30 сентября 1924 года. 10 вечера. Капитан ушел. Пожалуй, насчет моих рукописей он действительно прав. Надо будет прятать их в сумке, когда поеду на сельхозработы.

Утро началось с грохота. Все спали, а я услышал глухой стук, похожий на топот огромных лап, и громкое дыхание. Я хотел подойти к стене, чтобы послушать, как вдруг почувствовал, что меня схватила чья-то рука. Другая рука закрыла мне рот, когда я попытался вскрикнуть. От обеих рук веяло могильным холодом. На меня смотрели два синих глаза. «Ни звука. Снаружи дракон», - сказал голос Крестаниума в моей голове. Судя по грохоту, дракон еще не планировал покидать это место. Дыхание стало громче. Кажется, он учуял что-то и принюхивается. Воин-смерть прижался телом к камням. Дракон нюхал камни, которыми был завален вход. Я видел, как местами мантию Громоступа затягивало в щели вдохом. Затем с той стороны послышался короткий рык и свист крыльев. Улетел? Крестаниум кивнул, после чего я начал будить всех. Проснувшись, король приказал быстро завтракать и выдвигаться дальше.

Выйдя из ущелья, мы попали в долину, чьи поля тянулись за горизонт. Солорис сказал, что мы должны за день пересечь поле и дойти до городка Гаки. От него до Вулканиума рукой подать. Крестаниум, как обычно, поскакал вперед. Шли мы долго, никто ни о чем не разговаривал, у всех были скучные мины на лице. Тут Диодор заговорил: «Друзья, я тут подумал – раз мы воины и маршируем к месту возможной битвы, не должна ли играть соответствующая музыка?» Урвиз поддержал идею. Фульгур наколдовал музыкальные инструменты. Берсерк нацепил на пояс боевой барабан и начал отбивать ритм. Наследник же взял некий музыкальный инструмент, представляющий из себя длинную вертикальную дудку, присоединенную с двух сторон к большой сумке, устанавливаемой на плечи, поднес её ко рту. Мать моя женщина! Да она же очень похожа на волынку! Звучание прямо точь-в-точь! Вот теперь стало веселее. Эла задорно скакала, напевая мелодию. Солорис и Фульгур присоединились к нашему музыкальному веселью. Король стучал кулаком в кирасу, а маг посохом по земле. Диодор пошел дальше и начал топать в такт барабанному ритму! Господи, до чего же веселые и вдохновенные люди!

Я не заметил, когда слева от нас на почтительном расстоянии все это время шел дракон! Мы замерли. Рептилия была размером с пятиэтажный дом, если не больше, с кобальтовой чешуей, большими жилистыми крыльями и чешуйчатой пластиной, накрывающей верхнюю область головы дракона. Ящер аккуратно подполз на шаг, сел на задние лапы, а передними начал отстукивать мелодию, которую играли Урвиз и Диодор. «Дракон с музыкальным слухом?» - удивился Фульгур, и не только он. Берсерк и наследник решили продолжить игру. Кажется, дракон улыбнулся и начал покачивать головой в ритм музыке. В мифологии драконы всегда были кровожадны и никогда не вели дружбы с людьми. А тут попался дружелюбный, да еще и с музыкальным слухом. Думаю, апогеем моего потрясения будет тот момент, когда я услышу, как он заговорит. Фульгур мелкими, но уверенными шагами двинулся к нему. Судя по приподнятой брови, дракон был удивлен. Когда маг подошел к нему достаточно близко, он неожиданно заговорил:

-Что ты смотришь так на меня, старый маг?

-Что ты от нас хочешь? - спросил его Фульгур.

-Ничего. Я пролетал и услышал вашу музыку. Хотел незаметно подползти и послушать, - искренне ответил ящер.

Маг засмеялся. Честно говоря, мы все засмеялись. Просто вопрос здравого смысла: как может животное размером с пятиэтажный дом быть незамеченным в открытом поле? Единственный, кто способен не заметить столь антикварное существо, это слепой. «Тебе удалось! Мы до последнего момента тебя не замечали!» - смеялся старик. Дракон подумал, что он серьезно и засмеялся тоже. Весьма интересный попутчик. Эла сразу к нему привязалась и даже просила у меня разрешения оставить его с нами. А я ей каждый раз твердил, что он не домашнее животное, и тем более он имеет свою собственную точку зрения. Эту иронию дракон понял. Кстати, его зовут Векарториус. Он летел навестить своего брата, живущего далеко на побережье, который тоже увлекается искусством, но больше любит живопись. Хотелось бы взглянуть, какие картины у себя хранит его брат. Уверен, он их долго собирал или просто выкупал у людей за какие-нибудь богатства. Просто мое воображение дает сбой, когда я стараюсь представить себе огромного ящера с кистью и палитрой в руке, рисующего очередной шедевр. За этими мыслями я и не заметил, как Векарториус попрощался с нами и улетел.

