– А ты как бы отреагировала, если бы встретила своего парня утром с другой девушкой? Расцеловала бы его? Или дала по морде?

– По морде, – мгновенно откликнулась Тася. И добавила: – А может, и убила бы…

– Ну вот! А ты Лизу обвиняешь! Я думал, что ты спокойная, порядочная девочка, а ты – дама для беспорядка, – Артур Валерьевич от души рассмеялся. – Тебе палец в рот не клади!

Таисия была готова его самого прибить. Похмелье давало о себе знать, и она чувствовала чертовское раздражение. Хотелось одновременно рвать и метать или лечь лицом в подушку, чтобы никого не видеть, и плакать.

– Нечего мне в рот пальцы совать, – проворчала она.

Артур Валерьевич снова засмеялся.

Машина остановилась у института. Таисия вышла из нее, поблагодарила Артура Валерьевича кивком головы и на слабых подгибающихся ногах поплелась к парадному входу, на ходу здороваясь со знакомыми студентами.

Артур Валерьевич взял свой портфель, заблокировал дверцы машины и тронулся вслед за ней, отвечая ребятам, которые здоровались с ним.

За ним захлопнулась входная дверь и начался обычный учебный день.

Таисия задумала написать статью. О проблеме отцов и детей. О богатых успешных отцах и о их забытых в рабочей круговерти детях. О детях, которые всегда были у родителей на втором плане, а то и на третьем плане, уступив второе место любовницам отца или любовникам матери. Как говорится: ребенок сыт, обут, одет, играет с дорогим айфоном последней модели, учится в элитном учебном учреждении, отдыхает на престижных курортах – так какого рожна ему еще нужно? А потом удивляются, что детки садятся в тюрьму, становятся тяжелыми наркоманами или кончают с собой.

Статья у Таисии вышла что надо – пронзительная и берущая за сердце. Тася подписала ее своим собственным именем – Таисия Волохова. Главный редактор популярного журнала, с которым Таисия сотрудничала уже более полугода, принял статью и опубликовал в ближайшем номере.

Статья наделала шуму. Многих она задела за живое и расшевелила светский муравейник. Андрей Волохов был человеком широко известным в деловых кругах, и все знали, что у него недавно покончил с собой сын. Знали и то, что Александр был наркоманом. У Волохова за спиной начали шептаться и обсуждать его семейные дела – надо же, дочь выступила против отца, значит, не всё в порядке в датском королевстве!

Однажды вечером Волохов встретил дома дочь с пресловутым журналом в руке. Лицо его кривилось от яростного гнева, он был так раздосадован, что не мог справиться с собой. Руки у него тряслись от волнения, когда он ткнул журнал под нос дочери и завопил:

– Что это такое?! Дрянь! Это ты написала? Зачем? Чего тебе не хватает? Любви и внимания? Так вот тебе и любовь, и внимание!.. – И он стал хлестать ее журналом по щекам. – Убирайся вон из моего дома! – вопил Волохов, стараясь ударить Таисию побольнее. – Чтобы ноги твоей больше у меня не было! Гадина! Так меня опозорить… Сволота неблагодарная! Змея подколодная! Писать научилась?! Я тебе покажу – писать, ты у меня забудешь, как карандаш в руке держать!.. Опозорила родного отца, безмозглая дура! Теперь живи, как сама умеешь, узнаешь почем фунт лиха!..

Мать Таси пыталась успокоить мужа, хватала его за руки, но досталось и ей.

Тася, в чем была, вылетела на лестничную площадку, а вслед ей отец вышвырнул заранее собранный чемодан с одеждой. Немного придя в себя, Тася проверила кошелек – наличных денег почти не было, а карточку, наверняка, отец заблокировал.

Она вышла на улицу и поёжилась от ветра. Курточка грела плохо. «Куда деваться? – подумала она. – Иду к Лёле», – вздохнула Тася и поволокла чемодан на колёсиках в соседний двор, к подруге Лёльке.

На звонок Лёля открыла дверь и ахнула, увидев Тасю.

– Выгнали? – только и спросила она.

Тася кивнула:

– Не прогонишь?

– Что ты, что ты… – заволновалась подруга, пропуская Тасю в прихожую – Проходи, раздевайся, сейчас чай будем пить.

