<p>

 </p>

   "Это изменит вашу жизнь" - название брошюры было напечатано яркими броскими буквами на жёлтой бумаге. Под ним еле виднелось название болезни - проклятья века стрессов и одиночества.

   Мужчина средних лет, одетый в деловой костюм, вышел из кабинета врача, на ходу пряча в портфель маленькую книжицу, между страниц которой была небрежно засунута пачка рецептов. Осторожно прикрыв за собой дверь, он покосился на вывеску: "Доктор Бэдскин" и, поморщившись, направился к выходу из здания медицинского института.

   Перебравшись через сутолоку дневных улиц, мужчина поднялся на четвёртый этаж бизнес-центра. Рассеянно скользнув взглядом по окну, расположенному в конце длинного коридора, он вспомнил о том, что говорил ему доктор. Наконец-то в его жизни появилась надежда. Улыбаясь, открыл дверь юридической конторы, ютившейся в двух смежных комнатках, и вошёл в сумрак кабинета. Но тут же счастливая улыбка на его лице сменилась гримасой отвращения. Законное место было занято.

   Чёрная фигура громоздилась за директорским столом, окна были зашторены, узкая полоска света падала на подголовник высокого кресла, создавая иллюзию нимба вокруг головы.

   "Если этот красавчик снова пьян, то уволю без сожаления", - подумал вошедший, но вслух сказал только:

   - Ну что, Володя, как командировка?

   Человек вальяжно потянулся в кресле и, пытаясь скрыть зевок, ответил:

   - Как всегда, Анатолий Иванович. Как всегда... Сами знаете, к замам доверия мало, - помолчал, немигающим взглядом уставившись на начальника, который медленно наливался яростью, и, нехотя выбравшись из-за стола, добавил: - Шеф, может, сами съездите? Что вам стоит?

   - Иди... отдыхай, - шеф хотел сейчас только одного - чтобы этот зазнавшийся наглец ушёл, сгинул в изматывающем свете дня и больше никогда здесь не появлялся. Даже после минутного общения с этим нахалом уже невозможно было видеть его кривую ухмылку на чисто выбритом лице и аккуратный - волосок к волоску - пробор.

   - Хм... Значит, не нужен? - утвердительно произнёс зам.

   - Да. До завтра... - Анатолий уже еле сдерживал раздражение. "Боже, да когда же он уйдёт!" Застучало в висках, бросило в жар, зуд стал нестерпимей и на руках налились ярким багрянцем пятна.

   Заместитель склонился к нему и, пристально глядя в глаза, произнёс:

   - Всё, Толя... Всё... Уже ушёл!..

   Затем смёл с кресла плащ и, подхватив дорожную сумку, из которой нелепо торчал конец галстука, широкими нетвёрдыми шагами вышел из кабинета.

   ***

   На столе лежала газета, на ней стоял пластиковый стаканчик и валялся кусок недоеденного бутерброда. Анатолий брезгливо понюхал стакан и, собрался было выкинуть объедки, но взгляд привлёк жирно обведённый фломастером текст.

   "...лечу: псориаз, простатит, детские заболевания. Избавляю людей от подселения сущностей, снимаю "венец безбрачия", соединяю судьбы ... Лечу эпилепсию, алкоголизм..."

   Вот ведь, чёрт... Это просто самогипноз какой-то... Сколько подобных объявлений он прочитал? Сколько шарлатанов обошел? И всё напрасно. Не помогло. Только с каждым разом становилось ещё хуже. Болезнь прогрессировала. Если раньше он мог стиснуть зубы и не обращать внимания на косые взгляды прохожих, которые с удивлением и омерзением глазели на его покрытые серебристыми бляшками руки и шею, то теперь он старался избегать людных мест. Хорошо, что работа позволяла это делать.

   Эйфория после посещения медицинского центра растворилась в привычной боли. Всё, что наговорил ему врач, смахивало на шаманство. Анатолий с отвращением открыл брошюру, всученную ему доктором, который, кстати, и на доктора-то не был похож. Жулик, отсидевший срок. Иначе, откуда у него эти татуировки - микросхемы? Рисунки на руках эскулапа были словно переплетение узора лабиринта, словно куски какой-то чрезвычайно сложной головоломки - красивы и в то же время пугающе загадочны. И пока доктор рассказывал ему о своём уникальном методе лечения, он блуждал взглядом по постоянно меняющемуся рисунку на идеально гладкой коже, чувствуя, что постепенно погружается в иную реальность.

   Чёрте что. Как можно поверить в чудесное исцеление? Да-да! Всего-навсего - рискнуть и дать согласие на один единственный сеанс лечения. Заткнуть пасть страху и позволить делать с собой что угодно. До какой же степени отчаянья надо дойти, чтобы решиться на это безумие?!

   Захотелось выпить. Но нельзя... ничего нельзя. Диета. К чёрту! "Надо вести здоровый образ жизни. И всё пройдёт... В том числе и... жизнь".

   На дне бутылки "Хэннеси" болталось полглотка мутной жидкости, пахнущей кофе и водкой. "Догоню и убью..." - подумал Анатолий и остался стоять, всматриваясь в отражение на задней стенке мини-бара.

   Бледное страдальческое лицо и тусклый блеск серых глаз. Мученический взгляд. Будто уже ничего нельзя изменить в жизни. Никогда не избавиться от болезни. Он провёл рукой по щеке и невольно царапнул ногтями по белой корке отмершей кожи. Эти струпья были продолжением нервов - визжащих струн, на которых играли все кому не лень. Он скрипнул зубами, рассматривая внезапно покрасневшие и набухшие пятна, безобразными отростками выползающие из-под бороды на скулы и шею. Идиотское название для болезни: "псориаз". Будто пригвоздили - и ждёт тебя, бриллиантовый, пёсья жизнь. И будешь ты, яхонтовый, идти по ней, осыпая с кожи белесые чешуйки, устилая пустынный путь мёртвым серебром.

   "Аминь..." - прошептал он и вернулся к столу. Перед тем как идти домой внимательно просмотрел и забрал со стола бумаги, подготовленные для завтрашней встречи с клиентом, и, задумавшись, машинально сунул в портфель тоненькую книжицу с дурацким названием - "Это изменит вашу жизнь".