– Представляю себе…

Некоторое время оба молчали. Анна лежала на спине, устроившись головой у него на коленях, и широко раскрытыми глазами всматривалась в усыпанное звездами небо.

– Как их там много, – произнесла она, не отрывая взгляда от черной бездны, – и как они (…всего около трех тысяч звезд…) от нас далеко. Другие миры, другие люди… Но, наверное, такая же точно любовь, как и здесь, у нас… Как ты считаешь?

– Не знаю, – Александр нежно погладил ее лицо, волосы, – по астрономии у меня всегда был трояк. Одно время я гордился, что без труда могу отыскать Малую Медведицу, а потом вдруг выяснилось, что это никакая не Медведица, а какое-то звездное скопление.

– Плеяды! – догадалась Анна. – Очень многие принимают Плеяды за Малую Медведицу.

– Какая ты умница! – Александр нагнулся и поцеловал ее. – В китайском символизме Плеядой называется третий Элемент, – сказал он. – Первый – это активная светлая сила Ян, а второй – пассивная темная сила Инь.

– Третий Элемент? – улыбнулась Анна. – Почти как у Бессона.

– Я не смотрел, – отозвался он. – Плеяда означает связь между Верхним и Нижним мирами. Это одна из императорских эмблем. «То, что соединяет вместе всё различающееся»…

– Какой ты умница! – пошутила она, приподнялась и чмокнула его в подбородок.

Оба засмеялись.

На противоположном берегу началась какая-то возня. Кажется, спускали на воду лодку.

– Скажи, только на этот раз честно, – попросила Анна, – почему ты все-таки до сих пор не женился? Не можешь забыть ЕЁ?..

– Нет, – он попытался улыбнуться, – наверное, нет. Просто после НЕЁ я так и не смог встретить человека, который… Как бы это сказать?.. Который полностью соответствовал бы мне. Во всех отношениях!

– А ОНА… соответствовала?

– Нет, – Александр отрицательно покачал головой, – именно поэтому наши отношения имели такой финал. После я даже придумал нечто вроде маленького теста.

– Расскажи. – Анна смотрела ему в глаз. – А вдруг я окажусь той, которую ты ищешь?..

Было неясно, серьезно она говорит или шутит.

– Ну, во-первых, – начал он, – любовь должна быть взаимной.

– Как? – удивилась Анна. – Разве у вас не было такой взаимности?!

– Нет. Так думал я, отчасти так думала и ОНА, но потом оказалось, что нет. Если любишь, то готов принести в жертву ради любимого человека все. Себя, свои взгляды и принципы, свои увлечения… В общем, настал момент, когда ОНА поняла, что либо должна принести эту жертву, либо… ОНА решила, что не настолько любит меня, чтобы ограничивать ради меня свою свободу.

– Свободу? Что ты имеешь в виду?

– А разве не ясно?

Повисло неловкое молчание.

– Ну хорошо, – Анна взяла его за руку, – первый пункт – это взаимная любовь. Что дальше?

– Дальше у людей должны быть общие интересы.

– Так уж и общие?

– Ну, если не общие, то схожие, – улыбнулся Александр. – Без этого долгосрочный союз может оказаться обременительным. Разность интересов в браке становится одной из причин, ведущих людей к отчуждению.

– Допустим, а дальше?

– А дальше три фактора совместимости. Совместимость бытовая, совместимость интеллектуально-эмоциональная и, наконец, совместимость сексуальная.

– Ты ставишь сексуальную совместимость в самый конец? – удивилась она.

– Ну, это же мой тест. А значение секса современным обществом очень сильно преувеличивается, – с улыбкой ответил Александр. – Хотя против секса лично я ничего не имею. Если, конечно, это будет проявлением любви, а не похоти…

Он начал медленно расстегивать пуговицы на ее блузке. Одну, другую, третью… Затем нагнулся и припал к ее губам. Анна не сопротивлялась. Она обхватила его руками, дыхание ее начало учащаться. Сорванная блузка полетела в темноту. Выяснилось, что больше под ней ничего не было. Как он оказался без рубашки, сказать трудно. Александр вдруг ощутил своей грудью ее груди. Маленькие и упругие. Он чувствовал, как набухают ее соски, в то время как руки его уже расстегивали молнию на ее джинсах.

