Лург: «Вот. Это очень редкая и мощная пушка, много раз меня из передряг выручала. Я добыл её давно во время рейда на одну из заброшенных армейских частей. Барабан на 5 патронов, калибр подогнан под пулеметную пулю, так что с боеприпасами проблем не будет. Лягается несильно, а башка лопнет, как пузырь. Корпус цельнометаллический, прочный, можно будет с размаху стволом по носу дать. Если тебе покажется, что я тебя обманул — забирай.»
Гуссар: «Ты вот так легко расстаешься со своим сокровищем?»
Лург: «Если это цена твоего доверия, чтобы ты помог избавить Пустошь от банды подонков — то да.»
Гуссар взял в руки револьвер и несколько минут изучал его на удобство прицеливания, вес и эргономические свойства. В это время некоторые посетители спешно покинули шатер, чтобы случайно не оказаться посреди беспорядка, а другие тревожно поглядывали на них исподлобья.
Гуссар: «Ладно, Мусорщик, считай, что ты меня заинтересовал. Я войду в твое положение и доеду до твоего клана своими путями. И если там меня не будет ждать мой аванс в семьдесят процентов, как ты сказал, то твоя пушка останется у меня.»
Лург: «Договорились. Давай в путь, а то мы и так слишком злоупотребили гостеприимством твоих соплеменников.»
Скиталец спрятал револьвер в свой заплечный рюкзак и подошел к хозяину столовой, чтобы пополнить свой запас питательной смеси на дальнюю поездку. Вместе с Лургом они вышли из палатки и разошлись по своим машинам. Мастер Джек тут же жестом дал команду остальным бойцам занять места в своих машинах и завел двигатель.
Мастер Джек: «Ну как успехи?»
Лург: «Похоже нам попался настоящий профессионал. Главное, чтобы он сейчас не умотал куда подальше с моим стволом?»
Мастер Джек: «А зачем ты ему отдал револьвер?»
Лург: «Залог. Даже если мы сейчас растрясем всех парней, у нас даже приблизительно не получится аванс для этого парня…»
Гуссар: «Эй, Хитроллург! Что-то машина твоя неважно выглядит. Колеса очень выпирают по бокам, да и пулеметы открыты со всех сторон. Как же ты так воюешь?»
Лург: «Слушай, Скиталец, если бы мне понадобилась твоя оценка машины, я бы тебе еще денег сверху накидал.»
Гуссар: «Ладно уж, без обид. Веди к своей базе, а я буду неподалеку».
Мусорщик оглянулся и на мгновение заметил силуэт крупногабаритной машины Гуссара, но через мгновение оно растворилось у него на глазах. О присутствии Скитальца напоминал только негромкий рокот двигателя и широкие следы шин на песке и грунте.
Лург: «Маскировочное поле, значит. Ну ладно.»
Лидер клана отдал приказ возвращаться к крепости и уселся в кресле пулеметчика. Группа некоторое время искала дорогу, по которой можно было отправиться на север, как вдруг по радио раздался крик Голиафа.
Голиаф: «Лург, мать твою! Если ты не отзовешься, я клянусь, что насру тебе в кровать!»
Лург: «Не торопись. Я на связи. Что у тебя там?»
Голиаф: «Тут какие-то ублюдки прицепились и не хотят отставать! По нам херачат из дохрена пушек и пулеметов!»
Лург: «Где вы находитесь?»
Голиаф: «Тринадцать километров к юго-западу от крепости и два километра севернее Старого города! Дорога в холмах! Катись быстрее, а то хрен получишь вместо металла!»
Лург сверился с картой, после чего переключил радио на общую частоту клана, передал сигнал тревоги и координаты, куда стягивать силы. Это касалось как поисковых групп, которые в это время находились на разном отдалении от места битвы, так и оставшихся в крепости бойцов, которые могли придти на помощь. «Тяжелый Награжденный» и «Боевики» дали газу до отказа и на полной скорости понеслись на выручку к товарищам.
