Подлый сжал челюсти. Любой другой человек за исключением Нанды Лала — и конечно императора — получил бы палками за использование такого тона с гоптрием Деканского плоскогорья. И палками бы его побили, только если бы ему повезло. Но…

Венандакатра контролировал ярость. Едва. Он показал пальцем на стены Деогхара.

— Я возьму этот город! — завопил он. — Что бы я еще ни сделал, я возьму его!

Нанда Лал схватил Подлого за плечо и резко развернул. Венандакатра так поразился — «Никто не имеет права ко мне прикасаться!» — что пошатнулся и чуть не растянулся на ковре. Затем он все-таки растянулся. Этому поспособствовала пощечина, которую ему дал Нанда Лал. Частично физическая сила — начальник шпионской сети империи малва был сильным человеком и мускулистым. Но по большей части Венандакатра рухнул от чистого, полнейшего шока. Никто никогда не смел бить господина Венандакатру. Он же — двоюродный брат императора!

Но и Нанда Лал тоже являлся двоюродным братом императора. А начальник шпионской сети в эти минуты определенно был в ярости.

— Ты — идиот, — прошипел Нанда Лал. — Ты не смог взять Деогхар, когда это было возможно. А сегодня?

Начальник шпионской сети гневно показал в открытый проем — кусок материи, закрывающий вход в шатер, откинули в сторону. За ним лежала дорога в Бхаруч.

— Мне пришлось прорываться сюда с боем, ты, придурок! С небольшой армией раджпутов!

Он наклонился, схватил Венандакатру за богатые одежды и поднял на ноги. Последовал новый удар — тяжелая пощечина по дряблой щеке.

— Если ты сейчас тронешься с места — дурак! — мы все еще можем вывести твою армию с легкими потерями. Но на следующей неделе — через неделю определенно — половина твоих солдат умрет к тому времени, как ты доберешься до Бхаруча.

Нанда Лал с презрением отпустил его. И снова Венандакатра рухнул на ковер. Его рот был открыт, взгляд блуждал. Нанда Лал отвернулся и сжал руки за спиной.

— Мы можем надеяться удержать Бхаруч и реку Нармаду. Большие города в северной части Деканского плоскогорья. И это все на настоящий момент. Но мы должны удержать Бхаруч. Должны. Если мы его не удержим, то наша армия в Месопотамии умрет с голода.

Его тяжелые челюсти сжались. Нанда Лал открыл рот, словно собирался говорить дальше, но просто покачал головой. Начальник шпионской сети не был готов делиться своим все еще ориентировочным анализом наиболее вероятного развития ситуации в Месопотамии. Своими опасениями, связанными с Месопотамией. Определенно не с Венандакатрой.

— Делай это, — приказал он и похлопал по поясу, который удерживал его собственные одежды. За пояс был заткнут императорский свиток. — У меня есть полномочия делать здесь все, что я захочу. Это включает приказать твою казнь, Венандакатра.

Нанда Лал повернул голову и гневно посмотрел вниз на распростертого у его ног человека.

— Кстати, свиток подписывал не только император. На нем стоит подпись Великой Госпожи Сати.

Шок и негодование Венандакатры тут же исчезли. Его лицо, уже бледное, стало пепельным.

— Да, — процедил сквозь зубы Нанда Лал. — Великой Госпожи Сати.

Начальник шпионской сети посмотрел на северо-запад сквозь открытый проем. И добавил тихо:

— Осада Деогхара закончилась, Венандакатра. К завтрашнему утру твоя армия должна быть на пути в Бхаруч. Это данность. У тебя есть один выбор: поведешь ты ее или не поведешь. Или просто твоя голова, посаженная на кол.

— Как у нас обстоят дела с новыми боевыми кораблями? — спросил царь царей, войдя в комнату, которая служила Аксумскому царству военным центром, или генеральным штабом.

Рукайя подняла голову от стола в центре комнаты. Это был большой стол, но взору представлялась лишь малая часть его поверхности. Большую часть покрывали свитки и связанные листы папируса.

Царица показала на лист перед нею.

— Я как раз сейчас заканчиваю письмо Иоанну Родосскому, благодарю его за последнюю поставку оружия. У нас теперь достаточно для экипировки первых двух кораблей.

