-- Слушай, - вдруг сказал Рагнар, мысли которого опять поменяли свой ход, - а как он ими управлять будет?
-- Кто управлять, кем? - не понял Ловкач.
-- Да Бьяртмар. Нашими мертвыми дружинничками, которых мы ему продали.
-- С помощью волшебной тарелки, - уверенно сказал Арни, - как же еще?
-- Да ну? - сказал потомок Собаки. - Тарелка-то у нас осталась. - Он вытащил из-под себя блюдо с руной Магнуса и продемонстрировал его.
-- Так ты его оставил себе? - округлил глаза Арни.
-- А ты как думал, - хмыкнул Длинноухий. - Во-первых, на чем я сидеть буду, не на этой же слякоти, - мокрый зад неприятен! - а во-вторых... Как мы без тарелки сами будем управлять умертвиями, которых у нас - дюжина, дюжина, мертвяк и безголовый? Забыл, как мы на каменной голове куковали?
-- Так, значит, Бьяртмар-таки ушел без блюда? - поперхнулся Арни.
-- Да.
-- Ой, что будет... - тихо сказал Ловкач.
-- Что будет, что будет, - невозмутимо ответил Длинноухий. - Да ничего не будет. Просто Норвегия обойдется теперь без Бьяртмара...
Но все обернулось даже еще хуже, чем предполагал Рагнар.
А было так. После скорого жадного перекуса и короткого сна, - договорились хотя бы чуть-чуть восстановить силы перед дальнейшей торговой операцией, - друзья стали тянуть жребий, кому вести разведку на торжище Бьерберга, а кому коротать время с мертвецами, положившись на удачу и светлую голову компаньона. Иногда ведь дела торговые ничуть не менее опасны, чем дела военные, и почти всегда так же трудны. А уж в Бьерберге особенно.
Для жребия использовали обглоданные ребра кабанчика, на одном из которых Арни ножом нацарапал изображение наконечника стрелы - руну "Тю", означающую, как известно, движение. Вытащивший этот знак, соответственно, получал право двигать на рынок, не вытащивший должен был сидеть на месте и ждать. Ребра, тщательно отворачиваясь, покидали в шишак Арни, а покидав, стали тащить. На третьей попытке заветную руну вынул Ловкач. Он хлопнул Рагнара по плечу и вскочил с корточек.
-- Жди меня, как Брюнхильд ждала Сигурда! - хохотнул он, имея ввиду, конечно, не печально известного бывшего командира дракона "Стиснувшего Зубы", а совсем уж древнего ярла из старой саги.
-- Проклятый языкомол.
Арни стал собираться, потому что Рагнар заявил, что время не терпит. Оно и правда не терпело. Ловкач почистил оружие шкуркой печеночной крысы, которая одна позволяет сделать это очень быстро, водрузил на голову шишак и для поднятия духа побренчал марками Бьяртмара.
Мертвым воинам - предмету будущих сделок - было приказано спрятаться в чаще леса в полуполете стрелы от костра.
-- Ну, я иду, - объявил Арни. - Ты знаешь, Рагни, - в голосе его вдруг прозвучали нотки беспокойства, - мне кажется, мертвецы морского ярла не очень-то хотят, чтобы их продавали! Как бы они не учинили подлость и не лишили нас наших денег, как бы не сбежали... Я прошу тебя - будь настороже! Присматривай за ними, раскрыв и глаза и уши...
Рагнар только вздохнул.
Наконец Арни все-таки ушел.
Рагнар проводил его взглядом, повернулся, подбросил дров, привалил два мешка - свой и Ловкача - к подножию толстой ели, на них положил рунное блюдо и сел сверху, удобно опершись спиной о ствол могучего дерева и вытянув ноги к огню. Так меньше чувствовалась сырость. Секиру он положил на колени, шишак сдвинул пониже, скрестил руки на груди и стал развлекать себя размышлениями о деньгах, об удачном исходе предприятия и о том, что можно будет на эти деньги купить. Не то, чтобы Рагнар изменил своей натуре, но последние события показали, что обмен смерти на жизнь - а серебряные марки, вне всякого сомнения, были жизнью - не исключен, более того, он возможен, и в свете этого факта мысли потомка ярла Лесной Собаки потекли как-то веселее. Нет, сказать, что Рагнар после сделки с берсерком Ветром Локи стал безудержным оптимистом - это все-таки погрешить против истины, но в его характере явно наметилась перемена! Сделка доказывала, что, хотя темные силы и правят бал в этом мире, всяко вертя человеком по своему разумению, но все ж умный муж имеет шансы одержать над ними победу - если будет осторожен и настойчив! Рагнар вспомнил свой спор с Арни в самом начале авантюры, когда Ловкач заявился к нему на хутор, и подумал, что тот, может быть, не так уж неправ! Не так уж плохо посетить блестящие столицы, страны юга и запада, особенно если в кошеле звенят марки! И - чем Локи не шутит - снова заработать. А там...
Катая и поворачивая такие и им подобные раздумья, Рагнар не заметил, как задремал. А когда выскочил из дремы, то с сильным раздражением понял, что кто-то во всю прыть несется в сторону поляны с криком и звоном.
Может задремать человек; тот, кому боги поручили этому человеку досаждать, не спит никогда.
Пробормотав ругательство, Рагнар вскочил. С секирой в одной руке и магической тарелкой годи в другой, он приготовился отражать нападение. Настрой его был настроем серьезного человека, в одночасье пережившего крушение мечты по вине какого-то вздорного идиота. А о решимости его можем сказать то, что пленных он решил не брать.
Рагнар взмахнул руническим блюдом.
-- Ко мне, синелицые! - приказал он.
В этот момент из леса на Рагнара выскочил растрепанный человек в шлеме набекрень. Незнакомец, как видно, ужаленный десятком шершней сразу, принялся кругами носиться вокруг кострища с такой скоростью, что Рагнар никак не мог по нему попасть. При этом пришелец непрестанно и громко бранился. Наконец, скорость его движения несколько замедлилась, и Рагнар с удивлением понял, что это Ловкач.
-- Рагни, поднимай войско! - завопил Ловкач. После этого он схватился за голову. - Ну что ты стоишь, что ты стоишь! - Арни стал от нетерпения подскакивать на месте и сделался похож на бурнобесноватого.
