Парень боялся своих желаний и боялся, что Мин Ву, прознав про такие его наклонности, вышвырнет его не только из своего дома, но и из своей жизни. И каждый раз, лаская себя, в своем воображении он вырисовывал такие картинки, от которых у парня дух захватывало. Но сразу же после того, как он кончал, его настигало чувство вины и брезгливости к самому себе. В свое время они даже разъехались и жили отдельно, но это расстояние еще больше вызывало одержимость мужчиной и желание быть рядом с ним. Единственный выход сосуществовать с Мин Ву – это придерживаться его правил, держать свои неуемные желания в себе, давая им волю на ринге или в сумасшедших поступках, и терпеть, много терпеть. Сын Ги точно знал, что министр его любит своей особенной любовью, что он никогда его не оставит и парню можно с ним заигрывать, но не заигрываться. Эта шаткая грань между шуткой и желанием лишь сильнее будоражила и вызывала большой аппетит в молодом человеке. Сможет ли он силой взять то, что хочет, и после не сожрать себя чувством вины? Сможет ли он дать волю своим желаниям, даже если придется заставить любимого человека?

Утром Га Он, вызвав такси, сразу поехал на работу в суд, не заезжая домой. Как ни странно, но он чувствовал себя спокойно и умиротворенно. Первым делом, как проснулся, он проверил свой телефон в надежде, что Ё Хан ему написал. Не обнаружив ни одного сообщения и ни одного пропущенного звонка, парень принял решение отпустить ситуацию и будь что будет. Уже в своем кабинете, вместе с О Джин Джу, Га Он осознал, что ему, волей-неволей, придется сегодня встретиться с шефом Каном. Но как себя вести после всего, что произошло за эти сутки? Га Ону казалось, что в эти двадцать четыре часа поместили несколько дней его жизни.

- Я не могу до конца понять, - начала судья О, - как мы сможем вынести обвинение против чиновников? Все документы оформлены на подставных лиц и привлечь к ответственности реальных бенефициаров не имеется возможности.

- Переводы денег осуществлялись на определенных, конкретных людей. По этим выпискам, я так понимаю, шеф Кан и хочет разоблачить всех, кто стоит за управляющими этих заведений.

- Разве они не пользуются черным налом?

- Все равно идут переводы и отмывание денег через фонды. Всего-то стоило найти этому доказательства, которые мы и предъявим завтра в суде.

- Га Он, я наверное лезу не в свое дело, но как вы собираете эти доказательства? Это не те бумаги, которые находятся в легком доступе. Вы сотрудничаете с бандитами? – переживала судья О.

Га Он засмеялся, увидев неподдельную заботу и наивное выражение лица Джин Джу.

- Нет конечно, - опроверг он сразу ее домыслы.

- Тогда как?

- Связи нашего шефа.

- А это опасно?

- Для него да, для нас нет, тебе не о чем беспокоиться, - Га Он пытался усыпить бдительность девушки.

- Надо к нему сходить и еще раз все точно разузнать. Шоу уже завтра и я, как всегда, нервничаю, - капризничала она, переживая, что сделает что-то не так.

Га Он тяжело выдохнул, но понимал, что к Ё Хану в любом случае нужно зайти. Он переживал за мужчину и ему необходимо удостовериться, что с тем все в порядке. Убедив судью О дождаться его, он отправился в кабинет шефа.

Он шел по длинному коридору медленно, придумывая на ходу, как себя вести рядом с любимым сейчас. В этот момент он почувствовал, что не хочет разрывать отношения, а желает, чтобы Ё Хан выбрал его, а не свои страхи. Если мужчина сейчас накинется на него с извинениями и вернется домой, то Га Он простит ему все на свете. Он был так увлечен своими мыслями, что не сразу заметил, как распахнулась впереди дверь и оттуда вышел сам судья Кан. Га Он остановился, как вкопанный или, лучше сказать, загипнотизированный, при виде мужчины, который направлялся прямо в его сторону. Сердце Га Она бешено колотилось, а к глазам подступали слезы от понимания, как он тоскует по любимому. Еще несколько шагов и Га Он не выдержит и сам бросится со слезами на шею Ё Хана. И вот, тот уже рядом, совсем близко. И еще один шаг и… Ё Хан проходит мимо парня, не замечая его.