Днем мы решили ненадолго остановиться. За обедом я рассматривал свою окальпу. Удивительное оружие. Вроде кажется ненадежным, но на самом деле его сложно согнуть или сломать. Секрет в технологии изготовления, как сказал Борги. Когда кузнец раскаляет металл, он посыпает его стружкой из вечния. Несмотря на свое название, этот металл не вечен и также изнашивается, как прочие, но он придает металлу большую прочность, чтобы облегчить оружие и сохранить при этом его боевые качества. Обычно кузнецы покупают его в небольших количествах у алхимиков. Конечно, можно выковать оружие и доспехи из вечния, но это бывает редко по нескольким причинам: дороговизна металла, кропотливая и долгая работа, необходимость специального кузнечного оборудования, устойчивого к высоким температурам.

Тут наш разговор с воином-кузнецом прервала Эла, стукнув меня по темечку. Я, конечно, понимаю, что остывающая еда - весомый повод размахивать ложками, но… Эх, девочка, почему ты взрослеешь там, где не надо? Ладно, все равно из-за урчащих животов останавливались, а не ради разглагольствования.

Проклятье, до чего я несообразительный! Мы же совсем забыли про Зантула! Парень, что многое мне рассказывал о Курэе, помогал во всем, теперь идет с нами, а я даже не вспомнил купить ему броню. Честное слово, если он погибнет, я себе никогда не прощу такой беспечности! Я строго-настрого велел Эле, чтобы она берегла его в битве. Да и сам зарекся, что ни на шаг от него не отойду.

Вечером перед нами встала дилемма. С одной стороны Солорис хотел бы скорее добраться до Вулканиума, однако ночью в окрестностях города-вулкана лучше не ходить по той причине, что там непроглядная тьма, и заблудиться будет проще простого. Другое дело – заночевать в небольшом городке клана инженеров Гаки и дождаться утра. Однако, король опасается, что жители отнесутся к визиту Громоступов крайне враждебно. Более того, в центре города стоит портал, через который они могу призвать Огненную гвардию. Громоступы не боялись их, но хотелось бы избежать кровопролития. «Семен, давайте поступим так – мы разобьем лагерь тут недалеко, а вы отправляйтесь в город и отдыхайте. За нас не волнуйтесь, мы сумеем за себя постоять», - сказал король. Он, будто читал мои мысли, но он прав, мне действительно не стоило беспокоиться о них. Вряд ли кто-то осмелится напасть на Солориса Громоступа, да еще и в окружении уникальных воинов.

Я, Эла и Зантул расстались с Громоступами у развилки. Слева от нас был городок, обнесенный камнем. Король с воинами скрылся в небольшом лесу, справа от городка. Из стены торчит нечто, напоминающее трубы. Из них пар идет? Неужели я встретил первый в Курэе населенный пункт, где есть механизмы, пусть и паровые? Надо в этом убедиться. Мы подошли к воротам и постучали. Открылись глазки с увеличительными стеклами. «Кто там?» - спросил сторож нервным голосом. Мы ответили, что путешествуем к Вулканиуму, но из-за наступления темноты хотели бы переночевать. Со скрипом ворота раздвинулись, и к нам вышел сторож. Он был низкого роста, лохматый, вымазанный в саже, с непонятным приспособлением на голове. Либо здесь так выглядят монокли, либо этот сторож механик, и у него на глазу два увеличительных стекла, надетых друг на друга. «Прежде чем я вас впущу, вам стоит выслушать пару простых правил, - пригрозил пальцем. – В городе не хулиганить! К Мастерской не приближаться! Понятно?» Мы кивнули и вошли. Изнутри Гаки выглядел удивительно: всюду были трубы, огромные шестерни, непонятные паровые механизмы. Впереди была та самая Мастерская, к которой нам запретили приближаться. Мы решили не нарушать запрет и пошли налево. Улица как раз вела к жилому району, где все выглядело проще. Прохожие указали нам путь к трапезному дому. Все, кого мы встречали, были задумчивые, сосредоточенные, но не казались враждебными. Видимо, рассчитывают что-нибудь или придумывают очередной механический шедевр.