Несмотря на бешеную скорость, группа Лурга подошла на помощь колонне Голиафа только через сорок минут. Битва все еще продолжалась, судя по несмолкавшему стрекоту пулеметов и грохоту пушек, соклановцы все еще оказывают сопротивление врагу. Переехав через отмель небольшой речки, лидеру клана открылась картина того, во что превратилась колонна: два мусоровоза «Тортилла» из пяти стояли с развороченными снарядами корпусами и вовсю горели вместе со всем собранным металлоломом; другие три встали в круг и образовали небольшой рубеж обороны, из-за которого водители и выжившие конвоиры отстреливались от врагов ручным оружием и наскоро отпиленных пулеметов. Несколько «Боевиков» яростно нарезали круги и отстреливались от мелких машин налетчиков, которые кружили возле них их, словно рой пчел. Откуда-то слева из-за холма доносились выстрелы из крупнокалиберных орудий, а по количеству и интенсивности летящих снарядов можно было предположить, что там находилась целая артиллерийская батарея. Один из двух «Белобрюхов» заслонял собой мусоровозы от вражеского огня и к моменту приезда Лурга пребывал в совершенно непригодном для ремонта состоянии, так как принял в себя десятки попаданий. Экипаж второй гусеничной САУ отчаянно отвечали вражеским пушкарям одиночными выстрелами из «Судьи», но их боезапас подходил к концу. Лидер клана не на шутку разозлился и начал раздавать указания.
Лург: «Один «Боевик» за мной. Остальным объехать холм и уничтожить вражеских пушкарей. Покажем этой кодле, с кем они связались. Вперед!»
«Тяжелый Награжденный» рванул с места и приготовился к яростной схватке. Лург передернул затворы четырех пулеметов «Вектор» и открыл шквальный огонь по первой же машине налетчиков, какую поймал в прицел. Детали с ней полетели в разные стороны, как клочья, и даже бронированная кабина «Медведь» не могла долго сопротивляться плотному обстрелу из четырех 14,5-миллиметровых пулеметов, поэтому вскоре водители получили по десятку сквозных. Не задерживаясь на месте, «Тяжелый Награжденный» перенаправил стволы на следующую цель и ворвался в битву. Паровозный отвал 7-тонного бронемобиля растолкал в разные стороны две вражеские машины, отломив у одной заднее колесо, а другую опрокинув на бок.
Боец-Мусорщик: «Мне колеса отшибли! Двинуться не могу!»
Лург: «Бойцы, прикройте его, я беру всех на себя!»
Тем временем обстрел вражеских артиллеристов в сторону колонны прекратился, так как их отвлекли на себя «Боевики» из сопровождения Лурга. Но теперь крупнокалиберные снаряды из «Судей» и «Палачей» почти в упор влетали в укрепленные сталью клана корпуса. Конвой Голиафа и Лург получили короткую возможность сосредоточиться на отстреле мелких сошек, пока несколько бойцов отвлекали на себя вражескую батарею. Ситуация была отчаянная, так как каждый снаряд наносил их машинам серьезные повреждения — то корпус сильно внутрь вогнет, то разобьет пулеметы или колеса. Они сражались изо всех сил, чтобы дать возможность своим отдышаться, но вдруг откуда-то с северного направления послышался несмолкаемый стрекот миниганов. Очереди были направлены преимущественно в орудия вражеских артиллеристов и колеса, если таковы имелись. Но несмотря на появление неожиданного союзника, телохранители Лурга ничего не могли поделать со сложившимся положением — один из них, лишившись вооружения, предпринял последнюю попытку навредить врагам и самоуничтожился, а другой экипаж покинул свой разбитый бронемобиль и кинулся с ручным оружием и боевыми ножами на корпус ближайшего к ним гусеничного тягача с «Палачом» на крыше.
Покончив с большей частью налетчиков с пулеметами, Лург скомандовал оставшимся в строю «Боевикам» следовать за ним и атаковать застигнутых врасплох артиллеристов. Но в этот момент в лобовую бронепластину «Тяжелого Награжденного» влетел 88-мм снаряд «Палача». От силы удара машина даже потеряла скорость и столкнулась кормой со сзади ехавшим «Боевиком» и смяла свой радар. От взрыва у напарников заложило уши и скинуло на пол, но они не растерялись. Лург несколькими толчками по плечу дал команду Джеку ехать вперед, а сам снова залез в кресло пулеметчика и открыл огонь по врагам. Оставшиеся в строю бойцы клана следом за своим лидером обрушили град свинца на артиллерийские машины налетчиков. Через несколько минут все вражеские машины дымились. Пока Лург и Джек приходили в себя после контузии, уцелевшие бойцы клана оценивали ущерб и помогали раненым. В общей сумме клан потерял шесть машин — одну из двух «Тортилл», которая перевозила металлолом, два «Боевика» и одного «Белобрюха» из конвоя и еще два «Боевика» из сопровождения лидера клана. Сам Лург, пощелкав пальцами возле уха и убедившись, что слух вернулся, выбрался из своего бронемобиля.
