнал до последней минуты. Поэтому быстро — и не нарушая построения. Вы в состоянии это сделать?

Никаких слов не последовало. Только все трое уверенно улыбнулись и кивнули.

— Хорошо, — сказал Велисарий. — Значит, время пришло. Теперь мой черед подниматься на эту проклятую гору.

Велисарий повернулся и пошел. После каждого шага он на полшага отступал назад — соскальзывал с грунта. Его движение отмечалось тихими чавкающими звуками почвы под ногами. Через несколько ярдов доспехи и оружие уже воспринимались им, как ноша Атланта.

— Ну и денек, — бормотал он. — Если эта война продлится достаточно долго, то я буду прыгать по полям, надев только шлем и хлопчатобумажную форму. И ни о чем не беспокоиться.

«Кроме того, как бы не поджариться на лигроине или не быть разорванным на части взрывающимися снарядами, — пришла недобрая мысль Эйда. — Уже не упоминая того, что с пятисот ярдов тебя может снять снайпер, вооруженный скорострельным ружьем. А раз уж мы об этом заговорили, то давай не забывать…»

«Ни о чем не буду беспокоиться! — настаивал Велисарий. Его мысль, возможно, получилась несколько сердитой и угрюмой. — Смерть легка, как перышко. А доспехи и оружие катафрактов — пытка Прометея. — Затем он добавил очень угрюмо: — Ты вечно портишь удовольствие другим».

К тому времени, как Велисарий добрался до траншеи у верха перевала, он чувствовал себя истощенным. Он чуть не рухнул рядом с Маврикием. Валентин с Анастасием все еще находились в траншее, в нескольких футах справа.

Маврикий только бросил на него беглый взгляд, перед тем как возобновить изучение вражеских сил на склоне внизу.

— Ничего, скоро придешь в себя, — сказал он. Его слова были недобрыми, но тон — сочувственным. — И хорошо бы побыстрее, — добавил Маврикий мрачно. — Йетайцы времени не теряют.

Велисарий устало кивнул. К счастью, его усталость объяснялась просто — сильным, но кратковременным напряжением. Это не была усталость, которая накапливается после многих часов безжалостного труда. Велисарий знал по опыту: его тренированные мышцы восстановятся через несколько минут, даже если он в данный момент и думает, что никогда в жизни больше не сможет ходить.