Совокупный эффект этого невероятного прогресса заключается в том, что продолжительность жизни теперь в среднем вдвое больше, чем в начале XIX века. Ожидаемая продолжительность жизни выросла с 40 лет тогда до более чем 80 в развитом мире сегодня. Легко говорить об этом стремительном прогрессе, потому что это так знакомо, поэтому найдите минутку и рассмотрите эти сухие цифры на собственном примере. В XIX веке в 40 лет по статистике вы были мертвы. Теперь у вас столько же времени впереди. У 20-летнего сегодня больше шансов иметь живую бабушку, чем у 20-летнего в XIX веке – живую мать. Через пару столетий – возможно, 0,1 % от общей временной шкалы нашего вида – мы уже пересмотрели (фактически удвоили) то, сколько может жить человек. Семьи теперь объединяют представителей многих поколений, мы можем строить планы в долгосрочной перспективе, предполагая, что доживем до этого. Выход на пенсию – это больше, чем несколько лет плохого здоровья для горстки людей, которые могут дожить до этого возраста. Впервые в истории человечества большинство детей, рожденных сегодня, получат шанс состариться.

Прямота линии, показывающей увеличение продолжительности жизни, почти подозрительна, потому что эти улучшения обусловлены совокупностью культурных сдвигов, мер в области общественного здравоохранения и научных и медицинских прорывов, происходящих более или менее случайным образом. И все же каждый год мы получаем еще три месяца. Последовательные фазы этой революции были обусловлены очень разными явлениями. Все началось с укрощения величайший древних врагов человечества – инфекционных болезней.

Пандемии – это напоминание о силе природы по сравнению с нашей. Коронавирусный кризис обнажил то, о чем многие из нас подзабыли: без лечения или вакцин мы можем понести ужасные потери от инфекционных заболеваний. Тем не менее риск смерти от COVID-19 все еще существенно меньше, чем возможность умереть от инфекций в прошлом. На протяжении всей человеческой истории бактерии, вирусы и другие микроорганизмы, вероятно, убили больше людей, чем что-либо еще. Даже в самом худшем случае последствия коронавируса вряд ли превзойдут результаты пандемии испанского гриппа, или «испанки», 1918 года. Во время этой вспышки из-за вирусов гриппа умерло от 50 до 100 миллионов человек в течение нескольких лет— до 5 процентов мирового населения в то время – по сравнению с 20 миллионами, убитыми за предыдущие четыре года взаимоуничтожения в Первой мировой войне. Человечеству не мешало бы помнить, что наши настоящие враги – это не мы.

Однако в течение XIX века грязные города и поселки были перестроены, открытые канализационные трубы заменены, начали укореняться общественные инициативы в области здравоохранения, а инфекционные заболевания стали отступать. Наука и медицина вступили в борьбу с инфекциями, сначала используя вакцины, а затем микробную теорию, демонстрируя, что именно крошечные невидимые организмы, а не плохой воздух или невезение, становятся причиной недугов. Вакцинация с тех пор стерла оспу с лица земли (хотя и шокирующе недавно, лишь в 1977 году), а сейчас уже на пути к тому, чтобы предать забвению и полиомиелит, и сделала бывшие чрезвычайные угрозы для детей, такие как дифтерия и коклюш, настолько редкими, что их названия кажутся архаичными. Разработка новых удобрений и механизация сельского хозяйства привели к улучшению питания населения в целом, что укрепило здоровье детей и взрослых, сделав их способными лучше противостоять многим причинам смерти, включая инфекции. В то же время сдвоенный двигатель образования и экономического роста выводили миллионы людей из нищеты, способствуя повышению качества пищи и чистоте. Улучшение здоровья и увеличение продолжительности жизни также упрочили экономику.

