Благодаря пытливому уму и трепетному отношению к Счастью, Дзен находился в постоянном поиске технического решения «крылатого вопроса». Из чего только он не пытался сделать механическое крыло. Даже не крыло, а механизм расправления и махания крылом. В первое время Счастье активно сопротивлялось апгрейду, потом привыкло и безропотно позволяло Дзену эксперименты. Кстати такого внимания был удостоен и МСК. Сердобольный Дзен сконструировал механические «брюки» и впихнул в них МСК. Дело закончилось разбитым носом, парой шишек и парочкой витиеватых эпитетов в адрес изобретателя.

Дзен сидел на маленькой табуретке и смотрел на разобранную раму окна — точную копию студенческого. Рядом важно вышагивало Счастье с очередным механизмом на крыле — тончайшая работа из металла и углепластика. Механизм позволял расправлять крыло, но вот складывать его обратно, у Счастья не особо получалось. Иногда сова бегала по лаборатории, как бешенный самолет, пока Дзен не помогал ей собрать крыло в исходное положение.

— Есть масса способов открыть окно с внешней стороны — обратился Дзен к Счастью — и я не вижу ни одного способа ЗАКРЫТЬ! Хотя…это конечно в теории…и надо сильно подумать…и возможно…

Изобретатель заметался по лаборатории. Птица, не смотря на свое любопытство, отошла на приличное расстояние и, на всякий случай, спряталась за какой-то объемной конструкцией. Дзен находился в активном поиске. Он начал планомерно передвигаться по периметру лаборатории, обследуя содержимое полок, шкафов, тумбочек и мелких завалов, попадающихся на пути.

Затем он вернулся к разобранной раме, собрал ее и разложил на полу свои находки — кусок лома, провода, батарейки, какие-то устройства с проводами, всякого рода железяки или нечто похожее. Счастье высунулось из-за своего укрытия и внимательно наблюдало за действиями изобретателя. Руки Дзена уверенно что-то конструировали — обматывали провода на куски железяк, обматывали лом, подсоединяли к аппаратам, замеряли, записывали. Изобретатель в такие моменты был глух и нем к окружающему миру и совершенно не заметил, как в лабораторию заехал МСК, как Счастье от любопытства вертелось рядом, точнее за стеклом многострадальной рамы.

Дзен блаженно улыбнулся и потер ладони друг об друга:

— Ну-с, приступим! — Дзен приложил странную конструкцию к раме в районе механического затвора и щелкнул тумблером. Конструкция мгновенно прилепилась к раме, пластик хрустнул и Счастье впечаталось в раму с другой стороны, с весьма удивленным видом. Мощный электромагнит притягивал к себе все металлические конструкции, до которых могла дотянуться его сила. В окно полетели остатки проводов, инструменты, кусок лома. Металлический град летел в Счастье с противоположной стороны окна. Прилепленный к магниту «крылатый механизм» обездвижил птицу, и сова превратилась в два огромных глаза, обрамленных перьями.

За спиной изобретателя послышался скрип и, с криком — «Выключи!», МСК как, впрочем, и Счастье «въехал в окно» только, с другой стороны.

— Идиот! — возмущался МСК.

— Прости, дружище. Я не рассчитал силу притяжения. Но! Сам факт! Сам факт! — Дзен был воодушевлен.

Птица шлепнулась на пол и не подавала признаков жизни.

— Ты убил Счастье! — рявкнул МСК. Он объехал раму и смотрел на пернатое животное. Счастье приоткрыло один глаз и снова его захлопнуло. МСК улыбнулся и подумал, что не просто так совы считаются олицетворением мудрости.

— Нет, нет, нет. — засуетился Дзен и нежно поднял сову. Счастье не шевелилось. Дзен аккуратно снял «крылатый механизм», нежно погладил птицу и чмокнул в макушку. Сова мгновенно встрепенулась, клюнула Дзена в область «третьего глаза» и спрыгнула с рук. Через пару секунд Счастье исчезло в недрах лаборатории.

— Обиделась, — вздохнул Дзен, потирая лоб.

— Я тоже! — буркнул МСК и развернулся на выход.

— Ты чего хотел-то? — кинул вдогонку Дзен.

— Иди в жопу! — огрызнулся МСК и выехал из лаборатории.