Га Ону потребовалось некоторое время, чтобы придти в себя. Понимая, что это конец, молодой человек, не думая, только на ощущениях, продолжил свой путь вперед. Он вошел в пустой кабинет, по-прежнему пребывая в шоке от того, что только что произошло, не чувствуя сильной боли, которая настигнет его после. Подойдя к рабочему месту шефа Кана, он снял кольцо, подаренное ему мужчиной, и положил его на стол. Машинально развернувшись, он вышел из кабинета так же как в него вошел – Га Он не чувствовал ничего. Кан Ё Хан сделал свой выбор.

Понимал ли мужчина до конца, чем опасно расставание с любимым даже ненадолго? Понимал ли Кан Ё Хан, что Га Он готов был за него умереть, лишь бы они были вместе? Чувствовал ли мужчина его боль? А необъятную радость просто от того, что утром, просыпаясь, парня накрывала тяжелая рука и прижимала к себе? Что именно эта рука спасала Га Она каждый день и он нуждался в ней, как в кислороде. И если проснувшись, он не чувствовал на себе ее тяжести, в нем моментально возникала тревога и мучительное одиночество. Страшно представить, но господин Кан все это прекрасно осознавал, оттого мужчине было нестерпимо больно. Но сейчас он больше всего хотел спасти Га Она от самого себя.

Вернувшись в свой кабинет, Ё Хан сразу увидел кольцо, оставленное парнем для него. Всего несколько дней продлилось их совместное счастье в их собственном доме, наполненном жаркими стонами и смехом, который внезапно проснулся в Ё Хане, вызванный эксцентричным поведением любимого. Ё Хан завидовал свободе Га Она и, вместе с тем, рядом с ним он становился тем, кем никогда не был прежде и не смел надеяться, что сможет обрести ту легкость, которая возникла между ними в эти несколько счастливых дней. Ё Хан держал в своих пальцах обручальное кольцо и вспоминал драгоценные моменты, ради которых он будет стараться изо всех сил, чтобы повторить их снова. А пока, чтобы защитить любимого и не ранить его еще больше, он должен держаться от него подальше.

Мин Ву вернулся после работы счастливым и, на удивление, раньше обычного. С прошлого вечера Сын Ги не выходил из дома, утопая сначала в слезах, жалея себя, а потом в злости, направленной снова на себя. Пройдя в гостиную, министр обнаружил завал пивных бутылок, грязной посуды и мусора, разбросанного по всей комнате.

- Это мятеж? – мужчина пытался сохранить самообладание, ведь Сын Ги знал, как тот не любит беспорядки.

- А что такого? Мужик всю ночь фильмы смотрел, - юноша, видимо, проспавший весь день, вошел в комнату.

- Мужик? Да ты свинья настоящая. Быстро взял тряпку и все здесь прибрал.

- А то что? – нагло спросил Сын Ги, подойдя ближе к министру. – Вышвырнешь меня? – парень напрашивался на грубость и Мин Ву это сразу вычислил. Но в чем причина, он так и не понял.

- Что на этот раз? – Мин Ву вышел из этого срачельника, чтобы глаза его этого не видели, и направился в свою комнату переодеться. Он понимал, что Сын Ги все равно будет ходить за ним по пятам, так что смыла стоять и разбираться не было.

- Ничего, - фыркнул парень. - Ты где был?

- Ночевал в коттедже.

- Один? – еще немного и у парня дым из ноздрей повалит.

Мин Ву остановился и посмотрел внимательно на своего подопечного. Как не прискорбно это осознавать, но он сразу понял, что Сын Ги видел то, что не предназначалось для его глаз.

- Ты там был, - тяжело выдохнул мужчина.

- Да, - сразу же ответил юноша. И в этом одном простом слове, которое могло звучать всегда по-разному, министр услышал такую претензию, которая резанула его болью по груди.

Мин Ву отвернулся от парня и продолжил снимать с себя пиджак и галстук, стараясь не пересекаться с ним взглядом. Просить его сейчас выйти – словно попросить торнадо остановиться. Мужчина уже предчувствовал беду.

- Ты мне ничего не скажешь? – сам не понимая на что надеется, спрашивал Сын Ги.

- Я должен перед тобой отчитываться? Или чего ты хочешь?