В 1850 году ожидаемая продолжительность жизни при рождении в Норвегии составляла около 45 лет. К 1950 году норвежцы, которые вернули себе корону после почти столетнего господства Новой Зеландии, могли рассчитывать на жизнь после 70 лет. Прогресс был в значительной степени обусловлен улучшением здоровья в раннем и среднем возрасте. Инфекционные заболевания непропорционально поражали детей, но также были распространены и во взрослом возрасте – и их обуздание резко увеличило ожидаемую продолжительность жизни в целом.

Именно в последние семьдесят лет увеличение ожидаемой продолжительности жизни в пожилом возрасте наконец начало двигать показатель ожидаемой продолжительности жизни в целом, главным образом благодаря огромным успехам в науке и медицинском обеспечении, а также более здоровому образу жизни. Изучив другие необходимые составляющие современной медицины – автоматические дефибрилляторы[5], стенты[6], специализированные отделения коронарной терапии в больницах, операции по шунтированию сосудов сердца[7], – вы обнаружите, что в 1950 году ничего из этого не было доступно. Даже сердечно-легочная реанимация (СЛР), при которой нужно провести компрессию грудной клетки для перезапуска остановившегося сердца и которая служит основным клише телевизионной драмы, тогда еще не была изобретена. Также отсутствовали профилактические препараты, такие как статины, которые снижают уровень холестерина и вероятность развития сердечно-сосудистых заболеваний. И все это только в мире кардиологии. Лекарства, устройства и хирургические методы улучшили результаты лечения людей с различными заболеваниями в любом возрасте, но их эффект был особенно важен для пожилых людей. Это связано с тем, что при массовом снижении уровня распространенности инфекционных заболеваний самые смертоносные проблемы со здоровьем сегодня – это такие недуги, как сердечно-сосудистые заболевания и рак, которые в первую очередь поражают в пожилом возрасте.

Из улучшений в образе жизни самым значительным было снижение количества курящих. Это шокирует, но тень одной отрасли – по большому счету одного продукта, сигареты, – омрачает статистику ожидаемой продолжительности жизни даже через полвека. В 1950 году 80 % британских мужчин и почти половина женщин курили. Это поколение заядлых курильщиков в масштабах всей популяции породило эпидемию заболеваний, связанных с курением. И она – поскольку для того, чтобы вызвать болезнь и смерть, требуется время, – достигла пика несколько десятилетий спустя, в 1980-х и 1990-х годах, когда примерно шестая часть всех смертей (и ошеломляющие 25 процентов смертей мужчин) в развитых странах была связана с табаком. В общей сложности, по оценкам, в двадцатом веке от курения умерло 100 миллионов человек. Уровень курения снизился более чем вдвое с момента своего пика и продолжает падать – и это падение сейчас отражается в статистике на ожидаемой продолжительности жизни.

Совокупный результат всего этого можно увидеть в таблицах ожидаемой продолжительности жизни в разных государствах: страной с самой высокой ожидаемой продолжительностью жизни в 2019 году стала Япония, граждане которой в среднем доживают до 84,5 лет. И есть много других, наступающих ей на пятки – у всех 30 лучших стран в мировом рейтинге ожидаемая продолжительность жизни выше 80 лет.

Помимо роста продолжительности жизни, мы также увеличиваем продолжительность периода жизни в состоянии здоровья. Исследование, изучавшее изменения в Великобритании в период с 1991 по 2011 годы, показало, что ожидаемая продолжительность жизни в возрасте 65 лет выросла примерно на четыре года, как и количество лет, проведенных без когнитивных нарушений. И если вы попросите людей оценить свое собственное здоровье в ходе опроса, то количество лет, проведенных в здоровом состоянии, снова увеличится на такую же цифру. Улучшение состояния здоровья наиболее заметно у очень старых людей: доля лиц старше 85 лет в США, классифицированных как инвалиды, сократилась на треть в период с 1982 по 2005 годы. А число тех, кто находится в стационаре, за тот же период сократилось почти вдвое – с 27 до 16 процентов. В зависимости от того, как оценивать здоровье или инвалидность, продолжительность жизни, проведенной в плохом состоянии здоровья, либо сокращается, либо примерно постоянна, и это хорошая новость.