Зинаида Алексеевна сидела в парке на скамейке и с удовольствием уплетала мороженное. Если бы в этот момент ее увидели подчиненные, то сильно бы удивились. Суровая женщина с детской радостью слизывала с пальцев растаявшую липкую массу.

— Привет, Зин — генерал подошел к женщине со спины и нежно обнял.

— Ваня! — подпрыгнула от неожиданности Зинаида Алексеевна и уронила мороженное на колени. — Да чтоб тебя!

— Лакомишься в тихую? — генерал чмокнул в щеку свою жену.

Генерал ФСБ Иван Федорович Ермолов был давно и крепко женат на Зинаиде Алексеевне. Поженились они еще в студенческие годы. Закончив учебу, Иван Федорович решил служить в КГБ, а Зинаида Алексеевна выбрала МВД. Два вечно конфликтующих ведомства сражались друг с другом в пределах рабочего времени и мирно уживались под одной крышей на досуге. Вместе переживали развал СССР, вместе лихие 90-е, в которых Зинаиду Алексеевну чуть не убили. После ранения, на семейном совете решили, что ей лучше на службу не возвращаться. Двое детей и муж потребовали банального спокойствия и заботы. Достаточно одного воина за справедливость в семье, каким остался Иван Федорович. Зинаида Алексеевна уступила и осела дома.

С одним воином, в лице отца, семья прожила лет семь. Подрос сын, который к великому облегчению родителей был повернут на технике, а не на безопасности. Вечно что-то разбирал, собирал и модернизировал. Потом в добавок увлекся философией, теологией и всем, чем можно было объяснить природу человеческой души. Поступил в МИФИ, закончил и стал дипломированным инженером — изобретателем.

А вот с дочерью спокойствия не было. С раннего детства девочка проявляла интерес ко всем видам оружия. Осваивала по картинкам боевые искусства и перед зеркалом тренировалась. Сопротивление родителей было сломлено и на всякие карате-дзюдо-стрельбу Настя получила добро.

Зинаида Алексеевна хоть и осела дома в семейном оазисе, но бывшие коллеги, да и подрастающее поколение сыскарей, частенько обращались к ней за консультацией. Дети выросли, и она заскучала. В один из тихих семейных вечеров, Зинаида Алексеевна решила озвучить идею создания детективного агентства, которую вынашивала в течении последнего года. Сначала было категоричное «нет». Спустя пару месяцев неуверенное «может быть» и только через год Зинаида Алексеевна открывала дверь маленькой комнаты с табличкой «Детективное агентство «Бюро добрых услуг». В коллективе агентства числились директор-детектив-уборщица-бухгалтер Зинаида Алексеевна Ермолова и оперативник-водитель-детектив-секретарь Сергей Викторович Горюнов по прозвищу Профессор.

Шло время, раскрывались дела, находились пропажи, расширялся штат и объем офиса. Благодаря Ивану Федоровичу детективное агентство приобрело засекреченный статус внештатного отдела ФСБ и регулярно помогало в расследованиях федерального масштаба.

— Зин, а к чему такая секретность? Мы что, в кабинете поговорить не могли? — Иван Федорович устроился на скамейке рядом с женой.

— Не знаю. Вернее, не уверена. У меня складывается впечатление, что у тебя под носом какое-то «левое» движение. То ли халтурят, то ли все гораздо серьезнее.

— Давай подробно. — напрягся генерал.

— На первый взгляд твои ребята отлично поработали по делу Андрея Караваева, — начала Зинаида Алексеевна. — А вот что выяснили мои. Повелитель душ и Мозг восстановили первозданный облик квартиры, до вашего шмона и нашли странный ключ, неизвестно от чего. Причем побывали там дважды. Во второй раз нашли зарядное устройство от мобильного телефона, которое не подходит к телефону Андрея. Алиса Генриховна пребывает в святой уверенности, что Андрей Караваев латентный псих, с двойным дном.

— Какой псих? — рассмеялся генерал — я со словом «латентный» другую характеристику знаю.

— Не перебивай, все вопросы потом. Затем Профессор выяснил, что действительно у Андрея была тайная жизнь, о которой никто из близких не знал. Он посещал очень дорогое заведение и встречался с девушкой. Заведение это не простое, а закрытое и просто так, с улицы туда не попадешь. И там, кстати, есть ячейки, куда складываются телефоны и другие средства связи.