— Хорошо, хорошо, — проворчал Эон и подошел к столу. — Я хочу сразу же выпустить их в море, чтобы мы начали разбираться с осуществляющим поставки флотом малва, как только он выйдет из Бхаруча.

Эон склонился вперед и потерся о волосы жены. Она улыбнулась и притянула его голову к своей.

— Есть еще хорошие новости, — прошептала Рукайя.

Эон вопросительно приподнял бровь. Рукайя улыбнулась шире.

— Конечно, мы назовем его Вахси, если это мальчик. Но ты на самом деле должен начинать думать и о женских именах.

Кунгас поднялся с постели и прошел к окну. Положил ладони на подоконник и уставился на Деогхар. Город был погружен во тьму, если не считать лампы, которые мерцали в одной из комнат в близлежащем дворце.

Его губы исказились.

— Ему хорошо, что у него есть понимающая жена. — Ирина приподнялась на локте.

— Что? Дададжи снова работает ночью? — Увидев, как кушан кивнул, Ирина рассмеялась.

— «Понимающая» — не совсем подходящее слово для этого, Кунгас. Она сидит там сама, и ты это знаешь. Так терпеливо, как Луна.

Кунгас ничего не сказал. Ирина мгновение изучала его, пытаясь прочесть скрытые знаки у него на лице.

— В чем дело, Кунгас? — спросила она. — Тебя всю ночь что-то беспокоит.

Кунгас пальцами выбил дробь на подоконнике. Ирина слегка напряглась. Кушан никогда раньше не подходил так близко к состоянию нервного опасения.

— В чем дело? — повторила Ирина. — И не надо рассказывать мне сказки. Тебя что-то беспокоит, я знаю, что беспокоит. И это что-то касается меня.

Кунгас вздохнул.

— Да, есть недостатки в общении с умной женщиной, — пробормотал он.

Кунгас отвернулся от окна и вернулся к постели. Затем сел на край и уставился на Ирину. И сказал резко:

— Я сегодня разговаривал с Канишкой и Куджуло. О Пешеваре и моих планах на будущее.

Она одобрительно кивнула. Канишка и Куджуло были старшими офицерами в небольшой армии кушанов, которая служила Шакунтале. Ирина уже несколько недель давила на Кунгаса, чтобы он поднял с ними этот вопрос.

— И? — склонив голову, спросила она.

— Они согласились присоединиться ко мне. Они сказали, в общем, что, по их мнению, из меня получится хороший царь.

И снова Кунгас вздохнул.

— Тем не менее они были критичны. И на самом деле довольно резки. Как они считают, я проигнорировал первое требование успешной династии.

Он отвернулся.

— Конечно, они абсолютно правы. Поэтому я обещал им немедленно заняться вопросом. Если это возможно.

Ирина на мгновение уставилась на него. Затем резко села, прижав простыню к груди.

— Что? — прошипела она. — Ты ожидаешь, что я — я, гречанка благородного происхождения, привыкшая к роскоши и комфорту — пойду носиться с тобой по диким местностям Центральной Азии? Буду сидеть в каких-то руинах в центре гор и пустынь, окруженная ордами варваров и Бог знает какими еще опасностями? — Ее глаза сильно округлились. — Буду царицей группы кушанских наемников с иллюзиями о грандиозности? Проведу остаток моей жизни в отчаянной борьбе и попытках выковать царство из ничего?

Если не считать легкого сжатия челюстей, лицо Кунгаса казалось маской.

— Я не ожидаю, — сказал он тихо. — Я просто прошу. Надеюсь.

Ирина обвила его шею руками и потащила его вниз. Через несколько секунд огромная, тяжелая кровать практически прыгала на полу от чистой энергии. Дрожала и содрогалась, качалась и тряслась.

— О, Кунгас! — закричала Ирина. — Мы так повеселимся!

Закончив читать письмо от императора Шандагупты, Дамодара повернул голову и уставился на Тигр. Мгновение его взгляд следил за течением реки, на север к Ассирии — и Анатолии, и Константинополю за ними. Затем, дольше, его взгляд остановился на армейском лагере. Это был хорошо построенный лагерь, надежный, крепкий. Почти постоянный форт, после всех недель работы.