– Не торопись… – Ее дыхание все учащалось. – Медленнее…

«Слава богу, – промелькнуло у него в голове, – в обед я успел принять душ…» Это была последняя связная мысль. Все, что происходило дальше, не имело к мышлению никакого отношения.

Александр потоптался возле клумбы, в которую несколько дней назад его впечатал Дрыга, затем выплюнул окурок и свистнул. Окно на втором этаже, как и в прошлый раз, было распахнуто. Только теперь вместо гитарного бряканья из него доносилось невнятное бормотание. Вполне возможно, что находившиеся в комнате люди о чем-то спорили.

– Эй, – заорал Александр, не дождавшись никакой реакции на свой свист, – ну чего вы там, совсем охренели?!

Он машинально отметил, что за три дня цветы успели распрямиться и клумба приняла прежний вид. Шум в комнате смолк, высунулась бледная Дрыгина морда.

– Чего еще? – хмуро спросил он.

– Дело есть, – ответил Александр, – поговорить надо. Как к вам можно попасть?

– По веревочной лестнице можно, – съязвил Дрыга, – но ее у нас нет. А можно по нормальной. Подъезд с той стороны. Квартира номер семь.

Он показал рукой, с какой стороны удобнее всего будет обогнуть дом, и, не говоря больше ни слова, засунулся обратно в комнату. Зайдя за угол, Александр понял, что придется лезть через забор. Может, Дрыга таким образом решил подшутить над ним, а может, это и в самом деле был кратчайший путь.

На старых, потемневших от постоянной сырости досках красовалась меловая надпись. «FACK OFF! » – заявлял всему миру (вернее, незначительной его части) неизвестный автор. Александр усмехнулся. Сколько раз он видел эту надпись, и, как правило (…as a rule…), слово «fuck» было написано через «эй». Уж лучше бы писали, как встарь, из трех букв. И короче, и грамотнее. А вообще-то, природа подобных надписей весьма интересна. Что движет человеком, решившим оставить подобный автограф? Сразу и не ответишь… Кряхтя, он полез через забор.

Дверь в квартиру оказалась незапертой. Александр толкнул ее и вошел внутрь. В комнате жутко воняло пивом. Источник этого запаха, в виде нескольких трехлитровых банок, находился в самом ее центре, посреди журнального столика, заваленного окурками, рыбьими очистками и прочим мусором. Откуда-то из-под пола негромко играла музыка (кажется, сестры Берри), и Александр с удивлением покосился на выставленные у окошка громадные концертные колонки. «Как же бывает весело соседям при такой картонной слышимости», – подумалось ему не без сочувствия.

В одном углу комнаты в кресле развалился Барик, в другом углу в кресле возлежал Дрыга. Третьего кресла предусмотрено не было, поэтому Александр бодро пересек комнату и без приглашения уселся на крохотный диванчик, стоявший точно напротив ударной установки «Pearl».

– Здравствуйте. – Он широко улыбнулся.

– Чего надо? – недружелюбно откликнулся Дрыга. – Если по делу пришли, говорите. Нечего кота за хвост тянуть.

– Пива? – предложил Барик.

– Можно и пива, – согласился Александр и, повернувшись к Дрыге, добавил: – Я принес вам диски. Светлана Викторовна просила передать, если окажусь поблизости. Вот…

Он достал из кармана джинсовки две плоские коробочки и после секундного колебания положил их на заляпанный пивом стол.

– Большое спасибо, – принял у Барика наполненную до краев кружку.

– Что там? – поинтересовался Дрыга.

– Ля групп «НОМ», – ответил Барик, сгребая компакты и перекладывая их на тумбочку. – «Во имя разума» энд «Сенька Мосг/хаз».