Подруги пили чай с домашним печеньем и советовались, как Тасе жить дальше. Лёля жила в двухкомнатной квартире, а одной комнате родители, в другой она с дочкой, – особенно не развернешься. Лёля предложила:

– Послушай, у меня соседка, ну, ты помнишь, тётя Валя, уехала в отпуск. Ключи оставила мне, цветы поливать и вообще… Я думаю, она не будет против, если ты немного поживешь у нее, девушка ты аккуратная. Ну, а дальше что-нибудь придумаем. Сейчас позвоню тёте Вале, спрошу разрешения… – И Лёля взяла мобильник.

Шли дни. Тася устроилась официанткой в ближайшем кафе, зарплата была небольшая, но стабильная. Очень выручали чаевые. И еще она подрядилась быть няней у первоклашки: утром отводила в школу, потом бежала в институт, а вечером забирала малыша с продленки и вела домой. Денег, конечно, не хватало, надо было помнить, что она училась на платном отделении и приходилось жёстко экономить.

С мамой она раз в неделю разговаривала по телефону, но отец ее жизнью больше не интересовался.

Как-то вечером неожиданно позвонил Владимир Леонидович Сергеев.

– Здравствуй, Тасенька, – игриво начал он. – Как поживаешь?

– Здравствуйте, – холодно ответила Тася. – Всё хорошо. Живу. Учусь.

– Молодец! – восхитился Сергеев. – Хотел с тобой поговорить. Можешь уделить мне полчасика?

Тасе ужасно не хотелось с ним встречаться. Ничего хорошего она от друга отца не ожидала.

– Я очень занята, – сказала она. – Времени совсем нет.

– И всё-таки я хотел бы тебя увидеть, – настаивал Сергеев. – Мне есть, что тебе предложить.

Тася резко ответила:

– Простите, Владимир Леонидович, меня не очень интересуют ваши предложения. Извините, меня ждут… – и она нажала «отбой».

Но Сергеев проявил настойчивость.

Как-то выходя после занятий из института, она заметила машину Сергеева. Тот явно поджидал ее. Стараясь остаться незамеченной, Тася юркнула обратно в двери и засела в библиотеке, стараясь пересидеть «засаду». Читала нужную литературу, готовилась к экзаменам.

Когда она вышла на улицу, машина исчезла. «Уехал… Слава богу! Пристал как банный лист», – подумала она.

На улице было уже совсем темно и накрапывал мелкий дождик. Таисия побежала кратчайшей дорогой через парк к автобусной остановке. И тут на нее напали – крупный мужик схватил под мышки и поволок в кусты. Она начала отчаянно сопротивляться, кричать, кусаться. На подмогу к насильнику подскочил второй верзила, пытаясь заткнуть ей рот. Силы оказались неравными. Ее подволокли к большой машине. Опустилось тонированное стекло, и она увидела улыбающегося Сергеева.

– Девочка ты моя! – сказал он. – Куколка, ну что ты! Зачем так сопротивляешься? Не обидим мы тебя. Прости, пришлось применить силу, потому что ты бегаешь от меня. Успокойся. Расслабься, как говорят, и получай удовольствие!

– Вы что, с ума сошли? Отпустите! Как вы смеете?..

Два телохранителя крепко держали ее за руки. Владимир Леонидович вышел из машины, подошел к ней и неожиданно резким движением разорвал на Тасе кофту. Она снова закричала, ее охватил дикий, леденящий ужас, Тася не ожидала такого от друга своего отца.

– Не кричи, детка! Иначе я тебя стукну, – совершенно спокойно сказал Владимир Леонидович, и провел пальцем по ее груди. – Я же говорил, что ты будешь моей по доброй воле или насильно. Говорил? Говорил. Не нужно кричать и вырываться, всё уже решено.

– Не смейте! Подонок! Тьфу! – Тася снова заметалась в железных руках охранников. – Пустите меня!..

Сергеев ударил ее по лицу.

– Сказал же – заткнись! Будешь сопротивляться, я еще и ребятам дам тебой попользоваться!

Слёзы застилали глаза, Тася всхлипнула и почти потеряла сознание.

Неожиданно железная хватка ослабла, один охранник получил крепкий удар и покачнулся. Второй получил удар по голове и свалился на землю. Неизвестный спаситель снова врезал ногой в пах первому охраннику и тот скрючился у его ног.

– Тася!

Она отвела пряди волос с лица и увидела Артура Валерьевича.